Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
– Можешь принести будильник?
– Айн момент, – воскликнул Кирюша иочень быстро смотался туда-сюда.
Я завела звонок на шесть, поджала ноги,укрылась одеялом, положила голову на подушку и ощутила себя в полнейшейбезопасности. Слава богу, сюда не доберутся хихикающие всадники смерти, завтраже решу проблему: сначала отыщу Василия, а потом брошусь к Роману, пустьобъяснит, как избавиться от непрошеных гостей. Глаза закрылись, ноги и рукипотяжелели, уши перестали слышать, противное хихиканье больше не пугало, отпоролонового матраса пахло чем-то сладким, приятным…
– Мама! – взвизгнуло надголовой. – Офигеть!
Я вздрогнула, открыла глаза и в ту же секундузакрыла их. В лицо ударил яркий солнечный свет.
– Лампа, я испугалась до обморока! –визжала Лизавета. – Вошла в кухню, а в собачьей корзинке монстр спит.
– Где я? – ошарашеннопоинтересовалась я, в полнейшем недоумении оглядываясь по сторонам. – Какя здесь оказалась? Что, уже утро? И перестань кричать!
– Шесть часов, – слегка убавила звукЛиза. – Я чуть с ума не сошла!
– От чего? – спросила я и попыталасьвстать.
– А ты посмотри на ситуацию с моейстороны, – топнула ногой девочка. – Вношусь сюда, рулю к плите ивдруг вижу на собачьей лежанке жуть лохматую! Лысую! Огромную! Шевелится,бормочет… Хорошо хоть через секунду я поняла, что это ты, Лампа.
– Жуть не способна быть лохматой и лысойодновременно, одно исключает другое, – вздохнула я, вспомнив ночноеприключение.
– Как тебе пришло в голову улечьсяздесь? – не успокаивалась Лизавета.
Я сделала вид, будто не слышу вопроса, Лизачастенько проявляет бестактное любопытство. По какой причине я решила спать накухне? Захотела. Разве одного желания мало? Неужели надо объяснять иоправдывать свои порывы? Намного интереснее понять, отчего не затрезвонилбудильник, ведь я поставила его на шесть. А, понятно: забыла поднять рычажок.
– Вопрос возникнет у всех, – вещалаЛизавета. – И Серега, и Вовка, и Кирюшка, и Юлька, все пожелают узнать…
Я вздрогнула. Ну вот! Теперь неминуемо стануобъектом шуток и подколов, надо попытаться заткнуть Лизавету.
– Ладно, расскажу тебе правду.
– Какую? – с горящими глазамипоинтересовалась Лиза.
– Но это должно умереть между нами.
– Могила! – постучала себя по грудидевочка.
– В мою комнату пытаются прорватьсяхихикающие всадники смерти, их пока остановила лапка.
– Лапка? – переспросила Лиза.
– В смысле, ручка.
– Дверная?
– Человеческая, я ее на окно повесила.
Лизины глаза стали круглыми.
– У тебя на окне висит отрубленнаячеловеческая рука?
– Нет! Ну и глупость тебе в головупришла! – рассердилась я. – Лапка нарисована, она красная, значит,универсальный отпугиватель, можно вроде не бояться. Но не слишком приятнослышать хихиканье, вот я и перебралась на кухню.
– Чье хихиканье?
– Всадников смерти.
– Ага, – кивнула девочка, –все, оказывается, просто. Одно непонятно…
– Второе, – уточнила я, – однонепонятное уже разъяснилось. Спрашивай дальше.
– Чего ты в собачью корзинку влезла?
– Опять двадцать пять! Хихикающиевсадники смерти…
– В гостевой удобный диван есть!
– На нем Филя спит.
– У Кати в комнате пустая кровать.
– Я забыла про нее! Совсем из головывылетело, что Катюша в командировке. Лизочек, пообещай, что никому нерасскажешь…
– Ни гу-гу!
– Хочешь, подарю тебе кофточку?
– Ту светлую, с вышитыми мишками? –оживилась Лиза.
– Нет, она мне самой дико нравится. Отдамрозовую, в горошек.
– Фу, отстой, – скривиласьЛизавета, – старушечий прикид, для тех, кому уже тридцать стукнуло. Давайбежевую, с топтыгиными, и забудем о глупом приколе. За суперский свитер ясмолчу.
– Шантажистка!
Лизавета фыркнула:
– Как хочешь. Ну, смехота! Ночевка всобачьей корзинке даже веселей, чем твоя прогулка на роликах. Помнишь, как всенад тобой ржали?
Делать нечего, пришлось идти в комнату иотдавать Лизе замечательный пуловер.
– Не переживай, Лампуша, – радостноутешила меня девочка, – не навсегда забираю. Схожу в нем пару раз в школуи верну.
Я кивнула и пошла варить кофе. Мне предстоитнапряженный день, следует подкрепиться.
Городок, где, по словам Аллочки, обиталВасилий, расположился совсем недалеко от Москвы. Собственно говоря, он ужечасть столицы, но на метро до него не добраться. Впрочем, я и не собираласьпользоваться подземкой, села в свою машину и, медленно ползя по пробкам,попыталась продвинуться к шоссе. Автовладельцы хорошо знают – иногда в городеслучается полнейший паралич дорожного движения. Инфаркт трассы, кома! И частонепонятно, отчего это произошло. Вот, например, сегодня ни аварии, ни дорожныхработ, а машины столпились, словно стадо баранов. Потом вдруг – раз, и всепоехали по внезапно свободному шоссе. Просто волшебство какое-то, иначе и неназовешь.
Москва тянулась томительно долго, потомпромелькнула МКАД, и снова замаячили серые и псевдокирпичные башни, вполнесимпатичные, даже нарядные на фоне панельных зданий, построенных в последнейчетверти двадцатого века. Но это лишь видимость красоты, на самом делемногоэтажки сделаны из бетонных плит, просто их потом облицевали панелями.
Кварталы «близнецов» тянулись почти добесконечности. Затем замаячили шеренги кранов, и наконец-то возникло некоеподобие чахлого лесочка. Я приободрилась: судя по карте, скоро доберусь доместа. И точно, справа мелькнула табличка с надписью «Михайлово.[6]
Я свернула на бетонную дорогу, проехала парукилометров в глубь леса, вырулила на небольшую площадь и спросила удевочки-подростка, курившей на автобусной остановке:
– Где Пионерская улица?
– Дом какой? – хриплым, явнопростуженным голосом пробасила школьница.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
