В то же мгновение напряжение, сковавшее тело Джози, исчезло. Итэн почувствовал, как она затрепетала в его объятиях. И что поразительнее всего, ее теплые нежные губы вдруг раскрылись и с легким вздохом прильнули к его губам.
– Итэн, о Итэн, – удивленно прошептала Джози, и он снова был потрясен той необъяснимой властью, которую имел над ним ее тихий голос.
Все это напрочь расходилось с его планами.
– Помни, что я нанял тебя… в качестве подставной жены, и не пытайся стать для меня чем-то большим. Или тебе нравится играть с огнем, милая? – Итэн старался говорить возможно холоднее, но при этом его руки жадно скользили по бедрам Джози, а ноздри с наслаждением вдыхали ее запах, напоминающий аромат летнего меда.
– Да. Мы заключили сделку, – подтвердила Джози. Она услышала свой голос как бы со стороны. Она яростно пыталась собрать остатки здравого смысла, но голова у нее шла кругом. Близость сильного стройного мужского тела горячила кровь. В лунном свете кожа Итэна казалась бронзовой, а в глазах сверкало такое неистовое желание, что у Джози перехватывало дух. И когда он поцеловал ее, намеренно грубо – Джози знала это, угадав его настроение и ощутив скрытый гнев, – ей не было больно. Не то что со Змеем. Итэн не хотел причинить Джози зло. Его властный и мучительно-сладкий поцелуй поглотил Джози без остатка, но она не испугалась. И никогда прежде она не чувствовала в себе столько жизни.
– Конечно. Мы заключили сделку. Ты права. – В голосе Итэна вновь звучала издевка.
Он запустил руку в волосы Джози, заставив ее откинуть голову назад, и дразняще-ласковым движением провел большим пальцем по нежной щеке.
И тут страх вернулся к ней. Джози смотрела на Итэна широко раскрытыми глазами, ощущая, как волны чувственного восторга постепенно стихают и отступают.
– Ты дал слово.
– Да, милая. Я обещал, что не трону тебя, если ты выполнишь свою часть сделки. Но ни к чему затягивать меня в свои сети. Это совсем не входит в твои обязанности.
– Я не…
– Не надо стараться очаровывать меня.
– Ничего подобного я не пыталась делать.
Дрожа как осиновый лист, Джози попробовала вырваться, но Итэн легко удержал ее. Это вызвало у Джози новый приступ страха. Глядя Итэну прямо в глаза, она чувствовала, как к ней возвращается холодная рассудочность. Даже ненависть. По вине Итэна она попала под власть странных противоречивых чувств, от которых все внутри у нее словно разрывалось на части. И это происходило помимо ее воли.
Джози оказалась пойманной в его сети, поддалась его очарованию. Итэн пробудил в ней такие неведомые дотоле желания, такие восхитительные ощущения, о существовании которых она и не подозревала. Но в плен попала только ее душа, разум же бунтовал. Джози негодовала из-за того, что ее заманили в ловушку, поставили в уязвимое положение. Она позволила себе увлечься Итэном, вообразив, что и он к ней неравнодушен. Ну хоть самую малость. А ведь на самом деле ничего подобного не было и нет. Его волнуют только собственные планы на будущее, ему нужно, чтобы Джози безупречно выполнила все условия их сделки, и потому он старается постоянно контролировать ее поведение, держать в определенных рамках.
– Отпусти же меня наконец!
– Неужели с тебя достаточно? А я-то думал, что мошенница и воровка окажется более крепким орешком.
– На сегодня с меня хватит! Я уже получила свою долю насилия от Малыша. И ты тоже делаешь мне больно.
О черт! Итэн совсем позабыл о ее руке. Он оттолкнул Джози так сильно и внезапно, что она даже опешила. Тяжело дыша, граф отступил на шаг, будто хотел воздвигнуть невидимую преграду между собой и Джози.
– Ступай, – пробормотал он сквозь стиснутые зубы и, прищурившись, взглянул на ее удивленное лицо. Его тело словно окаменело; только страшным усилием воли ему удалось овладеть собой и подавить желание снова дотронуться до Джози. – Уходи же, ради всего святого!
Услышав этот вопль, Джози побежала к замку, подобрав длинные юбки. Итэн смотрел ей вслед. Вот она толкнула тяжелую входную дверь и исчезла.
Он тоже медленно направился к дому, пытаясь вернуть себе остатки здравого смысла и подавить темные страсти, терзающие тело.
* * *
Джози швырнула на кресло сумочку, веер и перчатки и метнулась к бюро, где под грудами шелковых перчаток, носовых платков и шалей был спрятан заветный мешочек с драгоценностями. Высыпав на ладонь его содержимое, она судорожно сжала в руке кольцо и брошку, словно эти блестящие вещицы могли влить в нее новые силы.
К черту Итэна Сэвиджа и этот дурацкий обман, в который Джози впуталась из-за него! У нее есть цель поважнее. И чем быстрее удастся покинуть Стоунклиф-Парк, покончить с этой ужасающей пародией на замужество и заняться поисками родных, тем лучше!
Постаравшись успокоиться, Джози попыталась направить свои мысли в нужное русло. Брошка и кольцо, принадлежавшее мисс Денби, сделаны одним мастером – тут нечего и сомневаться. Что, если это и впрямь фамильные драгоценности? Ее фамильные драгоценности? И вместо того чтобы добиваться улыбки, доброго слова или оскорбительного поцелуя от Итэна Сэвиджа, надо устроить побыстрее собственные дела.
Прежде всего надо найти Алисию Денби.
И Джози разыщет ее во что бы то ни стало! Она забудет об Итэне Сэвидже, о его размолвках с отцом и той загадочной женщине, о которой говорил Оливер Уинтроп… Одно упоминание о ней почему-то доводило Итэна до бешенства.
Но какое ей до этого дело!
Джози металась по комнате, как львица в клетке, стараясь изгнать из памяти и мужественное, красивое лицо Итэна, и то, как бережно он нес ее до кареты, и как страстно целовал всего несколько минут назад. Она утопила эти воспоминания в волнах спасительного гнева.
Джози положила драгоценности назад в мешочек, убрала на дно ящика, разделась и нырнула в постель, не позволяя себе даже на секунду задуматься о безумных событиях этой ночи.
Всякий раз, когда в ее сознании вновь всплывали жестокие слова, произнесенные Итэном, его дразнящие прикосновения или пронзающие насквозь поцелуи, она гнала эти воспоминания прочь.
«Хватит, – решила Джози, – хватит вести себя дурочкой. И шага не сделаю навстречу Итэну. Он хотел, чтобы я держалась от него подальше, – что ж, пусть так оно и будет».
Она слышала, как Итэн вошел в свою спальню, но его шаги ни разу не приблизились к ее двери.
Через некоторое время Джози погрузилась в сон – беспокойный и неглубокий. Она то и дело просыпалась от преследовавших ее кошмаров. Смутные образы Змея, Малыша и Пирата Пита не давали ей покоя всю ночь.
Один раз Джози проснулась от собственного крика. Она подскочила как ужаленная, а потом долго сидела на кровати, обхватив себя руками и дрожа от холодного воздуха, напоенного ароматом роз, проникавшего в полутемную спальню через открытое окно. От абсолютной тишины звенело в ушах.