Книга Правила флирта - Сюзанна Энок

Саманта открыла глаза, и ее взгляд тут же стал настороженным. Она мгновенно вспомнила, где находится и с кем.

— М-м… доброе утро, — лукаво улыбнулась она и сладко потянулась.

— Доброе.

Вытащив из-под нее руку, Ричард пошевелил пальцами, чтобы согнать отек. Положив другую руку под голову, он с наслаждением принялся наблюдать за игрой мышц девушки, которая села на постели и подняла руки над головой, отчего ее груди соблазнительно приподнялись. Несмотря на то что ему предстояло отправиться в аптеку за новой упаковкой презервативов, он почувствовал, что снова возбуждается.

Саманта покосилась на одеяло, прикрывавшее нижнюю часть его тела.

— Ничего себе! А я-то думала, что вы, британцы, скучные, флегматичные особы.

— Переходим на седьмой участок? — пробормотал Ричард, придвинувшись к Саманте и обхватив рукой ее левую грудь. Сосок моментально напрягся под его горячими пальцами. — Это, кажется, по-американски?

— Господи, неужели это будет седьмой раз? — выдохнула Саманта и выгнула спину, наслаждаясь его ласками. — Мне казалось, что это один непрекращающийся оргазм.

— Для тебя, может быть, но я веду счет из соображений безопасности.

Саманта рассмеялась, обняла его и принялась покрывать поцелуями его губы, уши, шею, грудь, словом, все, что могла достать губами. Минувшей ночью она была очень раскованна и отзывчива, но смеющейся Ричард увидел ее впервые. Улыбнувшись в ответ, он усадил ее к себе на колени, раздвинул ей ноги, стараясь не задеть шрамов на бедре, и медленно вошел в нее.

Когда все закончилось, было уже довольно поздно. Ричард опоздал на очередное собрание по поводу покупки телевизионного канала, и они оба умирали с голоду.

— Я позвоню на кухню и попрошу Рейнальдо принести нам завтрак, — сказал он и потянулся за телефоном на прикроватной тумбочке.

Саманта лежала на животе в том положении, в каком он ее оставил.

— Нет. Мне нужен душ. А также одежда и чистое белье.

— Я прикажу доставить все сюда.

Саманта посмотрела на него.

— Я не хочу, чтобы ты покупал мне белье, — отчеканила она. — У меня есть кое-что в машине в сумке.

— Тогда я попрошу принести сумку, — слегка раздраженно проговорил Ричард. — Если, конечно, ты не планируешь сбежать от меня.

Скорчив гримасу, Саманта перевернулась на бок и смерила Ричарда недовольным взглядом:

— Если вы обратили внимание, ваше сиятельство, в данный момент я лежу голая в вашей постели. Но у нас с вами есть дела помимо секса.

— И они никуда не денутся, если я попрошу принести нам еду и одежду.

— Полегче, — парировала она, сев и свесив ноги с кровати, — хватит выпендриваться. Меня не впечатляет твое умение выбирать розовые трусики. Найди мне лучше халат или что-нибудь в этом роде.

— Он висит на двери в ванной. Возьми сама, воровка.

Улыбнувшись и чмокнув Ричарда в щеку, Саманта вскочила с постели и бросилась в ванную. Сев на постели, он проводил ее взглядом. Он до сих пор не мог понять ход ее мыслей. Она казалась такой твердой и в то же время такой хрупкой! Саманта Джеллико сводила его с ума, и одна ночь, проведенная в ней, на ней, под ней и рядом с ней, ничего не изменила.

Ричарду самому хотелось в душ, а возможность оказаться в одной кабине с Самантой казалась особенно привлекательной. Он со стоном слез с кровати. За тридцать три года жизни у него не случилось ни одной ночи, похожей на эту. Во всяком случае, так ему казалось. Улыбнувшись, он прошел в гостиную, ступая по разбросанной одежде. Не успел он подойти к ванной, как из нее показалась Саманта.

— Схожу в машину, — сказала она, завязав белый шелковый халат на талии.

Открыв дверь, Ричард снял с крючка второй и накинул его на плечи.

— Я пойду с тобой.

— Я никуда не денусь, — отозвалась Саманта и, чтобы слегка смягчить отказ, запахнула на нем синий халат и завязала пояс.

Ричард ждал, что она скажет «пока», и, несмотря на то что слово не было произнесено, между ними возникло напряжение. Заставив себя улыбнуться, Ричард притянул девушку к груди и поцеловал ее.

— И надеюсь, мне дадут позавтракать.

— Разумеется.

Пригладив рукой волосы, чтобы не напугать слуг, Ричард спустился вниз следом за девушкой. Она направилась к входной двери, и он последовал за ней, положив руку ей на талию.

— Это в гараже, — сказал он, разворачивая ее в другую сторону.

Как он и предполагал, Саманта терпела его руку в течение нескольких секунд, а потом стряхнула ее. Конечно, дело было не в публичном проявлении чувств; за исключением минувшей ночи, она всячески демонстрировала свою потребность в личном пространстве в прямом и переносном смысле. Что ж, придется поработать, чтобы дать ей понять, что прикосновения и объятия не делают ее уязвимой и слабой. Во всяком случае, не в его глазах. Сегодня утром он готов был удовлетвориться тем, что мог идти позади девушки и любоваться тем, как покачиваются при ходьбе ее бедра.

Он не сомневался, что она знает, где гараж. Саманта говорила, что изучила схему дома. И его точно так же не удивила реакция девушки, когда она открыла смежную с кухней дверь.

— Батюшки! — воскликнула она, и ее голос эхом отразился от высокого потолка. — Да это не гараж, а целый стадион.

— Я люблю машины, — пояснил Ричард и, взяв девушку за руку, повел ее мимо рядов новых и старинных автомобилей к желтому «мерседесу». — Ты когда-нибудь занималась любовью на заднем сиденье «роллс-ройса»? — Засунув руку в карман шелкового халата, Ричард погладил ее бедро.

— Что-то не припомню, — усмехнулась Саманта.

— Надо будет восполнить этот пробел. А как насчет «бентли»?

— Нет уж, я не выдержу.

Ричард открыл багажник «мерседеса», нисколько не заботясь о том, что выглядит при этом самодовольно и напыщенно.

— Если хочешь, можем отнести это все наверх, — сказал он, извлекая одну за другой ее сумки.

Саманта выудила из общей кучи свой рюкзак.

— И ты согласен терпеть все это барахло у себя в доме?

— Ну, я же терплю тебя, — отозвался Ричард и замолчал, опустив глаза вниз.

Его пальцы наткнулись на плоский твердый предмет, торчавший из сумки. Нахмурившись, он открыл сумку, извлек оттуда сверток и кинул сумку обратно.

— Эй, это частная со… — воскликнула Саманта, не заметив перемены в его лице. Проследив за направлением взгляда Ричарда, она осеклась на полуслове. — Боже мой!