Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
— Мы ответственны за тех, кого приручили, — пробормотал задумчивый Быков.
— И за тех, кого спасли, — сказала мать. — Даже в большей мере. И если там… — Она показала глазами вверх. — Если там кто-то есть, то он может рассуждать примерно так же. Ведь недаром же мы были созданы по его образу и подобию…
Тот разговор прочно врезался в память Быкова. Конечно, он не стал бессердечным и равнодушным к чужим страданиям в природе, но стал учиться относиться к ним по-иному, не принимая ничью сторону. Разве то обстоятельство, что зайка пушистый, ушастый и грызет морковку, делает его более значимым, чем какой-нибудь облезлый шакал, стремящийся накормить свой выводок или хотя бы просто набить собственное брюхо? Земляной червь имеет столько же прав на существование, сколько майская роза. Мы все пришли в этот мир, чтобы наслаждаться и страдать, кто как может. Преимущество есть разве что у человека. И то вопрос. Привилегии, даваемые по праву рождения, придуманы людьми и остались в далеком прошлом.
Крокодилы, пожирающие добычу, — это, конечно, отвратительное зрелище. Но кто сказал, что человек, уплетающий шашлыки и стейки, выглядит приятнее? Суть-то одна, если убрать всякие там вилки и салфетки.
— Показывай своих крокодилов, — сказал Быков, выпрыгивая из джипа и разминая занемевшие ноги.
Мимо него протрусило семейство бородавочников, длинные, изогнутые клыки которых придавали им сходство со слонами, уменьшившимися в размерах. За ними пристально наблюдал белоголовый речной орел, устроившийся на верхушке сухого дерева.
— Пойдем к реке, — позвал Кетумиле и зашагал вперед с ружьем, опущенным стволом вниз.
Трава здесь росла высокая, почти по пояс, поэтому приходилось смотреть себе под ноги, чтобы не провалиться в нору и не споткнуться. Когда же Быков добрался до реки и поднял глаза, то увидел нескольких крокодилов на расстоянии каких-нибудь десяти или пятнадцати метров от себя. Те, что лежали на солнцепеке, открыли зубастые пасти, регулируя таким образом теплообмен, как это делали их предки миллионы лет назад. Остальные вообще походили на замшелые бревна, разбросанные в тени. Длинные морды покоились на передних лапах, туловища распластались на земле, острые хвосты, способные сбить с ног не только человека, но и крупное животное, были неподвижны. Казалось, крокодилы пребывают в неком сонном оцеплении.
Но Быков прекрасно знал, как обманчиво первое впечатление. На суше крокодил вовсе не так безобиден, неуклюж и беспомощен, каким выглядит. Он может сделать мгновенный рывок к жертве или неожиданно быстро добежать до водоема, скрываясь от опасности. Конечно, с человеком или каким-нибудь крупным животным крокодилу не справиться, поэтому он утаскивает жертву в воду и топит, после чего прячет ее в ямах и под корягами, чтоб не унесло течением и не сожрали собратья. Под водой он не жрет. Отрывает от добычи куски, всплывает и глотает вместе с копытами и часами — что на зубы попадется. В брюхе у крокодила много чего можно найти, если его поймать и вскрыть. А если поймает он, то ваши внутренности достанутся ему.
Бр-р-р!!!
Передернувшись, Быков снял фотокамеру с плеча, оценивая взглядом, насколько безопасна дистанция, разделяющая его и рептилий. Однажды ему пришлось удирать от крокодила, и он помнил, какими проворными могут быть лапы, которые сейчас выглядят короткими и слабыми.
— Не бойся, — сказал Кетумиле, приближаясь к Быкову с ружьем наизготовку. — Можешь подойти еще ближе. Я тебя прикрою.
— Застрелишь зверя в заповеднике? — хмыкнул Быков.
— При самообороне можно.
Быков на несколько шагов сократил расстояние между собой и здоровенным крокодилом, спрятавшимся в кусты, откуда торчало только его вытянутое рыло размером с футляр для гитары. Это был не просто большой, а очень большой зверь. Его глаза открылись и зажглись желтым огнем, когда кто-то из людей неосторожно наступил на сухую ветку.
— Не бойся, — прошептал Кетумиле. — Я рядом.
Он действительно находился рядом — так близко, что стеснял движения Быкова. Его дыхание не было неприятным, но чересчур уж шумным и раздражающим. Быков хотел попросить проводника отойти, когда почувствовал толчок в бедро и нечто похожее на укол. Сдержав возмущенный возглас, он со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
— Извини, — пробормотал Кетумиле. — Я нечаянно.
— Совсем не обязательно стоять так близко, — напомнил Быков шепотом.
— Извини, — повторил африканец и, улыбаясь, сделал несколько демонстративных шагов назад.
Крокодил все это время наблюдал за мужчинами желтым глазом. Быков не заметил, когда именно и как, но зверь успел наполовину выдвинуться из зарослей и приподняться на передних лапах, явно заинтересовавшись происходящим. В таком положении он был уже не просто очень большим, а огромным. От него пованивало речной гнилью, а когда он распахнул необъятную пасть, оттуда донесся смрад тухлятины, как будто где-то рядом вывалили содержимое мусорного бака.
Подчиняясь голосу благоразумия, Быков попятился, не переставая делать фотографии, кадр за кадром. Краешком сознания он ощутил, что его левая нога слегка онемела, как после сна. А еще он ощутил странную, необъяснимую усталость и желание сесть на землю, закрыть глаза и вздремнуть немного.
Крокодил, косолапя, выдвинулся из кустов еще на метр, но хвоста его все еще не было видно, настолько длинным был его бронированный корпус. Не закрывая пасть, он издал звук, настолько походивший на мычание, что это могло бы показаться забавным, не находись чудовище в столь опасной близости. Быков решил, что пора ретироваться подальше. Крокодил был явно недоволен его присутствием… или же как раз доволен, это смотря как посмотреть.
Быков опустил фотоаппарат, сделал поспешный шаг назад и сел на землю. Это произошло так неожиданно, что он не успел ни удивиться, ни испугаться. Встать не получилось. Левая нога была как неживая. Она вообще ничего не ощущала и не подчинялась, словно принадлежала кому-то другому. Ища помощи, Быков обернулся к Кетумиле.
Тот преспокойно стоял поодаль, улыбаясь всем своим красно-белым ртом, занимающим половину лица. Ружье висело в его расслабленной правой руке. Другую руку он вытянул вперед, показывая Быкову какой-то маленький предмет.
— Наконечник, — сказал он. — Отравленный. Помнишь мальчишку, который прогнал целую стаю бабо?
— При чем тут… — Быков привстал и опять сел. — При чем тут бабуины?
— В той деревне стреляют в них отравленными стрелами, — охотно пояснил Кетумиле. — Но яд не смертельный. Просто после него наступает… как это? Когда все видишь, слышишь, но не можешь двигаться…
— Паралич?
— Да, паралич. Парализованную обезьяну мучили, пугали, а потом отпускали обратно в стаю. Хватило двух раз. До этого бабо постоянно грабили деревню и совсем не боялись жителей. Теперь достаточно появиться малышу, чтобы вся стая отступила. Ну, ты видел.
Услышав шорох, Быков быстро повернулся. Крокодил приближался к нему, волоча хвост и брюхо по траве. Он не спешил. Просто видел перед собой добычу и знал, что она никуда не денется.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
