Когда Вики спустилась по лестнице, она выдержала взгляд своей ассистентки и услышала из-за ее спины вопрос Жюстена:
— Ну что, ты готова?
— Почти. Перед уходом мне надо решить один вопрос, — ответила она, сохраняя самообладание.
Потом она приблизилась к Эмме, приветливо улыбнулась ей и плюнула в лицо. От неожиданности Эмма отпрыгнула назад и ударилась спиной о мраморный выступ. Рукавом костюма она неловко вытирала щеку, а другой рукой потирала ушибленное место.
— Вы уволены! Надеюсь, у вас не хватит наглости спрашивать у меня причины увольнения, а я не стану опускаться до объяснений, — холодно бросила Виктория, направляясь к выходу.
Жюстен был потрясен. От резкости поступка, его неожиданности у него перехватило дыхание. Глядя, как по пунцовому лицу притихшей Эммы полились слезы, он услышал голос жены, которая твердо, но примирительно позвала его:
— Ты идешь, Жюстен? Все под контролем, дорогой. Не стоит опаздывать.
Шофер распахнул перед ней заднюю дверцу одной из машин из коллекции футболиста. Автомобиль стоял перед крыльцом из тесаного камня. Холодная и высокомерная, Виктория села в черный «роллс-ройс» и даже не обернулась. С Жюстеном все было ясно. Он оставил Эмму в холле под присмотром Кассандры, которая сделает все необходимое, чтобы ту успокоить. Сев рядом с Вики, он опустил голову, как провинившийся мальчишка. И почувствовал на бедре руку жены. Длинную тонкую ладонь, наполненную красной кровью. Когда она нанесла последний удар, он вздрогнул: «Жюстен, если ты снова начнешь совать свою биту в разные непотребные места, я тебе ее отрежу: понятно?»
* * *
Глядя на другой берег Сены, Виктория почувствовала желание уйти в воспоминания того Парижа, который был ей хорошо знаком. Это напомнило ей о детстве. Хотя Франция казалась ей сегодня довольно далекой страной. Она теперь уже не знала, в какой именно стране она родилась. Карьера певицы привела ее в Соединенные Штаты, где она организовала трио девушек под названием «Троица». С первой же песни они произвели сенсацию, собрали все возможные призы и сорвали джекпот. Они умудрились пробыть на вершине славы целых пять лет. Это было невероятно для юной француженки, которая однажды утром прибыла на другой берег Атлантики, имея в кармане только номер телефона одного американского продюсера, с которым случайно встретилась в каком-то парижском баре.
В зеркале заднего вида она заметила несколько папарацци, следовавших на мотоциклах за ее машиной на разумном расстоянии. На лице ее появилась гримаса раздражения: неужели это никогда не закончится? Она относилась к этому не как те актрисы, что любят откровенничать в скандальных газетах, она не отказывалась в них появиться, когда ее специально просили сняться на обложки журналов высокого класса: «Вейнити», «Пипл», «Стар Сити» Но в последнее время она устала от этих бесконечных щелканий фотоаппаратов.
Ее заботило поведение Жюстена, ставшего с возрастающей настойчивостью требовать родить ему ребенка. Хотя ей уже вскоре должен был исполниться 31 год, она не чувствовала себя готовой к материнству. В то же самое время она начала задумываться над тем, чем могла закончиться жизнь, в которой она занималась только собой. Конечно, она заботилась о своих родных. Но у них была своя жизнь. Что же касается Жюстена, то он был настолько занят в клубе, что у нее иногда складывалось впечатление, что она ему не очень-то и нужна. Когда она выгнала свою секретаршу, то заметила, насколько ее тревоги были неоправданны: Жюстен сделал все, чтобы заслужить прощение, хотя она решила его за это вовсе не наказывать. Вспышка гнева в холле накануне того приема показалась ей вполне достаточной для того, чтобы показать мужу, с кем он имел дело, если он это забыл.
Действительно, Жюстен явно не мог жить без нее. И это наполняло Вики невероятной силой, а также очень завораживало ее. Потому что после случая с Эммой она поняла, что ее великая звезда круглого мяча имел привычку после игры заниматься любовью и что ее ассистентка бы не первой, с кем он забавлялся на четвереньках в глубине раздевалки. Вики знала также, что Жюстен не сможет долгое время хранить ей верность.
Мир футбола — это закрытый мирок игроков. Она слышала рассказы об играх чемпионата мира, когда девушки по вызову появлялись в комнатах до отбоя. Игроки называют это сбросом адреналина. Присутствие жен не приветствуется, поскольку известно, что они стараются отвлечь мужей от стоящей перед ними задачи: победить. Зато желанным считается присутствие бесстыдных девиц. Они развлекают королей мяча, а это — не одно и то же. Вики слышала даже, что у игроков есть свои предпочтения в зависимости от страны, где они играют. И ее муж не является исключением. В компании он был не последним пьяницей и бабником. И не надо было себя обманывать. Но в этих условиях нужен ли ей ребенок? Что на это сказала бы Мэнди, эта образцовая мать четверых детишек, несравненная домохозяйка, любящая жена внимательного мужа?
Она не успела отправить подруге послание с просьбой перезвонить ей, потому что машина остановилась.
— Руководительница службы особо важных гостей фирмы «Шанель» ждет вас, мадам, — сказала пресс-атташе.
Виктория достала пудреницу от Герлена и проверила в очаровательном позолоченном зеркальце, все ли было в порядке с макияжем.
— Вы великолепны, мадам, — заверила ее помощница.
Ее звали Люси. Она была француженкой и очень полезной секретаршей. Вики взяла ее на службу за безупречное поведение, она была не из тех, кто мог рисковать своей работой ради мимолетной интрижки. Ей нравилась ее любезность без всякого заискивания и разумные высказывания, исключавшие пустую болтовню.
— Спасибо, Люси. Я выхожу.
Люси дважды постучала в стекло, и водитель широко распахнул дверцу. Не успела Виктория выйти из машины, как услышала потрескивание фотовспышек. Она опустила голову, надела на припудренный нос свои темные очки и быстро вошла в бутик. Ее пресс-атташе Жоан и ее секретарша последовали за ней, а в это время две мускулистые руки следили за тем, чтобы ни один фотограф не проник в здание.
Под позолоченной потолочной лепниной особняка ее встретили с почтением, но она не проронила ни слова. Вики давно привыкла к примеркам для VIP-клиентов. Ей предоставили советника, салон, огромную кабину для примерки, где она была одна. Иногда ей удавалось заполучить для примерок стилиста или даже знаменитого кутюрье. После свадьбы, принесшей ей неслыханную известность, равно как и счет в надежном банке, она прошлась по всем домам Высокой моды и собрала дома в шкафах коллекции одежды, достойные самых престижных аукционов. Она разрешила обслуживать себя целых полтора часа, покупала вещи скорее по наитию, нежели в результате примерки. Ее обмерили, наговорили комплиментов, предложили кофе. Но она не произнесла и трех слов в одном предложении. Когда один из продавцов бутика решил перейти к другой теме и спросил о желаемой длине юбки и о том, не предпочтет ли она цвет чайной розы красному цвету фуксии, ее секретарша вмешалась в разговор и ответила вместо нее: «Мадам Сан Гильермо на вопросы не отвечает».
