Дело шло к увольнению.
Но это была ещё не беда, а жалкое предвестие.
Дня через два поздно вечером в одинокое жилище Мерлина приехал Панин Сергей Петрович. Не побрезговал великий Лось, не пощадил драгоценного своего времени.
– Какими судьбами такие люди? – обрадовался Мерлин.
– Засада, Колдунович, – сказал Панин и, не раздеваясь, прошёл в гостиную. Там он с трудом втиснулся в кресло. По пути умудрился своротить какую-то тумбочку – даже в опустевшей после хозяйского развода квартире не хватало ему простора. Зазвенело нечто хрупкое.
– «То были люди-гиганты на конях-исполинах», – грустно процитировал Мерлин.
– Дошутился уже, хорош, – сказал Лось.
– А именно?
– Дело на тебя завели, – сказал Панин. – Мутота полная, но не отстанут. И у меня разрулить не получилось. Кому-то ты, крыса кабинетная, на хвост наступил. Ломехузе какой-то, мать их Софья. Чего тебе не сидится? Вечно я вас из всяких заморочек вытаскиваю… Если бы просто ментовка…
– А в чём дело-то?
– Хищение государственного имущества в особо крупных размерах, совершённое с группой лиц, – значительно сказал Панин, запалил сигару и глазами поискал пепельницу, коих у хозяина сроду не водилось. Поэтому пепел пришлось ему стряхивать в горсточку.
Мерлин растерялся.
– Сохатый, да это вроде не по моему профилю…
– Ну, не знаю. Статейку в «Крайском вестнике» тиснул? Тиснул. Вот и прицепились. Нашли статейку на твою статейку… Не любят тебя, Рома, ой не любят…
– Бред, – сказал Мерлин. – Все мои газетные публикации посвящены героическому прошлому родного края…
– Ты же всегда говоришь, что есть, мол, вечные ценности, – сказал Панин. – Значит, есть и те, кто вечно их расхищает… Боком нам выходит твой золотой пароход…
Роман Ильич застонал.
Действительно, два года назад он написал обширную, на три номера, статью, посвящённую известному эпизоду Гражданской войны в здешних местах.
Дело было в начале лета 1918 года, когда колчаковцы и белочехи тормознули триумфальное шествие Советской власти. Большевикам пришлось сворачивать дела. При этом коммунисты города Крайска были сильно отягощены добром, награбленным у замученных местных буржуев. Отважные экспроприаторы погрузились на пароход «Красный Лоэнгрин» (бывший «Штурман Дальберг») и устремились вверх по реке к Северному Ледовитому океану, дерзко мысля добраться до Петрограда. Молодой генерал Преображенский организовал погоню. Беглецы то ли не управились с командой, то ли у них уголь кончился – только загнали они судно по высокой воде в один из притоков могучей Алды, а сами разбежались. Вылавливали их казаки по всей лесотундре с помощью тунгусов и старообрядцев. Сокровищ при комиссарах не нашли.
Притоков Алды, речек в основном односложных, существует великое множество: Ыть, Кут, Лядь, Семь, Тын, Быр и так далее… Пойманные комиссары были люди не местные, а капитана с командой они, надо полагать, расстреляли в приступе праведного пролетарского гнева. Допрашивать заезжих большевиков было бессмысленно, для них все речки на одно лицо, да вскоре и некого стало допрашивать: по прибытии в Крайск казаки порубили почти всю компанию шашками – вероятно, в приступе гнева неправедного – прямо на причале.
«Красный Лоэнгрин» стал местной легендой наряду с «золотом Колчака» и «сундуками Каппеля». Именами зверски зарубленных комиссаров назвали улицы и школы, а пароход, считалось, в воду канул… Искали, конечно, но начальство менялось, болтливых и любопытных отправляли на Север, добывать иные, полезные ископаемые сокровища, документы терялись, история переписывалась…
Только настырный Мерлин, добравшись до запретных ранее архивов, сопоставил старинные лоции с предсмертной запиской «красной девы» Доры Кривой, мемуарами выжившего черноморского матроса Довгомуда и воспоминаниями штабс-капитана Баумгарта, очутившегося аж в Аргентине, – и, предположительно, вычислил местонахождение злосчастного «Лоэнгрина». Сам он искать сокровища, конечно, не собирался, а Панину и прочим было не до того. Но власти озаботились, послали группу надёжных людей. В те дни халявные деньги всем кружили головы…
Пароход действительно обнаружили в указанном месте. Он лежал на боку, сквозь ржавые рваные дыры прорастал тальник. Котёл был взорван. Нашли и несколько скелетов. Только вот драгоценностей не было – ни цепочки, ни перстенька, не говоря уже о слитках…
– А мы ведь в ту пору как раз приподнялись, – напомнил Панин. – Ну вот по-ихнему и выходит: кто пароход просчитал, тот и товар взял…
– А если бы мы разорились? – спросил Мерлин.
– Ещё хуже – сказали бы, что следы заметаем…
– Бред, – повторил Мерлин. – Любой эксперт…
– Эксперт будет не любой, а какой надо эксперт, – сурово сказал Панин. – Такой, какой докажет, что ты ещё пятьсот миллионов налогу зажилил. Из твоих же коллег экспертов найдут туеву хучу. Ты что, не врубился? Они если вцепятся, то уж не отстанут. У них честь мундира. То ли не знаешь? То ли в первый раз? Дело Охлупина помнишь? Замяли, конечно, потом, а здоровья-то не вернёшь. Тоже поначалу думали – бред…
– Будем переживать неприятности по мере поступления, – сказал Мерлин. – А что Сказка говорит?
Дима Сказка был главным юристом в панинской фирме.
– Сказка говорит – если бы обвинение было обоснованным – он бы повоевал. А если такой абсурд – значит, дело решённое…
– Совсем оборзели… – сказал Мерлин.
– На самом деле они не под тебя копают, потому что с группой лиц, – мрачно сказал Панин. Его бульдожья физиономия налилась кровью. – Они под меня копают, под «Фортецию». Дирижаблями Европа заинтересовалась, так и заводишко мой кому-то понадобился… Разорят они фирму, и пойдёт Сергей Панин по Руси торговать с лотка фаллоимитаторами…
– Тогда каким же образом…
– Очень просто! Прессовать тебя будут по всем пунктам, пока ты на меня не покажешь.
– Да что я могу показать?
– Всё! – рявкнул Панин. – Всё покажешь! Ты, Колдун, не борец и сам это знаешь. Но они любого борца сломают. Ты же там не выживешь, мать их Софья. Ты же у нас тонкая натура, творческая. Ты же после этого жить не сможешь – удавишься! Линять тебе надо, пока не поздно. Уматывай хоть к Ленке под предлогом воссоединения семьи. Визу канадскую я мигом сделаю…
– Нет, разумеется, – сказал Мерлин. Но отметил про себя, что как раз такого ответа Панин и ждал.
– А если… Ну, симулируешь рецидив… Жалко, мы на видео не сняли твои художества. Но ты же и до сих пор считаешь всех спятившими, кроме тебя…
– В психушку по новой не лягу! Сам бы там покантовался!
– Тогда просто уезжай! Я тебе кредитные карточки выдам, у тебя действительно деньги есть за рубежом! И не гляди так! Я же о вас, дураках, забочусь! Вы же как дети! Купишь домик в Ницце и живи тихонько. Там нынче полно таких гавриков…
