Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
Магазин был круглосуточный, очень дорогой, и Лиля никогда в жизни бы туда не пошла, но у нее кончился хлеб, а Егорка обязательно все ест с хлебом, без хлеба и не обед ему! Она забежала туда на минутку, а задержалась на полчаса, потому что там оказалось очень интересно и продавались всякие вещи, которых не увидишь в «Социализме» или там в «Копейке», где Лиля чаще всего и отоваривалась. Были, например, багровые клешни какого-то морского чудовища, длинные, сваленные в поленницу. Была безвкусно раскрашенная рыба-попугай. В мраморном бассейне плавали стерлядки, похожие на крокодильчиков, которых Лиле стало жалко. Красовалась на прилавке целая баранья нога, то ли копченая, то ли вяленая, с которой продавщица огромным ножом снимала тоненькую стружку. И еще была машина для выжимания сока. Очень занимательная штуковина! Сквозь прозрачную боковую стенку было видно, как крутятся на никелированных карусельках апельсины и – р-раз! – попадают между шестеренками, и струится в тонкую бутылочку рыжий сок. Возле машины Лиля остановилась, и тут же на нее налетел широкоплечий мужик. Вернее, налетела на нее тележка, которую мужик толкал впереди себя. Тут и произошла историческая встреча однокашников, потому что тип с тележкой оказался именно Димкой Поповым! Он заматерел, раздался в плечах, сменил спортивный велосипед на спортивный автомобиль, но, как ни странно, узнал Лилю, очень участливо расспрашивал о жизни, а потом предложил выпить кофе.
– У меня ребенок дома один, – промямлила Лиля.
Ей страшно хотелось выпить кофе с Поповым, но что может натворить Егорка, побудь он в одиночестве чуть больше законных пятнадцати минут?
– Тогда, может, пригласишь меня к себе?
И она пригласила. Отважилась. Егорушка, конечно, уже стоял под дверью, ждал маму. Входя в квартиру, нарочно старалась не смотреть на Диму, чтобы не уловить момента, когда по его лицу скользнет гримаса жалости и отвращения. Но не удержалась и посмотрела. Он улыбался.
– Это твой сын? Крепкий парень. Как зовут? Давай пять, Егор!
Дима был серьезен и весел – так только он один умел, больше никто! Он сам сварил кофе, и они пили его из парадных чашек со вкусностями из Диминого пакета, а Егорка пил сладкое молоко и вел себя очень хорошо, даже от печенья откусывал аккуратно, только все таращился на гостя с большим интересом. А потом кофе кончился, и Попов ушел, оставив в прихожей неожиданно простецкий запах одеколона, а Лиля укладывала Егора спать и была почти счастлива.
Она думала тогда, что все еще может быть хорошо.
Но ничего хорошо не стало.
Димка появлялся еще несколько раз, приносил сладости к чаю, играл с Егоркой «в поезд» и «в лошадку». Они засиживались допоздна. Лиля накрывала стол в гостиной вышитой скатертью, доставала тонкие кофейные чашки, тяжелые бокалы для вина, зажигала лампу под уютным коричневым абажуром… Однажды Дима даже пригласил Лилю в театр. Приезжала на гастроли «Табакерка». Лиля пошла, но все время была как на иголках, потому что оставила Егора с Нинулей, а она очень легкомысленная, хотя и добрая девочка! Так что потом она даже не помнила, что за спектакль смотрели, не смогла поддержать разговора на эту тему. Должно быть, за презрение к высокому искусству Попов ее бросил, сразу и бесповоротно. То есть сначала, конечно, довез до дому и даже поцеловал в машине… А потом уехал. Цветы, подаренные им Лиле в тот вечер, завяли, а он все не звонил. Так больше и не появился. Лиле было очень обидно, и она постаралась выбросить эту историю из головы. Не сразу получилось… Егорушка еще вспоминал Диму, приносил показывать вызывающе красную пожарную машину, которую Попов ему подарил, и смотрел вопросительно. Лиля плакала, но ни разу не соблазнилась позвонить Попову. Хватит с нее унижений.
И вот теперь появился повод, законный повод увидеть Диму. Обида уже зажила, как-то стушевалась – в конце концов, Попов тогда не давал Лиле никаких обещаний, в вечной любви не клялся и даже денег не занимал! Да и потом, – кто он, а кто она! Зачем она ему – не умница, не красавица, с больным ребенком на руках? Зато теперь, может быть, увидит Лилю в этом красивом платье и вздохнет тихонько. Не такое уж она сокровище, чтоб по ней вздыхать, Димка наверняка уже женился на красивой и богатой, но можно помечтать-то! И так жизнь беспросветная, а уж если и мечтать будет нельзя…
– Я должна сшить, – пробормотала Лиля, глядя на себя в зеркало.
Эта фразочка давно стала чем-то вроде излюбленной поговорки. Произнося ее, Лиля словно убеждала себя в том, что она сладит, что получится у нее скроить-сшить не только любое, самое сложное платье, но и собственную судьбу, слитую воедино с судьбой и жизнью сына…
С Егорушкой осталась соседка сверху, Софья Марковна. Тетя Соня. Она давно на пенсии, а раньше была участковым врачом, помнила еще Лилину бабушку и к внучке относилась неплохо. А в Егорке и вовсе души не чаяла, называла «ангелочком», водила гулять по тенистым аллейкам заброшенного скверика и не уставала восторгаться его специфическими успехами. А Лиля ей за то помогала, чем могла, в мелких старушечьих надобностях и просила совета по любому поводу, а ведь пожилого человека медом не корми, а его мнением поинтересуйся!
– Я думаю, Лилечка, тебе нужно волосы уложить наверх. Это красиво откроет шею, – авторитетно заявила Софья Марковна, едва переступив порог, – и напуск такой на лоб сделай, я всегда так в молодости укладывала, от кавалеров отбою не было!
Лиля только вздохнула, искоса глянув на соседку. Ей-то хорошо говорить, у нее волосы густые, пышные, с возрастом совсем не поредели, только седые совсем.
– Ну, смотри сама, – отступилась тетя Соня. – А мы с Егоркой будем мультфильмы смотреть, правда, милый?
– Шрек! Про Шрека! – обрадовался Егор.
– Ну, хоть и про зеленого этого, хоть и не нравится он мне…
Дискуссия велась не в первый раз – Егор был без ума от уродливого, но обаятельного великана, даже игрушку ему такую пришлось купить, и он засыпал с ней в обнимку. По материнскому разумению, мультфильм был слишком сложен для его восприятия, но Егор смотрел, смеялся невпопад, а чаще был серьезен и даже, протянув ручонку к экрану, гладил изображение страшилища. О чем он думал в эти минуты? Неужели понимал, что Шрек, как и он сам, – существо иной породы, доброе, сильное, отважное существо, способное любить всем сердцем, но тем не менее внушающее большинству людей брезгливую жалость? И это в лучшем случае!
Она загрустила только на секунду, но Егор почувствовал это, сорвался с места, подбежал, обнял. Лиля поцеловала его в теплую курчавую макушку, вдохнула привычный, такой успокаивающий запах.
– Теть Сонь, я приду не позже восьми! Если Егорка запросит есть, можно дать ему банан. Или даже два. В холодильнике гречка с курицей, вернусь – ужинать будем.
– Ну-ну, не суетись. Можешь побыть подольше. Хоть до одиннадцати! И поужинаем без тебя, и спать ляжем. Беги, доченька, веселись, развлекайся, за нас не волнуйся.
«Смешная штука – жизнь. Соседка называет меня «доченькой», сидит с моим ребенком. Чужой человек относится ко мне лучше, чем родная мать. Или мне так кажется? Просто мама живет далеко, не может часто приезжать, у нее есть своя жизнь, свои интересы…»
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
