Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
– Понятия не имею. Ты где?
– Паркуюсь у «Кофемании»…
– А-а, – и захлебнулась морозом.
«Кофемания» была за углом, в переулке, и она на всякий случай спросила:
– Мне к тебе подойти?
– Да. Рысью!
И она побежала. Мимо палаток, продававших проездные, чебуреки и пиво пританцовывающим людям. Мимо забивших часть тротуара машин. Мимо дворника-азиата, толкающего перед собой сверкающий лист жестяной, прирастающей снегом лопаты. Два сталинских дома были уже позади, когда в кармане снова вскипел звонок. Если Дэн передумал с ней говорить… Она поскользнулась, рукавом зачерпнула снег с чьего-то капота. Странно, но это звонил Ю-Ю. Раньше он никогда не звонил в это время.
– Ветка?
– Да…
– Я сегодня в час ночи буду на «Досуг. БМ». Позвонишь мне в эфир?
– В час ночи? – и, чтоб отдышаться, замедлила шаг. – Я не знаю… В час ночи!
– Позвонишь! И задашь мне умный вопрос. Частота 97.7.
– Юлий Юльевич, слишком поздно.
Он рассмеялся, как умел только он, звонко, по-детски:
– Не-ет… Нет, Ветка. Все только еще начинается!
Снег в рукаве начал таять. Частота ударов в минуту. Частота гудков в телефоне. Ну да, он повесил трубку. И уже не спросишь, про что передача. Ю-Ю работал на стыке генетики и палеонтологии. Про работу почти не распространялся. Но однажды долго рассказывал, что, кроме неандертальцев и кроманьонцев, на Земле в то же самое время обитали третьи, во многом на них похожие существа, останки которых (на самом деле незначительные фрагменты – вроде зуба или фаланги пальца) недавно нашли на Алтае, а потом расшифровали геном. Это открытие Ю-Ю называл одним из главных событий двадцать первого века. Лиза вытрусила из рукава несколько зябких капель. Может быть, позвонить в эфир и что-нибудь в этом духе спросить: какую роль вы отводите?.. Нет, лучше так: способна ли современная наука зачать в пробирке неандертальца или денисовца? зачать и выносить! если на кроманьонцах лежит вина за их исчезновение, может быть, в этом и есть наше предназначение и торжество исторической справедливости? Но о доказанности вины кроманьонцев Ю-Ю никогда ей не говорил. И все-таки: хомо сапиенсы, истребившие тысячи видов, сегодня стоят на пороге их воссоздания (разве нет?), и ей бы хотелось услышать, как именно ему видится… Ну вот зачем ей ночью звонить в эфир? От этого может проснуться Викешка! В последний раз Ю-Ю читал ей «Большую элегию». В ней было так много глубокого сна и глубокого снега, что поначалу Лиза сочла ее колыбельной, красивой, мальчишеской, вровень с Викешкой, особенно там, где про парус, море и остров. Но «настоящим другом» Ю-Ю быть им, конечно, не мог… Как и Дэн?
Синей «мазды» у «Кофемании» не было. Сердце снова запрыгало, будто взбалтываемый желток. Сердце и есть желток. Как же зимой не хватает цвета! Особенно желтого и зеленого. Синего тоже. Она поднялась на крыльцо, повертелась, здесь здорово дуло, подняла воротник… Наконец кто-то издали посигналил – с другой стороны переулка. Ей? И побежала – в неположенном месте – хорошо, что не видит мама. И что водитель джипа так вовремя притормозил! И что Дэн распахнул ей дверцу – а иначе как бы она поняла, что надо забраться именно в этот сугроб?
– Поскольку цейтнот, буду тезисно…
Лиза сняла ушанку и на всякий случай вздохнула.
– Я прикрывал тебя, сколько мог. Не свою задницу прикрывал, а тебя! Хотя в компании я – не самая крупная сошка. Пока!
– Пока, – Лиза честно кивнула.
Дэн же от этого только вспылил:
– Ты разумная девочка, читаешь элитные книги! Но в конкретную жизнь ты вообще не въезжаешь!
– Элитарные. Смайл. Элитные – это туры.
Ну допустим, им надо расстаться, допустим… ну а задница тут при чем, его ладная, маленькая, мускулистая, крепче ореха задница, вылепленная словно для Антиноя? И стянула перчатки. Снег падал на лобовое стекло и почти сразу таял. Наверно, поэтому дворники были похожи на весла. А она – на Офелию, плывущую по реке. Есть такая картина у кого-то из прерафаэлитов. А потом почти тот же план Ларе фон Триер повторил в «Меланхолии»: утопленница-невеста – еще живая утопленница с ландышами и в фате. Потому что свадьбы не будет. Заочное киноведческое образование иногда реально мешало видеть вещи, как они есть. Потому что он все-таки любит ее? А иначе зачем так переживать – ведь из-за полной же ерунды: на прошлой неделе Лиза отговорила клиентку от приобретения горящего тура в «Хилтон Фуджейру». Недавно оттуда вернулась семья и прислала им фотки…
Но Дэн был неумолим:
– Ты понимаешь, зачем тебя вызывают в ЦО? Шамратова уже в теме!
– Но там разлив нефти.
– Очнись! Ты в чьей команде играешь?
– Но если в море практически не зайти?
– С пляжа нефть убирается в течение часа!
– А из воды?
– Короче, это косяк. Фуджейра для нас – новое приоритетное направление. А корпорация «Хилтон» – надежный, приоритетный партнер.
Господи, как же ей это все надоело. Она пришла в «Шарм-вояж» заниматься их имиджем, пиаром, рекламой и прочей, совсем уже неприличной чихнеи вроде комментов на сайтах отелей («пишет молодая пара: нам здесь дико понравилось, условия для отдыха с ребенком выше всевозможных похвал!»), потому что работа рерайтером перестала кормить – мамино издательство лопнуло, экологический сайт приказал долго жить. Но Шамратова постепенно устроила так: хочешь в рекламный тур – работай еще и с клиентами… Правда, только день или два в неделю, но много ли Лизе надо, чтоб накосячить?
– Ладно. Всё. Я пошла! – Потому что говорить о такой ерунде было скучно. – Ты завтра приедешь? – Голос дрогнул, и Лиза словно, нажав «delete», записала сообщение заново: – Я правильно понимаю: тебя завтра не ждать?
Дэн снова вздохнул, у него этих вздохов было больше, чем вееров у гейши. И он ими тоже со значением заслонялся и шелестел. А потом что-то щелкнуло. Это Ерохин заблокировал двери. Но она все равно надела ушанку, обстоятельно, с удовольствием, даже с каким-то жокейским шиком натянула перчатки… Ничего такого уж соблазнительного в ее движениях не было. Но Ерохин выключил дворники, рывком расстегнул молнию на ее сапоге, коснулся плоскостопной ложбинки, чуть щекотно дотянулся до пятки, уткнулся носом в колено – и вот оно, счастье… Удивительной одаренности в этом смысле он был человек. Можно даже сказать, озаренности: чем внезапнее были его касания, тем отчаяннее будили… Снег теперь таял не сразу, сначала он превращался в колкое месиво, чтобы отгородить их от мира, – и Лиза только жалела о том, что надела не те колготки, слишком толстые и зашитые в двух местах. До самодельных швов Дэн, кажется, не добрался, зато ринулся под подол – всего на мгновенье и вполне бескорыстно, просто пометить владенья… Но когда открывал ей дверцу, был опять почти деловит:
– Я про завтра еще эсэмэсну. Будь умницей, кайся до слез. Но объяснительной – убейся об стену, а не пиши.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
