Ее мать Мельна продолжала чистить овощи, сидя за столом.
— Вроде бы так оно и есть…
Мать Дубэ полная молодая женщина с румяным лицом, и, хотя ей было всего лишь около двадцати пяти лет, кожа на ее руках состарилась и огрубела, как у всех, кто работает на земле.
Дубэ села, облокотившись на стол, болтая ногами.
— Ты сказала, что я могла бы поиграть в лесу, если будет хорошая погода…
— Да, но сначала помоги мне, а потом делай что хочешь.
Дубэ помрачнела, вчера она договорилась со своими друзьями увидеться, если будет солнечный день. И вот оно — солнце.
— И что же, мне придется помогать тебе все утро?
Мать вышла из себя:
— Будешь помогать как миленькая!
Дубэ громко фыркнула.
Дубэ вытащила ведро из колодца и окатила себя ледяной водой. Ей нравилось начинать день с этого обжигающе холодного душа. К тому же каждый раз, поднимая ведро из колодца, она чувствовала себя сильной. И гордилась своей силой: она единственная из всех девочек не уступала Горнару — самому старшему среди них. Горнар — большой мальчик двенадцати лет, главный заводила в их компании, доказавший свое превосходство в драках. Однако ему не удалось взять верх над Дубэ, поэтому он относился к ней с недоверием и боялся задирать ее. Несколько раз она крепко колотила его и знала, что ему это не дает покоя. У ребят есть негласная договоренность: Горнар — первый, Дубэ — вторая. И она гордится этим.
«Мы могли бы поохотиться на ящериц и посадить их в террариум, или можно было бы подраться. Вот было бы чудесно!» — подумала Дубэ, предвкушая летние забавы. И вылила себе на голову несколько ведер холодной воды, вздрагивая от удовольствия. Дубэ худая, даже слишком, но кое-кто из их компании уже смотрит на нее, краснея, и она радуется этому. А ей запал в душу один скромный мальчишка — Матон. Она и взглядом его не удостаивает, но частенько думает о нем, он тоже наверняка будет с ними днем. Кто знает, может быть, сегодня, когда они соберутся, она наберется смелости и скажет ему, что он ей нравится.
Все утро было наполнено ожиданием послеполуденной встречи. Дубэ помогала матери, с трудом заставляя себя чистить овощи. Она сидела на стуле, нервно болтая ногами и бросая тревожные взгляды на окно. Иногда ей казалось, что кто-то из ребят пробегает мимо, но она знала, что, пока не выполнит своей работы, ей ни за что на свете не позволят выйти из дому.
Она уколола палец, и ее приглушенный вскрик рассердил мать.
— Вот мучение! Когда же ты будешь внимательной? Вечно твоя голова занята не тем, чем надо!
И мать опять принялась за старое: надо учиться у взрослых, а не бегать с этой шайкой дикарей, которых дочь выбрала себе в друзья.
Дубэ слушала молча. Не было смысла ни возражать, ни соглашаться, когда мама заводила эту песню. Да к тому же все это — одно притворство, Дубэ знала, ей сказал об этом отец:
— Маленькой твоя мама была во сто раз непослушней тебя. Знаешь, что потом бывает? Стоит появиться молодому человеку, девушки влюбляются и перестают гоняться за мышами по полям.
Она любит своего отца Горни, очень любит, больше, чем маму. Ее отец такой же худой, как и она, и остроумный.
И отец не сердится, когда она приносит домой какого-нибудь странного зверька, и не кричит из-за змей, которые так ей нравятся, наоборот, иногда он сам приносит ей какую-нибудь добычу. У Дубэ есть несколько банок со зверьками и насекомыми. Там и пауки, и змеи, и ящерицы, и тараканы — трофеи ее вылазок с друзьями на охоту. Один волшебник, проезжавший через их деревню, дал ей какую-то странную жидкость, которую разводят водой. Если положить в нее мертвое животное, оно отлично сохранится. Так она собрала коллекцию, которую показывает всем с нескрываемой гордостью. Мама терпеть этого не может и, каждый раз, когда Дубэ возвращается домой с новой добычей, грозится все выбросить. Кончается это обычно криками и плачем, а отец смеется, ему интересны дочкины изыскания.
Приходя на кухню перед обедом, уставший и потный, он почти всегда спасает ее.
— Папа!
Она бросается ему на шею, чуть не сбивая его с ног.
— Сколько раз говорить тебе, чтобы ты не шумела? — ворчит мать, а отец не обращает внимания.
Он совсем светловолосый, а глаза у него темные-претемные, такие же как у Дубэ. У него чудесные усы, щекочущие Дубэ, когда отец ее целует, но это — приятная щекотка.
— Ну что? Все утро чистила кабачки?
Дубэ печально кивнула.
— Ну ладно, тогда днем ты можешь быть свободна…
— Ур-р-ра! — закричала Дубэ.
Обед вскоре был приготовлен, Дубэ жадно набросилась на еду.
Она с хлюпаньем проглотила суп, потом спешно покончила с яйцами, чуть не вывихнула челюсть, в три приема уничтожив яблоко, и побежала.
— Я пошла играть, вернусь к вечеру, — прокричала она, выскальзывая за дверь.
Вот она уже на улице и понеслась быстрее ветра.
Она знала, где найти своих друзей; в обеденное время они всегда на речке — там их постоянное место.
Подбегая, она услышала, что ее зовут:
— Дубэ!
Это была Пат — еще одна девочка из их компании, и лучшая подруга, только ей Дубэ доверяла все свои тайны (она единственная знала о Матоне). Пат была рыжая и веснушчатая и такая же неуемная.
Их, как всегда, было пятеро. Они небрежно поздоровались друг с другом. Горнар сидел, держа длинный стебелек травы во рту, рядом — два близнеца, Самс и Ренни, один улегся, положив голову на грудь другого. Матон пристроился на пеньке; увидев Дубэ, помахал ей рукой.
— Привет, Матон, — сказала она, застенчиво улыбаясь.
Пат усмехнулась, но Дубэ одним взглядом заставила ее притихнуть.
— Мы так долго ждали тебя, ты почему не пришла сегодня утром? — спросила девочка.
— Вот именно… из-за тебя мы потратили уйму времени, — сурово добавил Горнар.
— Мне надо было помочь маме… А вы-то что делали?
— Мы играли в войну, — ответил Матон и кивнул на деревянные мечи.
— А что будем делать сегодня днем?
— Ловить рыбу, — изрек Горнар, — мы поставили удочки в укромном месте.
Укромным местом был грот за рекой. Там они обычно прятали свои трофеи. Это были съестные припасы, утащенные с полей или из погребов, и разные странные находки, даже длинный проржавевший меч — видимо, воспоминание о Великой Войне.
— Ну, так чего же мы ждем?
Они разделились на две группы, чтобы поспорить, кто выловит больше рыбы. Пат и Дубэ — вместе, третий с ними — Матон. Дубэ это показалось просто невероятным: сбывается ее сон.
Весь день они только и возились с лесками, крючками и червяками. Дубэ притворилась, что испытывает безумное отвращение к червякам — только чтобы Матон помог ей.
