Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
— Жандармы первой лесной бригады! Нам досталась первая победа, скоро последует вторая! Вы видите, что если бы «кроты» захотели вас убить, то наверняка убили бы!
После этих слов они исчезли в лесной чаще.
— Вот первая победа, — пробормотал Фрион, подоспевший к перекрестку почти одновременно с жандармами, потому что он бежал через лес. — Вам первая и, может быть, вторая победа, но окончательная будет за мной!
Это был крик души охотника, от которого ускользнула добыча.
Глава V КАК ДЕВУШКИ ВДРУГ ДЕЛАЮТСЯ УМНЫМИ, И КАК ДОКАЗАНО, ЧТО ЭТОМУ ПРИЧИНОЙ ЭЛЕКТРИЧЕСТВО
Двор собирался покинуть замок. Большая охота закончилась, и в лесу только-только смолкли последние отголоски охотничьего рога.
Мы уже знаем, что стоял один из тех вечеров, когда ни один лист не шелохнется. Солнце уже не освещает вершины деревьев, но его последние лучи все еще бросают последние яркие отблески.
Нечего было и думать, что в такое время кто-нибудь решился бы явиться в замок. Его красный силуэт окутывали сумерки, и он утопал в желтоватых отблесках осенних листьев. Несмотря на мало-помалу опускавшуюся на окрестности тишину, две девушки, две родственницы — судя по внешнему сходству и нежной дружбе, — стояли у окна Магдаленского замка, прислушиваясь к глухому шуму леса.
К чему они прислушиваются? Кого ждут? Никого… Они пребывают под волшебным обаянием вечера, находясь в том возрасте, когда после малейшего соприкосновения взглядов в их глазах блеснет молния. Они на грани того неизбежного мгновения, когда невинность краснеет в первый раз. Наступает тот роковой и опасный час, когда девушка жаждет любви, когда она видит мужчину сквозь завесу пылкого воображения. Это объясняет странную тягу молодых особ к недостойным любовникам, часто негодяям, иногда — преступникам. Опасность подобного выбора тем сильнее, чем уединеннее живет девушка. Последующее здравое сравнение нисколько не уменьшает притягательности первого взгляда.
Именно так чувствовали себя две хорошенькие девушки, смотревшие из окна Магдаленского замка. Обе они были сиротами и находились под ревнивой опекой дяди. До недавних пор они жили вдали от всего. Совсем не зная света, они смотрели на него сквозь призму молодости и иллюзий, которые могла им внушить библиотека, неосторожно предоставленная в их распоряжение…
Эти очаровательные девушки были до такой степени неподвижны и погружены в созерцание чего-то неопределенного, что за обрамлявшей окно зеленью их можно было принять за статуи. В их чертах присутствовало гармоничное сходство, и в то же время на фоне друг друга они представляли весьма интересный контраст.
Одна была блондинка, но не из тех пошлых белокурых созданий, похожих на восковые куклы. Она обладала дивными формами и напоминала Велледу, как ее изображают художники, Велледу с большими, глубокими, задумчивыми глазами, с изящными ноздрями, с могучей жизненной силой, скрытой под внешней томностью и восхитительной резвостью.
С блондинкой Жанной ее черноволосая подруга составляла очаровательную противоположность. С матовой молочной кожей Мари сочетала самые роскошные волосы, какие только можно вообразить. Когда она улыбалась, ее чувственные губы, красные, цвета самого чудного коралла, обнажали зубы — белые, как слоновая кость, маленькие, острые, похожие на кошачьи. В порывах ненависти и любви эти зубы должны любить кусать. Блестящие глаза бросали искрящиеся лучи из-под длинных, бархатисто-шелковистых ресниц. Вздернутый, с широкими ноздрями, насмешливый нос словно вдыхал удовольствие. Все в этой девушке демонстрировало пылкий темперамент южных женщин, которые ко всему относятся страстно.
Глядя на обеих кузин, можно было угадать их будущее. Жанна призвана любить глубоко, нежно, преданно. Мари обещала страсть со всеми ее порывами и наслаждениями. Первая должна отдать всю свою душу безвозвратно. У второй любовь станет минутным забвением, безумной прихотью. Обманчивая женщина, которая будет смеяться над отчаянием любовника!
Итак, молодые девушки ждали чего-то неизвестного, ожидали неожиданного.
— Боже мой! — прошептала Мари, потягиваясь, как кошечка. — Быть молодыми, богатыми, хорошенькими, и не видеть никого, вечно скучать! Наверное, любовники встречаются только в романах! Неужели никто так сюда не приедет, чтобы влюбиться в нас?
Жанна не ответила, но ее меланхоличный взгляд задумчиво обозревал пейзаж, показывая скрытую печаль. Эти юные сердца, никогда не бившиеся ни от чьего взгляда, трепетали от какого-то странного предчувствия.
Гроза надвигалась. Вдруг молния прорезала тучу, и грозные раскаты грома пронеслись по окрестностям. Жанна боязливо прижалась к своей подруге. Мари, напротив, бодро подняла голову, оживилась и с улыбкой взглянула на испуганную кузину.
— Глупенькая, — улыбнулась она, — чего ты боишься? Гроза — это так красиво. Я люблю смотреть, как сверкает молния и огненная стрела ударяет в лесную чащу.
Жанна взглянула на нее, удивленная ее храбростью.
— Какая ты смелая! — сказала она. — Иногда я просто тебя боюсь.
Мари бросила на кузину пламенный взгляд.
— Что с тобой? — спросила Жанна.
Мари обняла Жанну, улыбавшуюся ее восторгу, и прошептала:
— Господи! Как твой муж будет в тебя влюблен! Ты прелестна, дай мне на тебя полюбоваться! Я хотела бы… кажется, я хотела бы укусить тебя! — вдруг вскрикнула пламенная Мари, как бы увлеченная внезапным порывом страсти, но тотчас опомнилась и покраснела.
Жанна в испуге отстранилась от нее.
— Ты боишься меня? — спросила Мари. — Ты меня больше не любишь?
— Люблю, но ты наводишь на меня страх, — наивно призналась она.
Мари захохотала. Она собиралась еще подразнить кузину, когда на дороге раздался цокот копыт. Обе девушки замолкли и с замиранием сердца прислушались.
— Не они ли? — шепнула Мари на ухо подруге.
— Кто они? — спросила Жанна.
— Да неизвестные, которых мы так давно ожидаем.
Из-за поворота показались два всадника.
Глава VI, ГДЕ ОДИН ЧЕЛОВЕК ВО ГЛАВЕ ПЯТИДЕСЯТИ ДРУГИХ ДОСТАВИЛ ИМПЕРАТОРУ НАПОЛЕОНУ МАССУ ХЛОПОТ
Всадники, приближение которых услышали девушки, огибали поворот дороги. Хотя они ехали шагом, пот лил с них градом. Их лошади, наоборот, выглядели свежими, словно их только-только вывели из конюшни. В этом не было ничего удивительного, и вот почему. Эти два всадника являлись вожаками «кротов», разбойников из Франшарского ущелья. Чтобы сбить погоню со следа, они переоделись и только что сменили лошадей. Оба ехали с непокрытыми головами. Кузины едва успели заметить на повороте их темные силуэты, четко читавшиеся на лазурном небосклоне, как они снова скрылись в изгибах дороги. Деревья скрывали их от любопытных глаз молодых девушек.
Один из всадников, молодой человек, владелец ножа с серебряной рукояткой, имел гордый вид, черные волосы, высокий и открытый, слегка округленный лоб и тонкие черные брови, образовывавшие одну резкую прямую черту на матовой белизне кожи, — черту странную, придавшую что-то роковое этому мужественному лицу. Глаза его словно светились золотистыми отблесками — настоящие глаза сокола с неподвижным, сверкающим, манящим взглядом. Красивый орлиный нос придавал лицу отпечаток суровости, свойственный охотникам и воинам. Однако рот с изящно очерченными губами и грустной улыбкой указывал на затаенную нежность. Округленный подбородок с прелестной ямочкой сглаживал резкость других черт лица. Их общая совокупность дышала силой и твердостью характера. Если, с одной стороны, на этом лице присутствовал отпечаток кровавых битв, то, с другой, в ней отражались нежное сердце, добродушие и возвышенный ум. В этой противоречивой натуре, несомненно, вечно боролись два начала: ненависть и любовь, милосердие и жестокость, месть и великодушие. Наружность этого молодого человека свидетельствовала о возвышенном характере, чуждом всему пошлому. Судя по благородной осанке, изяществу и ловкости, с которыми он управлял своей горячей лошадью, любой с полным правом счел бы его дворянином. Все в нем пленяло и очаровывало, черты лица поражали и поневоле приковывали взгляд, широкие плечи как бы сглаживались пропорциональным телосложением, стан отличался стройностью и гибкостью, руки — изяществом и длинными аристократическими пальцами.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
