Ответа не последовало. Через секунд пилот повторил свой вызов.
– «Краутон»! «Краутон»! Здесь «Кривая сосна 59».
Спустя еще полминуты из пустоты вечернего эфира наконец возник ответный голос диспетчера вызываемой авиабазы:
– «Кривая сосна 59», здесь «Краутон». Плохая слышимость. Плохая слышимость.
Антон положил пальцы на рычажок подачи команд на пеленг и стал ждать следующего включения самолета. Ожидание было недолгим. Эфир ожил уже через пару секунд.
– «Краутон»! «Краутон»! Здесь «Кривая сосна 59».
– О`Кей, «Кривая сосна», слышу вас.
Антон «кинул» команду на пеленг, крикнув в динамик связи с пеленгатором: «смотри 20.66 работает!»
– Время вылета в 17.00 по Гринвичу. Имеем на борту 45 тонн топлива и шесть членов экипажа. Расчетное время прибытия в район дозаправки истребителей 18.15 по Гринвичу. Как понял?
– Понял, «Кривая сосна». Доклад принят. Желаю удачи!
– Конец связи.
Эфир мгновенно опустел. Из наушников опять понеслось лишь шипение да потрескивание. Антон включил кнопку связи с пеленгатором. На этот раз откликнулись быстро, он даже не успел спросить: «Сколько?».
– 263 градуса. Что это было?
– Заправщик. Позывной «Кривая сосна».
– Понял.
– Так, – сказал Антон уже сам себе, и посмотрел на огромную карту, висевшую на стене за постом, чтобы удостоверится лишний раз, хотя в этом не было нужды. Он уже и так подсчитал, что «косяк», так называли в обиходе летающий танкер, находился севернее Англии.
– Сорок пять тонн, – пробормотал себе под нос Антон, – хватит, чтобы дозаправить три истребителя F-111. Каждому на два часа полета. А это, я так понимаю, и есть «Утро туманное».
Записав «Сосну» в журнал поста, Антон включился на КП. Из вмонтированного в пульт динамика внутренней связи неожиданно вырвался нестройный мужской хор, затянувший последний куплет «Шумел камыш». Антон вспомнил, что у Смурного сегодня был день рождения.
– Да! – рявкнул капитан, явно недовольный тем, что его оторвали от веселой компании и приятного времяпрепровождения.
– Товарищ капитан, – доложил Антон ехидным голосом, – Я конечно понимаю, что вам на это наплевать, но в 21.10 по местному отметился «косяк» «Кривая сосна 59». Летает севернее Англии по учениям «Утро туманное».
С КП послышался громкий звон стаканов, напоминающий перезвон кремлевских курантов. Антон был уверен, что Смурной не разобрал ни единого слова.
– Понял, – ответил Смурной бесцветным голосом, который должен был поддерживать в подчиненных уважение к мундиру при любом состоянии его владельца, – Бодай дальше, Гризов.
И отключился, оставив Антона наедине с эфиром. Правое ухо молчало. В левое, время от времени, прорывались обрывки радиообмена непонятного происхождения с одной из сканирующихся по кругу частот:
– Хр… р… ре… ей… ей… есь… ни… рта… ать… ять…
Антон остановил нужную частоту и услышал:
– «Хрэй»! «Хрэй»! Здесь «Ни черта не видать 25»
«Понятно, – подумал про себя Антон, – Что-то АВАКСы разлетались под вечер. Давно спать пора.»
Команду на пеленг он даже не стал кидать. Эти гробы летели почти всегда на одном и том же месте. Антон записал доклад и откинулся в кресле, пустив частоты по кругу. Когда рядом, за «Роялем», появился резко выздоровевший Малой, в активе у Антона было уже несколько «Свистунов», пара «Привидений», еще один выход «Сосны» с докладом о дозаправке трех истребителей, а также пара назойливых «Топотунов», долбившихся на станцию через каждые двадцать минут и измучивших своими ненужными докладами не только Антона, но и собственную авиабазу.
– Привет «Роялистам»! – крикнул Антон, поворачиваясь в сторону Малого и понимая, что выходящий в эфир в эту секунду «Контейнер с шишками» он брать не будет, хотя и надо бы.
– Привет «Самогонщикам»!
– Не «Самогонщикам», а «Перегонщикам», – поправил его Антон. – У тебя, Малой, все королевы уже улетели в небытие, и от английского командования ты скоро получишь орден первой степени «За содействие».
– Да и хрен с ними, с королевами, – сказал Малой, – усмехаясь и скидывая сапоги, – Я вот домой позвонил. Вот это – да.
– Ну и как там?
– Да все, в общем, нормально. Батя только приболел немного.
– А что с ним?
– Сердце, говорят. Он в больнице две недели лежал, сегодня только выписали.
– Ну, слава Богу, обошлось.
– Да, слава Богу… О-па… погоди… – Малой прислушался к тому, что творилось у него в эфире. – Ты, Тоха, извини. Похоже, она все-таки взлетает. Надо брать, однако.
– Да ничего, – сказал Антон и с разворота шлепнул по ручке команды, послав сигнал на пеленг. – Смотри 60.05, работает!
Зацепив конец очень длинного и очень мутного доклада, Гризов записал в журнал второй выход «Контейнера с шишками». «Контейнер» уже летел обратно в Германию, оставив все шишки в солнечной Италии. Не успев взять один, Антон принимал уже следующий выход:
– «Тирион»! «Тирион»! Здесь борт «ПУП 56 031»!
– «ПУП 56 031»! Здесь «Тирион»! Слышу вас хорошо.
– Авиабаза «Тирион», прошу срочно передать мое сообщение на КП «Волеран». Имею на борту 60 тонн опасного груза, 4 контейнера, два танка и пять пассажиров. Время посадки на авиабазе «Кайро» – 20.00 по Гринвичу. Как понял?
– «ПУП 56 031», вас понял.
– «Тирион», конец связи.
– Завязывай давай, в десять часов в клубе кино начинается, а он все бодает.
За спиной Антона стоял Серж Домино и потягивал сигарету. Увлекшись, Антон даже не заметил как пришла «Смена». Народ бродил по всему залу, здороваясь, обнимаясь и обмениваясь новостями друг с другом.
– А что за фильм? – поинтересовался Антон.
– «Дураки умирают по пятницам».
«Как жаль, что сегодня четверг», – подумал Антон, вспомнив о Фофане и комбате, а вслух спросил:
– Малой, ты уже взял королеву?
Малой снял «уши» и повесил их на крючок сбоку поста.
– Ну, а как же…
– Тогда скажи ей «Гут бай» и пошли смотреть кино.
Глава 2. US Air Force
Истребитель вынырнул из облаков так неожиданно, что боевое охранение спрятанной среди песчаных холмов артиллерийской батареи не успело среагировать. Точнее, не успело бы. Поймав цель в перекрестье электронного прицела, Рассел ни секунды не колеблясь – секунда колебаний это слишком много во время молниеносной атаки, – нажал пуск. Из-под крыльев сорвались две ракеты и, отбрасывая назад длинные белые струи, устремились к скоплению замаскированных меж барханов крупнокалиберных пушек. Ракеты угодили точно в цель. Над песчаными холмами взметнулись два столба огня и дыма, разметавшие артиллерийскую батарею в клочья. Не удержавшись, Рассел Кремп сделал круг почета над поверженной батареей, любуясь делом своих ловких рук. В этот момент заработала рация.
