Конни насторожилась. Они заговорили о напряженном графике работы. Опять, кажется, возникли споры, и снова зазвучал грассирующий голос:
— Не говори глупостей, отец. Нам обязательно нужно все заснять. Сделать этакую фотолетопись. Кстати, втихую надо делать и параллельную съемку «Мадригала». Пусть все думают, что Констанция Буш просто твоя новая секретарша, помешанная на фотографировании. Ты думаешь, Берт, нам просто было найти такую девушку? Она поселится с тобой в одном доме, будет на кого оставлять Эрика.
Светло-карие глаза Конни сердито блеснули — ехать черт-те куда, да еще неизвестный Эрик в придачу!
— Так вы уже договорились? — раздался негодующий бархатный голос.
Тут дверь распахнулась, и на пороге появился молодой человек с напомаженными светлыми волосами, зачесанными на прямой пробор, в черном костюме, черной рубашке, белом галстуке, белых туфлях, с самоуверенным лицом и самодовольной улыбкой.
Он производил впечатление человека, который считает себя властелином мира.
Конни встала.
— Здравствуйте.
Затянувшись сигарой, которую он сжимал уголком рта, молодой франт оглядел девушку с головы до ног.
— Я Роберт Филдстоун, счастлив познакомиться, — прокартавил он с улыбкой, чересчур ласковой и вкрадчивой. Обхватив Конни рукой за плечи, он повел ее в большой кабинет. — Прошу внимания! — торжествующе произнес он, затем указал на плотного седеющего человека лет шестидесяти, сидевшего за массивным столом с пятью телефонами. — Знакомьтесь — мой отец, мистер Рональд Филдстоун.
— Добрый день, — сказала Конни и улыбнулась, когда пожилой человек встал, подошел к ней и пожал руку.
Улыбка девушки и ее любезность были искусственными. В этот момент она могла думать только о том, что оставшийся сидеть в глубоком кресле человек незнакомец из лифта. Могла бы и раньше догадаться, мрачно сказала она себе. Самоуверенность — как раз его стиль!
2
Рональд Филдстоун поблагодарил мисс Буш за то, что она так быстро откликнулась на его просьбу, а Конни, со своей стороны, извинилась за опоздание.
— Все нормально, дорогая, — запротестовал он с широкой, искренней улыбкой. — Позвольте представить вам Гилберта Барбера, — продолжил босс. Барбер — известный дизайнер, его услуги прямо нарасхват. Нам повезло — он оформляет сеть магазинов «Престиж» на Западном побережье.
Конни протянула дизайнеру руку.
— Здравствуйте.
После некоторого колебания — ей даже показалось, что он проигнорирует ее жест, — пострадавший от недавнего происшествия в лифте Гилберт Барбер все же пожал ей руку.
Его рукопожатие было твердым и кратким.
Кажется, он успел привести себя в порядок — его темные волосы были аккуратно причесаны, рукава рубашки закатаны. Единственным свидетельством досадного происшествия было отсутствие пиджака.
— Вы — секретарь? — произнес он таким тоном, словно еще не решил, что ему делать — громко расхохотаться или начать биться головой о стену.
— Да!
— Это поразительно, не так ли? У вас такая работа… Всегда собранны и пунктуальны.
Я не прав? — издав ехидный смешок, спросил Барбер.
Конни стиснула зубы.
— Случай в лифте ни о чем не говорит, — отрезала она.
Гилберт посмотрел на нее пронзительным взглядом.
— Конечно. Видимо, и у вас бывают неудачные дни?
— Конечно, да, — ответила она немного с вызовом, побуждая его рассказать присутствующим о происшествии. Плевать, что ей будет неловко и что этот рассказ вызовет у работодателей сомнение в ее высокой квалификации.
— Вы работали личным секретарем?
— Да.
— Сопровождали босса в поездках, составляли графики, заменяли водителя?
— Да, конечно, — твердо взглянув ему в глаза, сказала Конни.
— И вы делаете все вовремя?
Она вздернула подбородок.
— По мере возможностей. Я готова принести рекомендации.
Словно почувствовав, что за их репликами стоит нечто ему неизвестное, Филдстоун-младший с недовольным видом положил руку на плечо девушки.
— Давайте присядем, — сказал он и потянул ее за собой на диван с высокой прямой спинкой, в то время как его отец вернулся на свое место за столом, а Барбер снова сел в кресло.
Нога молодого человека потерлась о ее бедро, и Конни слегка отодвинулась. Она не любила ни такой вот фамильярности в прикосновениях, ни запаха сигары, который напоминал смешанный аромат горелой тряпки, зрелого сыра и потных носков.
— Я хочу ввести вас в курс дела, мисс Буш, — сказал Филдстоун-старший. — Мы очень торопимся с одновременным открытием сети магазинов, потому что наши конкуренты-пронюхали о наших планах и теперь пытаются нас опередить…
— Вы говорите о Мадригале? — спросила Конни.
— Именно о нем. Когда-то мы были компаньонами, но потом Чарли Мадригал решил, что у него достаточно опыта и, главное, средств, чтобы начать свое дело. Наше соперничество осложняют вещи личного плана. — Филдстоун задумчиво посмотрел на Барбера.
Констанция знала, что крупные фирмы шпионят друг за другом, переманивают лучших сотрудников. Даже то, что появлялось в прессе, характеризовало Мадригала как жесткого бизнесмена, способного на все.
— Поэтому мы решили сменить часть сотрудников, работающих над проектом «Престиж» в Калифорнии.
— Конечно, это создает некоторые проблемы для всех, — заявил Гилберт Барбер. — Но мне не нужен новый секретарь. — Его холодные синие глаза встретились с глазами Конни. — Еще меньше я желал бы присутствия рядом с собой фотографа.
Конни чуть улыбнулась.
— Вы ошибаетесь, мистер Барбер, — сказала она спокойно. — Толковый секретарь — половина успеха босса.
— Все равно мне этого не нужно, я достаточно самоорганизован! — отрезал он.
Конни пожала плечами.
— Как хотите.
Она поняла, что единственным препятствием для выполнения работы станет сам клиент. И еще каким препятствием! В его обществе точно не соскучишься, зато нервы изрядно попортятся. Все, на кого ей прежде приходилось работать, были ей благодарны.
Тень пробежала по ее лицу — некоторые даже чересчур благодарны. Но, черт побери, навязываться она не собирается!
Роберт изобразил масляную улыбку.
— Мы ведь заботимся об общем бизнесе, а значит, и о твоих доходах тоже, Берт, — проговорил он. — Пойми, это единственный путь не вызвать подозрений у Мадригала, а в случае необходимости — доказать наш приоритет. Кроме того, подумай об Эрике.
