– Вы с Машей будете получать неплохую зарплату, – поспешно перебила его Янанна. – Кроме того, если вам все-таки покажется, что она маленькая, вы в любой момент можете повысить ее до той суммы, которую считаете приемлемой, а кроме того…
– А кроме того… – теперь Маша перебила Янанну, – кроме того, тут вообще все что угодно можно брать бесплатно, везде-везде! Ну, кроме некоторых вещей.
– Да ладно! – В это Слунс не мог поверить, это уже было чересчур. – Если и так все бесплатно, зачем тогда работать, зачем зарплата?
– Просто тут так принято, – пожала плечами Маша.
– Работать – это так увлекательно! – улыбнулась Янанна. – Особенно если работа сложная… Да нет, любая работа, когда делаешь что-то просто хорошее, или особенное, или такое, на что никто другой не способен…
Рино Слунсу вдруг до чесотки в зубах захотелось делать что-то такое, на что никто другой…
– Я ничего особенного не умею! – немного расстроился он, не отводя, впрочем, влюбленного взгляда от своего корабля.
– Напротив! – с жаром, мало свойственным гуманоидам ее типа, возразила Янанна. – Вы с Марией в некотором смысле просто уникумы, и вас невозможно никем заменить!
Маша и Рино многозначительно переглянулись. Янанна открыла было верхний рот, чтобы прочитать вдохновенную лекцию с биохимическими и прочими примерами для наглядности, но вовремя спохватилась, закрыла верхний, открыла нижний и ограничилась короткими, простыми фразами:
– Вы очень молоды. На Пи нет детей и подростков. Мы можем искусственно возвращать себя в детство, моделировать психологию подростка. Но это не натурэксперимент. А вы – наша удача, сюрприз. Мало того что птенчики-младенчики, так еще и залетели к нам с редкой планеты. Такой удачи у нас больше не будет.
– Да ну-у… будет еще! – Рино немного смутился, чувство это для него было новым (раньше он никогда не смущался), и от этого смутился еще сильнее. – У нас, знаете, какие сильные геймеры есть! Я им и до каблуков не достаю!
Янанна не собиралась развивать тему будущего и портить праздник. Обо всем этом можно было бы сообщить Рино и позже. Но Маша, неугомонная Маша испортила все дело.
– Кстати! – сказала она. – Кстати! Давно хотела спросить. У меня в разговоре с Варей Ворониной возникло такое ощущение, что… Что то ли с нашими родителями что-то не так, то ли с нами теперь. Короче, меня терзают смутные сомнения…
– Уже очень поздно. – Янанна сделала последнюю отчаянную попытку отложить сложный разговор. – Давайте поговорим об этом завтра.
– Лучше сегодня, я ж теперь спать не буду! – Маша взглянула на Рино, ища поддержки.
– Сегодня, – согласился Рино.
– Хорошо, – вздохнула Янанна. – Сегодня так сегодня.
Но сегодня все-таки не получилось. Новая порция праздничных фейерверков оглушила всех, и каскады разноцветных огней позволили Янанне собраться с духом, дав десятиминутную передышку. А спустя десять минут наступило завтра.
– По нашим сведениям – сведениям, полученным, в частности, от фрагментов ангела Старка, а также из других источников, жизнь на вашей планете сейчас остановлена. Она остановлена ангелами. Вы – последние живые представители Земли-11. Мне очень жаль. Примите мои соболезнования.
– Ч… что?! – Маша открыла рот и осталась стоять с открытым ртом. – Что?!
– Инфа от ангела? Но… Ангелов ведь не существует… – Рот Рино остался на месте, но его брови взлетели вверх, на максимальную высоту.
Спустя примерно три часа Маша и Рино остались на корабле почти одни. Почти – потому что почти все остальные легли спать, и этих остальных было совсем немного. Да, этому кораблю было суждено стать Онном Рино, но Онн – это не всегда место, которое принадлежит тебе и только тебе. А чтобы управлять большим кораблем, нужна большая команда, и она не может сойти на берег вся.
Ребята сидели в огромной каюте, больше напоминающей зал для светских приемов, чем помещение для сна на корабле, и молчали. Они понимали, что надо расходиться, идти спать (Маше предоставили отдельную каюту, поскромнее, когда она изъявила желание тоже спать на корабле).
– Что будем делать? – наконец выдавил Рино.
Маша пожала плечами.
– Я не верю, что все так… Никак… – продолжил Рино. – Ты как хочешь, но я верю, что моя мама выжила. Она не могла просто так умереть под пленкой, понимаешь? Кто угодно, но не она…
В окна каюты была видна ярко освещенная пристань. И снег. Опять пошел снег. Красиво.
– Я тоже не верю в конец света, не-а, не верю! – Губы Маши предательски дрожали, она сдерживалась из последних сил, привычка считать, что плакать неприлично, сидела в ее мозгу очень прочно.
– Я вот что решил. – Рино смотрел в окно и говорил очень медленно, медленнее, чем кружил за стеклом снег. – Мы теперь мутангелы, значит, мы их спасем. Когда-нибудь, обязательно. Мы сможем! Мы же с тобой теперь вечные. А на нашей планете все под пленками, спят вечным сном, то есть тоже вечные. Мы вырастем, что-нибудь придумаем и спасем их всех. Да?
Маша сказала:
– Да!
И все-таки разревелась.
А потом, отревевшись, уснула, где сидела, на диванчике.
После праздников они переехали в Мебиклейн, поближе к многомерному Дзета-полигону, на котором Янанна и другие мутангелы тестировали разные игры, и, конечно, далеко не только игры, а еще много разных разностей, позволяющих решить насущные проблемы, связанные с переходом постоянной Шланка в переменную, да еще и комплексную.
Спустя всего каких-то полгода-год из Маши получился очень приличный и ответственный тестировщик. Что касается Рино, он немного ленился и на полигоне чувствовал себя уверенно только в классических трехмерных локациях. Но Янанна и все ее коллеги считали, что это нормально, что он еще вырастет и тогда себя покажет. Работа не отнимала у ребят много времени, к тому же она оказалась очень интересной. Вы бы отказались играть в игры, тем более если это может помочь остановить эпидемию? Гм… эпидемию среди тех, кто остановил жизнь на твоей планете…
Глава 2
Дзета-функция
Туман, игольчатый, колкий, почти в точности такой, какой бывает в реалитивизоре, когда строишь свою псевдореальность, но толком не знаешь, что именно собираешься соорудить, – такой туман окружил Дюшку со всех сторон, обволок и словно пробрался даже внутрь, под кожу, к самым косточкам. Под ногами стало мягко и неуверенно. А воздух… Дюшка попытался вдохнуть (людям и первым мутантам настоятельно рекомендуется дышать глубже, когда они взволнованны), но не понял, получилось у него или нет. «Видимо, Дима перетаскивает меня между мирами, забыв поместить в капсулу!» – подумал Дюшка. У него не было уверенности в том, что его бренная тушка выдержит подобное космическое путешествие, но волнения по этому поводу он не испытывал, мысль была одна: скорей бы все окончилось. Что «все»? Да все: перенос между мирами, решение, что будет с Ризенгри, вообще жизнь. Если бы Клюшкина спросили, хочет ли он помереть сейчас и навсегда, он бы, не задумываясь, согласился помереть. Но его никто не спрашивал.
