Но он старел, его здоровье ухудшалось, а обеспечить существование Джонатана и Франсис после его смерти было нечем. Наконец, узнав о собственной смертельной болезни, оставившей ему всего несколько месяцев, он написал графу Ларчвуду, умоляя того использовать все свое влияние от имени своих молодых родственников. Граф ответил щедро. В случае смерти Ротердейла дети становились его подопечными, тем же временем он обещал приложить все свои силы, чтобы попытаться отобрать Ротердейл у лорда Генри. Возможно, писал он, удастся устроить брак между леди Франсис и его собственным сыном и наследником, виконтом Маунтхитом. Подобный брак обеспечит ее положение при дворе и существенно поможет ее брату вернуть свое наследство.
Однако все попытки вернуть Ротердейл его законному владельцу не могли рано или поздно не достичь ушей лорда Генри, и тот незамедлительно предпринял эффективные меры их пресечения. Убить маркиза и его внуков пытались не раз; в итоге в отчаянии старик решился пренебречь опасностью королевского мщения и вернуться в Англию, где его дети оказались бы под надежной опекой лорда Ларчвуда.
До сих пор этому мешал ряд несчастливых случайностей. В его лондонском доме графа не оказалось; когда же они прибыли в его загородный замок, Ларчвуд-Холл, выяснилось, что он был срочно вызван в Лондон и они, должно быть, разминулись в дороге. Маркиз, как и в Вестминстере, оставил своему родственнику письмо и поселился в близлежащем Бристоле, полагая, что в кипящем жизнью портовом городе их присутствие обнаружится не так скоро, как в деревне.
— Но головорезы моего брата подобрались ближе, чем я думал, — заключил он слабым голосом. — Сегодня вечером они нарочно поджидали меня, вероятно, знают они и о нашем пребывании в этом доме.
Он попытался приподняться с подушек, но со стоном повалился обратно.
— Когда я умру, эти дети окажутся во власти того, кому неведома жалость. Сэр, умоляю вас! Не дайте мне сойти в могилу с этой мыслью!
— Что вы хотите, чтобы я сделал, милорд? — тихо спросил Криспин, прервав тишину.
Маркиз ответил не сразу. Рассказ истощил его и без того убывающую силу, и теперь он лежал с закрытыми глазами.
— Уведите с собой моих внуков, — наконец, задыхаясь, проговорил он. — Больше не думайте обо мне, со мной все кончено, только уведите их из этого дома прежде, чем эти негодяи доберутся до них. Это единственный шанс на спасение.
Стоявшая с противоположной стороны кушетки леди Франсис ахнула и в ужасе взглянула на капитана Барбикана. Подрагивающее пламя единственной свечи причудливо освещало его лицо, придавая ему выражение, на мгновение показавшееся истощенной девушке почти сатанинским, а отбрасываемая его высокой, завернутой в плащ фигурой тень гротескно вырисовывалась на стене и потолке, угрожающе возвышаясь над присутствующими. Поддавшись внезапно охватившей ее панике, девушка бросилась на колени рядом с кушеткой и схватила руки старика.
— Нет, дедушка, нет! — воскликнула она. — Не отсылай нас прочь. Мы хотим остаться с тобой.
— Моя малышка, — нежно ответил он. — Вы должны идти. Ваш дядя не удовольствуется только моей смертью. Он должен уничтожить всех нас — только так Ротердейл останется ему и его сыну.
Внезапный приступ боли на мгновение исказил лицо маркиза. Оправившись, он продолжал, уже обращаясь к капитану Барбикану:
— Вы молчите, сэр. Отказываете в последнем желании умирающему?
— Я согласен, милорд, — ответил он. — Я уведу их отсюда и спрячу до прибытия лорда Ларчвуда. Но если те люди, что напали на вас, знают об этом месте, нам нужно торопиться. Один из них убежал, и он будет здесь, как только найдет помощь.
Кивок маркиза подтвердил его слова, но девушка взглянула на него с гневом.
— Значит ли это, что мы убежим и оставим моего дедушку во власти этих негодяев? Вот это смело! — Она взглянула с мольбой на раненого старика. — Сэр, вы не имеете права столь многого просить у незнакомца. Кроме того, никуда я не пойду. Если Бог хочет, чтобы мы умерли сегодня от рук убийц моего дяди, зачем пытаться бежать?
— Ты говоришь не подумав, девочка моя, — возразил он. — Если бы Господь хотел, чтобы вы разделили со мной мою участь, он не послал бы вам на помощь покровителя. Не простой случай свел меня с этим джентльменом сегодня вечером.
— Милорд, я готов защищать ваших внуков, но вы должны знать, что я за человек. Я был рабом, я командовал пиратским судном в Карибском море. Сейчас в Бристоле я ожидаю корабля, чтобы вернуться на Ямайку, к моим друзьям из черного братства.
Ни в его голосе, ни на его лице не было и тени стыда. Девушка взглянула на него со страхом и гневом, лорд Ротердейл же смотрел на него с любопытством.
— Зачем вы мне это говорите? — спросил он.
— Я не хочу обманывать человека, стоящего на пороге вечности, — просто ответил он.
— Джонатан, — простонал маркиз, судорожно глотая воздух ртом. — Принеси мне Библию. — Он подождал, пока мальчик не положил в его руки потрепанный томик, а затем снова обратился к Криспину: — Капитан Барбикан, положите руку на эту священную Книгу и поклянитесь мне, что вы будете хранить моих внуков от зла и не отойдете от них ни на шаг, пока они не окажутся в безопасности под покровительством их родственника.
Без колебаний Криспин поклялся, и его глубокий, тихий голос, казалось, принес умирающему успокоение. Но оставалось еще одно неоконченное дело.
— Франсис, — прошептал он. — Ты тоже должна поклясться, что будешь подчиняться капитану Барбикану, пока вы не доберетесь до Ларчвуда. Это… мое последнее распоряжение. Поклянись, дочь моя, как он, на Библии.
Привычка покоряться деду была в ней сильна, но, когда ее пальцы прикоснулись к священному томику, мысль о последствиях подобного обещания заставила ее остановиться.
— Франсис, я приказываю тебе, — повторил слабый голос, и леди Франсис поклялась в покорности Криспину Барбикану. Не успела она это сделать, как Библия выскользнула из ослабевших рук Ротердейла, и его голова склонилась набок.
Свободной рукой Криспин осторожно прикрыл глаза мертвеца и поднялся, увлекая за собой и Франсис. Джонатан бросился на кушетку на тело деда и разразился рыданиями; леди же молча стояла поодаль. Ее глаза, устремленные снизу вверх на темное, цыганское лицо пирата, были сухи. Не успели они ничего произнести, как кто-то громко постучал в дверь внизу.
Капитан Барбикан ринулся к лестнице, но тут же вернулся обратно.
— Миледи, — отрывисто сказал он. — Возможно, это пришли люди, ищущие вас и вашего брата. Есть ли из этого дома иной выход?
Она покачала головой, и он неслышно пробормотал ругательство. Стук снаружи усилился, и Криспин, вспомнив о плачевном состоянии двери, понял, что под подобным натиском долго она не выдержит. Он схватил свечу и бросился во внутреннюю комнату. Это была спальня, за ней находилась еще одна комната, видимо принадлежавшая девушке. Окно дальней комнаты выходило на узкую аллею, и Криспин, выглянув, обнаружил внизу крышу пристройки.
