Глава 3
Юнис
Сорок лет назад… Май 1974 года
Она остановилась на фетровой шляпе кобальтового цвета. Однажды ее бабушка сказала ей, что можно обвинять гены в уродливости, образование – в невежестве, но оправдать отчаянную скуку нельзя ничем.
В школе было очень скучно. Юнис была девушкой умной, но неугомонной. Ей было слишком скучно на уроках, чтобы хорошо учиться. Ей хотелось волнений и не такой безжизненной жизни. Офис, в котором она работала, был скучным, трудились там скучные люди, и такой же была ее работа – бесконечное печатание и оформление документов. Родители называли эту работу респектабельной, но Юнис считала, что это просто синоним слова «скучная». Ее единственной отдушиной были книги и фильмы. Она читала так, словно ее жизнь зависела от этого.
Юнис как-то прочла объявление в «Леди»:
Состоявшийся издатель ищет помощника или помощницу. Прискорбная заработная плата, но нескучная работа!
Работа эта, естественно, предназначалась для нее, и она подала заявление в тот же день.
Собеседование было назначено на 12:15, и она решила выйти намного раньше, так что могла позволить себе не спеша пройти остаток пути, впитывая в себя звуки города, чтобы дать пищу будущим воспоминаниям. На улицах толпились люди, и Юнис продвигалась сквозь однородный поток человечества, периодически врезаясь в фигуру, которая по какой-то причине выплывала на поверхность этого потока. Она поприветствовала кивком что-то насвистывающего официанта, который подметал тротуар возле ресторана «Swish Fish», затем шагнула в сторону, чтобы избежать неприятного столкновения с полной потной туристкой, слишком занятой изучением карты города, чтобы обращать внимание на то, куда она идет. Юнис заметила высокого мужчину, который ждал кого-то на углу Рассел-стрит, и улыбнулась ему, потому что он выглядел хорошо, но явно был взволнован. Когда она проходила мимо него, от ее взгляда ничего не ускользнуло. Он был хорошо сложен, у него были голубые глаза и осанка достойного человека. Он нервно поглядывал на наручные часы, его взгляд бегал вверх-вниз по улице. Он явно ждал кого-то, и этот кто-то опаздывал. Юнис могла не торопиться: было только 11:55. Она пошла дальше. Ее мысли переключились на предстоящее собеседование и собеседника. Она надеялась, что он будет похож на мужчину, который ждал кого-то на углу. А может, это будет женщина – тонкая, колючая, как развернутая скрепка, с черными, коротко остриженными волосами и красной помадой на губах. Дойдя до зеленой двери на Блумсбери-стрит – этот адрес ей назвали, – она не обратила внимания на собравшуюся на противоположной стороне улицы толпу и отдаленный звук сирены.
Она нажала на кнопку звонка и стала ждать: спина прямая, ноги вместе, голова высоко поднята. Она услышала звук шагов спускающегося по лестнице человека, и дверь отворилась.
Юнис влюбилась в мужчину в ту же секунду, как увидела его. По отдельности его физические данные не представляли ничего примечательного: средний рост, среднее телосложение, светло-коричневые волосы, приятное лицо, два глаза, уши, один нос и один рот. Но все вместе Юнис показалось истинным шедевром.
Он схватил ее за руку так, будто она тонула, а он пытался спасти ее, и потащил вверх по лестнице. Задыхаясь от напряжения и возбуждения, он поздоровался с ней на ходу.
– Вы, должно быть, Юнис. Очень рад знакомству. Зови меня Бомбер. Меня так все зовут.
Кабинет, в который они буквально ворвались, оказался большим и светлым, вещи были разложены по полочкам. Полки и ящики тянулись вдоль стен, и под окном стояли три картотеки. Юнис заинтриговал тот факт, что ярлыки на них гласили «Том», «Дик» и «Гарри».
– В честь туннелей, – объяснил Бомбер, проследив за ее взглядом и заметив, что на ее лице застыл вопрос. Вопрос исчез.
– «Большой побег»? Стив Мак-Куин, Дики Аттенборо, мешки земли, колючая проволока, мотоцикл?[7]
Юнис улыбнулась.
– Ты видела его, не так ли? Офигительный! – Он начал насвистывать музыкальную тему фильма.
Юнис нисколько не сомневалась – работа эта как раз для нее. Она могла бы приковать себя цепями к одной из картотек, если бы понадобилось. К счастью, обошлось без этого. Того, что она смотрела «Большой побег» и была фанаткой этого фильма, оказалось достаточно. Бомбер заварил чай в малюсенькой кухне, которая примыкала к кабинету, чтобы отпраздновать ее новую должность. За ним в комнату ворвался какой-то странный, перекатывающийся звук. Этот шум создавал двухцветный терьер, одно ухо которого находилось в приспущенном положении, и у него было коричневое пятно в районе левого глаза. Он сидел на деревянной тележке на двух колесах и передвигался на ней, перемещая передние лапы.
– Познакомься с Дугласом. Моя правая рука. Ну, точнее, лапа.
– Добрый день, Дуглас, – торжественно поздоровалась с ним Юнис. – В честь Бадера[8], я полагаю.
– Я сразу понял, что ты – та самая. Итак, какой обычно пьешь чай?
Во время чаепития (Дуглас пил из блюдца), Юнис узнала, что Бомбер подобрал Дугласа, когда того, еще щенка, сбила машина. Ветеринар предложил усыпить пса, но Бомбер принес его домой.
– Я сам ему перевозку собрал. Это скорее «Моррис 1000 Тревелер», нежели «Мерседес», но со своей задачей он справляется.
Они сошлись на том, что к работе Юнис приступит со следующей недели, заработная плата оказалась весьма недурственной, а вовсе не «прискорбной», а в ее обязанности входило практически все, что только могло потребоваться. Юнис была на седьмом небе от счастья. Но как только она собралась уходить, дверь распахнулась и женщина – развернутая скрепка – широким шагом вошла в комнату. Она представляла собой отнюдь не утонченный зигзаг из носа, локтей и коленей; полнота, которая смогла бы смягчить резкие черты, отсутствовала, а на лице застыла вечная ухмылка.
– Как я вижу, эта твоя недокрыса все еще жива, – сказала она, указывая на Дугласа сигаретой и бросая сумку на стул. Увидев Юнис, она криво улыбнулась. – Боже правый, брат! Только не говори мне, что ты обзавелся любовницей!
Она выплевывала слова, будто виноградные косточки.
Бомбер сказал терпеливо и устало:
