– Добрый вечер, Бартон, – сказал Чарльз, проходя в холл и снимая пальто.
– Ах, сэр Чарльз, добро пожаловать домой. Мы уже начали волноваться, что вы можете задержаться и не успеть.
– И пропустить бал дебюта своей сестры? Полагаю, мои родственники никогда бы мне этого не простили, как считаете? – Чарльз протянул пальто Бартону и взглянул на слуг, сновавших по дому в разных направлениях. – И где же сейчас мое семейство? – поинтересовался он у Чарльза.
– Ваш отец в гостиной с первыми гостями, а ваша матушка наверху, в комнате леди Гвинет, помогает юной леди подготовиться к вечеру. Ваши сестры и брат тоже там.
– В таком случае я загляну к ним поздороваться. Мой чемодан остался в карете – проследите, пожалуйста, чтобы его доставили ко мне в комнату.
Бартон смутился.
– Боюсь, сэр, что из-за огромного количества гостей, которые будут ночевать сегодня в доме, ваша комната занята.
– Занята?
– Да, сэр, ее отдали лорду и леди Кинсейлам.
– Понятно. – На лице Чарльза читалось удивленное раздражение. – И где же буду спать я, Бартон?
– Ваша матушка распорядилась поставить для вас кровать в комнате вашего брата Гаррисона.
– Вам не кажется, Бартон, что все это довольно досадно? Столько суеты, и все ради того, чтобы попытаться выдать замуж мою сестру. Будем надеяться, что сегодня вечером все сложится и нам не придется страдать еще один сезон, пока Гвинет найдет себе мужа.
– Конечно, сэр.
– Ну хорошо – тогда распорядитесь отнести мой чемодан в комнату Гаррисона.
Чарльз оглядел просторный холл. В отделанном мрамором камине потрескивал яркий огонь. Этот дом построил его дед Эдвард для своей невесты леди Анны в сороковых годах. Их портреты сейчас украшали стены холла наряду с портретами других представителей рода Армстронгов. Справа отсюда располагалась большая гостиная, а по диагонали, через холл – малая гостиная, предназначавшаяся в основном для членов семьи. Позади нее была столовая, обставленная роскошной мебелью – стульями из красного дерева и огромным столом, за которым могло разместиться двадцать четыре человека. За этой комнатой находилась библиотека, откуда его отец, Лоренс, управлял всем поместьем. На противоположном конце холла, по другую сторону от широкой мраморной лестницы на второй этаж, были видны большие двойные двери, которые вели в громадный бальный зал.
Чарльз прошел через холл и поднялся по лестнице. Мимо прошли две молодые дамы, которых он не узнал.
– Леди, – учтиво кивнул он им.
Они заулыбались и закивали в ответ, а оказавшись у него за спиной, тихонько захихикали.
Наверху он прошел по коридору в комнату Гвинет и, открыв дверь, несколько мгновений стоял на пороге незамеченным, наблюдая за представшей его взору сценой.
Гвинет в великолепном бальном платье сидела за туалетным столиком перед зеркалом, а две девушки укладывали в прическу ее белокурые волосы. Рядом с ними расположилась леди Маргарет, которая критически следила за всем этим действом. По всей комнате были расставлены букеты цветов для Гвинет от гостей. Рядом с Маргарет стояла ее младшая дочь Дафна, которая с нескрываемым интересом наблюдала за процессом приготовлений. На кушетке растянулся Гаррисон, который что-то говорил, а на кровати лежала их самая младшая сестра Эмили. Она демонстративно читала книгу, и казалось, что происходящее ее абсолютно не интересует.
– Выше! Взбейте волосы выше! – скомандовала Маргарет девушкам, укладывавшим прическу гребнями.
– Что ж, достойная встреча вернувшегося домой сына и брата, – сказал Чарльз, входя в комнату и закрывая за собой двери.
– Чарльз! – воскликнула Маргарет и, оставив свой надзор, подошла, чтобы поцеловать его. – Мы ожидали тебя еще утром.
– Да, я несколько задержался, – признался Чарльз.
– Ну, по крайней мере, теперь ты уже на месте, – сказала Маргарет и быстро вернулась к туалетному столику, чтобы продолжать внимательно следить за процессом.
Гаррисон встал и обнял Чарльза.
– Такое ощущение, что мы с тобой не виделись ужасно долго.
– С прошлого Рождества, – ответил Чарльз.
Подойдя к Гвинет, он наклонился и поцеловал ее, а потом поцеловал Дафну. Затем бросил взгляд на Эмили, которая с момента его появления так и не оторвала глаз от книги.
– Ну что, вы уже все подготовились к сегодняшнему вечеру? – спросил он, усаживаясь.
– Здесь царит абсолютный хаос, – вздохнула Маргарет. – Столько всего нужно было организовать и приготовить. Гостей будет две сотни. С их размещением настоящий кошмар. Мы попытались как можно больше гостей оставить в Армстронг-хаусе, а остальных отправим в Хантерс-Фарм и другие дома поместья.
– К сожалению, в связи с этим нам пришлось переселить тебя к Гаррисону, – сказала Гвинет.
– Бартон уже сообщил мне об этом, – ответил Чарльз. – Будем надеяться, после такого наплыва посторонних в доме не получится, что наутро мы недосчитаемся кое-чего из столового серебра.
– Чарльз! – возмущенно воскликнула Гвинет.
В дверь постучали, и вошел Бартон с очередным букетом цветов.
– Принесите его сюда, – распорядилась Гвинет, протягивая руку в сторону и не двигая головой, которой продолжали заниматься девушки-парикмахеры.
Когда Бартон подошел, Гвинет достала из цветов открытку и быстро прочла ее.
– Ну и?.. – спросила Маргарет.
– Они от Сесил Ротерхэм, – с ноткой разочарования в голосе ответила Гвинет.
Бартон положил букет ко всем остальным.
– Она ожидает цветы от герцога Бэттингтонского, – с ухмылкой сказал Гаррисон.
– От герцога Бэттингтонского? – переспросил Чарльз; он явно был впечатлен. – Да ты высоко нацелилась, Гвинет!
– А почему бы и нет? – заметила Маргарет. – Из нее получилась бы замечательная герцогиня. Ему повезет, если он возьмет ее в жены.
Гвинет выглядела озабоченной.
– Он до сих пор не прислал мне цветов, а ведь уже довольно поздно. Мама, он определенно сказал тебе, что точно будет?
– Да, – ответила Маргарет.
– Однако, если он не прислал букета, значит, я его не интересую. – Лицо Гвинет печально нахмурилось.
– Гвинет, за весь сезон в Лондоне ты посетила пятьдесят балов, тридцать званых обедов, получила двадцать приглашений на чай и столько же на завтрак. Я знаю это точно, потому что была с тобой на каждом из них. И герцог старался посетить все эти мероприятия, а на них полностью монополизировал все твое время. Он будет здесь, он пришлет тебе цветы, и ты его, безусловно, очень интересуешь.
– Надейтесь, надейтесь… – вдруг произнесла Эмили, не отрывая взгляда от книги.
Маргарет укоризненно взглянула на нее, а затем посмотрела на часы. Она была рада, что пятеро ее детей были уже на месте, но шестой ребенок, ее самый младший сын Джеймс, по-прежнему отсутствовал.
