Да как ты не понимаешь? — всплеснула руками Джулия. — Он бы отнял тебя у меня. С его деньгами и связями это было бы несложно сделать.
Викки не стала спорить. Кто знает, как она сама поступила бы в подобной ситуации?
— И куда же ты уехала? Вряд ли у тебя было много денег. На что же ты рассчитывала?
— Я отправилась к родителям. Их адрес был Берту неизвестен. Там я рассчитывала пожить некоторое время, пока моя беременность не станет заметной для окружающих. — Джулия испытывала странное облегчение, словно с каждым произносимым словом уменьшался тяжелый груз, до сих пор давивший ей на плечи. Поймет ее дочь или не поймет, простит или не простит, она теперь освобождалась от главной тайны своей жизни. — Несмотря на молодость, кое о чем я все же подумала. Покидая дом Берта, я прихватила с собой те драгоценности, что он дарил мне в период ухаживания. Они не были слишком дорогими. Но их хватило довольно надолго: до тех пор пока я не смогла отдать тебя в детский сад и устроиться секретарем в одну небольшую фирму. Меня ничуть не мучила совесть за то, что я присвоила эти побрякушки. Деньги я тратила в основном на тебя…
— Бог с ними, с деньгами, — перебила Викки мать. — Он же был богат, так что вряд ли заметил отсутствие своих подарков. Меня другое интересует. Откуда взялся мой отец… то есть Роджер Бейкер?
— Наши с ним родители знали и ненавидели друг друга много лет. А мы только посмеивались над нелепой враждой двух семей. Прямо британские Монтекки и Капулетти. Только без Ромео и Джульетты, — грустно усмехнулась воспоминаниям Джулия. — Так уж получилось, что Роджер случайно стал свидетелем моего обморока во время первых месяцев беременности. Он заставил меня рассказать все, а затем предложил выйти за него замуж, чтобы ты не носила на себе клейма внебрачного ребенка.
— Очень благородно с его стороны, — буркнула насупившаяся Викки. — Но ему-то это зачем было нужно?
— Роджер вообще не собирался создавать семью. А так он успокаивал родителей и отвлекал их от главного поступка своей жизни, который собирался совершить, — сообщила Джулия, явно гордясь покойным мужем.
— Что же такое он сделал? — заинтересовалась Викки.
— Записался в Корпус мира. Он был идеалистом и считал, что может изменить жизнь к лучшему. К сожалению, Роджер мало что успел. Нелепая случайность — у его машины на полном ходу отлетело колесо. Всего через три месяца после нашей с ним свадьбы я овдовела. Поверь, я оплакивала мужа как самого дорогого мне человека. И в этом не было ничего странного, учитывая, что он для меня сделал.
— Знаешь, мама, я начинаю все больше уважать его, — заметила Викки. — Выходит, Роджер был не неудачником, а рыцарем в сверкающих доспехах. А что же наша родня? Почему они не поддерживают отношений ни с тобой, ни со мной?
— Его отец и мать обвинили меня в том, что я не смогла удержать их единственного сына возле своей юбки, — с горечью произнесла Джулия. — К тому же роды произошли намного раньше положенного срока, так что они заподозрили, что ты не его дочь. Я не стала с ними спорить. Просто уехала из их дома, едва оправилась после больницы. Мои родители не простили мне такого поведения. Они считали, что я должна была остаться там, где жила с мужем. Я же не рискнула рассказать им правду. Боялась, что они могут случайно проговориться, когда ты немного подрастешь.
— Странно, я даже ни разу не видела бабушку и дедушку. Неужели им никогда не хотелось встретиться с тобой и со мной? Прошло уже так много времени! Они должны были бы смягчиться, — заявила Викки, заочно осудив родственников за душевную черствость.
— Мама и папа всегда были упрямы и не умели признавать свои ошибки, — пояснила Джулия, как бы извиняясь за собственных родителей.
Их слабости и недостатки были ей прекрасно известны. К тому же в том, что случилось с ней, она одна была виновата.
Скрестив руки на груди, Викки испытующе смотрела на мать.
— А ты никогда не хотела съездить к ним?
— Нет! — отрезала Джулия без всяких раздумий. — Если они позовут меня, я откликнусь. Но сама ни за что не обращусь к ним первой.
— Что ж, это твое право. Хотя, знаешь, я не уверена, что ты поступаешь верно. Ведь это ты не была с ними честна и внутренне отдалилась, а они только ответили тем же. Скажи, а ты ни разу не пожалела, что ушла от Кроуфорда? С ним тебя ждала бы такая обеспеченная и беззаботная жизнь: Берт баловал бы тебя, как ребенка! Разве не к этому стремятся все женщины? — спросила Викки.
— А ты хотела бы, чтобы все делалось против твоей воли? Ты бы это стерпела?
— Нет, наверное, — покачала головой Викки. — Но зато я могла бы закончить самый престижный колледж, если бы носила фамилию Кроуфорд. И мне становится так горько при этой мысли, если бы ты только знала!
— Прости, моя девочка! — Джулия прикрыла на миг лицо руками, но тут же снова взглянула на дочь. — Тех денег, что я выручила за золотые безделушки Берта, хватило только на хорошую школу для тебя. На себя я тратила сущие крохи.
— Знаю, мама. И все равно мне обидно. Моя жизнь могла бы сложиться совершенно иначе. Как подумаю об этом, хочется скрежетать зубами от досады. Чем я хуже тех надушенных расфуфыренных дамочек, которые смотрят на меня, как на человека второго сорта, когда приходят в наш магазин? У меня тоже могли бы быть деньги на дорогие наряды и украшения. Я могла бы путешествовать, наслаждаться красотами самых экзотических мест. А вместо этого в моем кошельке зачастую позвякивает горстка мелких монет, на которые дальше лондонского пригорода не уедешь.
— Деньги не самое главное в жизни, — возразила Джулия. Она понимала, что дочь сейчас сбита с толку и ей нужно время, чтобы расставить все по местам. — Я избавила тебя от отца-деспота. Вряд ли ты сейчас способна оценить мой поступок правильно. Я и не жду этого. Но со временем ты непременно поймешь, что я выбрала верный путь в жизни.
— Надеюсь, так и будет, — с сомнением в голосе произнесла Викки и перевела взгляд с матери на злополучный конверт, с которого начался столь неожиданный разговор. Он по-прежнему лежал на столе, а его содержимое оставалось загадкой для Викки. — Но зачем мне прислали это письмо?
Джулия пожала плечами и предложила:
— Вскрой его. Мне тоже интересно знать, что пишут адвокаты Кроуфорда. Полагаю, что Берт каким-то образом узнал о твоем существовании и хочет познакомиться поближе со своей дочерью.
— Ты, правда, так думаешь? — усомнилась Викки. — У него, наверное, давным-давно другая семья, куча детей. Разве ему есть дело до тебя или до меня?
— Но ведь письмо лежит на столе. Что-то оно да значит, — резонно возразила Джулия.
Дочь подумала и решительно тряхнула головой.
— Уговорила. Вскрою и прочту, только как бы потом не пожалеть об этом.
— Побольше оптимизма, дорогая. Что отец теперь может тебе сделать? Ты давно выросла и все решаешь сама.
— А вдруг станет приманивать меня богатым наследством, словно ослика — сочной морковкой, и будет рассчитывать на то, что я стану его слушаться беспрекословно? — высказала свои опасения Викки, желая предусмотреть все возможные варианты развития событий.
