— А с тобой такое случалось, — спросила она тихо, — чтобы девочки из школы преследовали тебя?
— Иногда. Давным-давно. С тобой действительно все в порядке?
— Да, — подтвердила она и быстро переменила тему: — Ты сегодня далеко ходил?» До перекрестка?
— Да.
Ей незачем было спрашивать, как его нога, она и так знала, что травма причиняет ему боль.
— Поедим?
Каролина кивнула и не двигаясь сидела и ждала, когда он подаст на стол еду, приготовленную миссис Гастингс. Она видела, что Алекс изо всех сил старается не хромать.
Несчастный случай должен был бы еще больше сблизить их, грустно думала Каролина. Травма нога, потеря ребенка, промелькнуло у нее в голове, — все это должно было только усилить их любовь. Но этого не произошло. Он замкнулся в себе. Не то от боли, не то от страданий или просто от осознания того, что он больше не любит ее.
Так какова же истинная причина?
Каролина не знала также, почему она замкнулась в себе: то ли потому, что он замкнулся, то ли просто потому, что она не могла не думать об этом. Он был таким сильным, таким целеустремленным, таким… своевольным. Как бы ей хотелось походить на него. Как бы хотелось стать прежней.
Он был предупредителен с ней, усердно пытаясь исполнить все ее желания, был добр и заботлив, но во всем этом больше не чувствовалось любви. Ни разу со времени несчастного случая он не поцеловал ее в губы. Целовал в лоб, в щеку, даже целовал ей руку, но не в губы. Он бережно ухаживал за ней, будто она была сделана из хрусталя, но ни разу с тех пор они не поговорили, между ними не существовало больше ни духовной, ни душевной близости. Только пустые, поверхностные разговоры. Но ведь и раньше он не допускал ее в свой внутренний мир, не так ли?
Уставившись в тарелку с тушеным мясом и овощами, которую муж поставил перед ней, Каролина вновь ощутила ком в горле, всегда появлявшийся перед едой. Из-за этого было трудно глотать.
— Алекс… — начала было она с намерением наконец-то поговорить, но он быстро прервал ее, будто боясь того, что она может сказать.
— Нас пригласили на вечеринку, — тихо произнес он.
Она встревоженно посмотрела на него.
— Сегодня утром я получил письмо. Нас приглашают в эту пятницу. Я напишу, что мы не сможем пойти.
— Да, конечно.
— Но, боюсь, они не сдадутся. Это мои старые приятели, Аннабелла и Флетчер, приглашают на пятую годовщину свадьбы. Почему ты не ешь?
Каролина попыталась съесть что-нибудь, но, проглотив два маленьких кусочка, отложила вилку в сторону.
— Думаю, мне лучше пойти спать. — Не глядя на него и не дожидаясь ответа, Каролина поспешно вышла из кухни и поднялась к себе.
Закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней и почувствовала, как к глазам подступили слезы. Так не может больше продолжаться. Пять часов вовсе не время, чтобы отправляться спать, но, казалось, было гораздо легче находиться в одиночестве в своей комнате, чем сидеть с ним внизу, ни о чем не говоря.
Чувствуя слабость, она подошла к старинному туалетному столику и опустилась в кресло. Подперев руками подбородок, Каролина стала рассматривать себя в зеркале. Ее волосы, некогда такие пышные, висели тонкими прядками, а под большими грустными глазами появились синяки. Она выглядела уставшей и больной. Так больше не может продолжаться, сказала она себе. Я не первая и не последняя женщина, потерявшая ребенка… Но ведь дело не только в ребенке?.. Алекс — вот главная, если не единственная причина ее страданий.
2
Каролина остановила взгляд на фотографии в рамке, стоявшей на туалетном столике, на которой она и Алекс были сняты в день их свадьбы. Фотограф поймал их в тот момент, когда они смотрели друг на друга, словно удивляясь и не веря тому, как судьба распорядилась ими.
Это было волшебное лето, но оно улетучилось так же быстро, как воздушный шар, отпущенный в небо. Прогуливаясь по деревушке в компании других отдыхающих, Каролина чувствовала себя как дома. Повсюду балконы в цветах, красивые здания, походившие на средневековые, добрые и приветливые люди.
Небольшая гостиница, куда она зашла выпить кофе в ожидании машины сопровождения, была такая приятная, а персонал такой дружелюбный, что она сразу же решила в ней остановиться. Каролина сняла маленькую, недорогую комнатку с чудесным видом.
Оказалось, что Алекс тоже остановился здесь. Сначала он был холоден и сдержан, приветствуя ее при встрече лишь кивком головы, несмотря на то напряжение, которое непременно возникало между ними всякий раз, и это страшно раздражало Каролину. И так продолжалось несколько дней, пока она однажды чуть не убила его.
Каролина, как обычно, стремительно спускалась по винтовой лестнице, поэтому неудивительно, что она не заметила, как он поднимался наверх. Она мчалась с такой скоростью, что при столкновении их обоих отбросило к перилам, и если бы Алекс вовремя не отреагировал, то они оба кубарем скатились бы вниз.
Удерживая ее изо всех сил, он упал и ударился плечом о перила, зато уберег ее ноги от синяков.
Трясущаяся от страха Каролина пристально посмотрела на своего спасителя.
— Извините, — чуть слышно вымолвила она. — С вами все в порядке?
— Все замечательно, — произнес он, встал и как ни в чем не бывало продолжил подъем по лестнице.
А она, поднявшись, так и осталась стоять, наблюдая, как он легко побежал по ступенькам. Только сейчас она со страхом поняла, что все могло кончиться трагически.
Каролина еще долго простояла там, где Алекс оставил ее.
— Замечательно, — повторила она.
О себе Каролина не могла такого сказать, да и вообще — она только что чуть не убила их обоих. Она все еще чувствовала прикосновение его рук и то возбуждение, которое пробежало по ее телу. И, хотя он ответил ей так небрежно, все же она почувствовала, что он был так же напряжен, так же неспокоен, как и она.
Все еще в шоке от случившегося, Каролина огляделась в поисках блокнота для эскизов и уголька, которые выронила при падении. Найдя их, она осторожно спустилась по лестнице, вышла на улицу, заняла свое обычное место и, чтобы избавиться от наваждения, принялась рисовать маленького мальчика, играющего со своей машинкой под одним из столиков. Но в мыслях она была далеко отсюда — в мыслях она была рядом с Алексом.
Отец ребенка заметил, чем занимается Каролина, и подошел, чтобы взглянуть на рисунок.
— Сколько это стоит? — спросил он по-английски.
— Простите?
— Сколько вы хотите за рисунок?
— Столько, на сколько вы его сами оцените, — ответил низким голосом кто-то у нее за спиной.
Обернувшись, Каролина увидела перед собой того самого человека, которого она только что едва не покалечила.
