Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
– Не знаю, – протянула она. В голосе прозвучало сожаление.
Напрасно она обратилась к этому старикану. У него же на лице написано, что он из ума выжил. Нужно было подумать самой. Может, чего-нибудь и сообразила бы.
– Их называли просто – Николай Николаевич. НН. Это же так просто! А ты не знала? Эх!
В этом «эх!» слышалось много чего: и сожаление о прошедшей жизни, и воспоминания о погонях, схватках и поединках. Степаныч крепко задумался. Наверное, погрузился в боевое прошлое. Вновь наступила тишина. С улицы доносились неясные звуки: где-то далеко то ли пели, то ли ругались.
– Иди-иди, девушка, напиши рапорт, доложи по инстанции, и ноги в руки, сбегай к руководству, чтобы даром время не тратить. А то будет твой рапорт кваситься в канцелярии месяца два. Время дорого! А ты его теряешь. Упустишь – потом не наверстаешь. Руководство – тоже люди. Они ж не звери. Подпишут.
Кисло улыбнувшись, Алина вышла из кабинета. Степаныч явно жаждал подвести ее под монастырь. Такие документы подписывают только начальники. Оперативники же не вхожи в кабинеты высокопоставленных руководителей. С другой стороны, он так искренне советовал, разговаривал, как с родной дочерью. Рапорт еще нужно составить, да так, чтобы в нем было законное обоснование. У кого бы спросить, как этот рапорт пишется? В канцелярии, может, и подскажут, но нарочно запутают. В этом мире каждый за себя. Здесь не задают вопросов. Ответы ищут сами, и каждый поодиночке. Служба такая.
* * *
В каморке было прохладно. Алина поежилась. Зябко или знобит – непонятно. В любом случае, болезнь не прокатит. Поболеть не позволят. Ни руководство, ни обстоятельства. После болезни сразу отправят в распоряжение кадров. И тогда прощай работа и карьера. Пока найдешь новую работу, то да се, мама с ума сойдет. Алина подошла к зеркалу. Смотрела и не узнавала себя. Она или не она? Не смотрит ли на нее какая-нибудь самозванка? Да, в зеркале ее отражение, просто Алина сегодня немного другая.
Кузина любила себя. Ей с детства нравилось наблюдать за волшебными превращениями: вот выросла на пять сантиметров, на десять; затем начались гормональные изменения, но Алине повезло. У нее все изменилось в лучшую сторону. Из угловатого, но милого подростка она превратилась в изящную девушку с плавными движениями, и хотя лицо было немного удлиненным, но без острых скул. Алина часто смотрела на себя в зеркало. По ту сторону она видела незнакомку, немного странную, но удивительную, абсолютно не похожую на других девушек. Однажды у Алины произошел разговор с матерью – серьезный и довольно неприятный. Мама как-то сказала, глядя на дочь:
– Ну, кто тебя возьмет замуж с такими длинными ногами? Ты же не модель! Такая правильная, чистая. Боюсь я за тебя. Мужчинам нравятся страстные, темпераментные женщины, чтобы переспать разок-другой и все сразу забыть, выкинуть из головы. Или дурнушки, страшненькие, чтобы не изменяли.
– А на каких женщинах мужчины женятся, мама?
Алина смотрела на свои ноги и думала, чем они могут помешать замужеству?
– Мужчины женятся на страшненьких! – с горячностью уверяла мать. – Красивая жена – чужая жена!
Обе синхронно вздохнули. Алина вспоминала, что выросла безотцовщиной, а мать в миллионный раз наткнулась на мысль, что на ней так никто и не женился. Женское счастье обошло ее стороной. Впрочем, вдвоем с Алиной они неплохо жили. Вполне обеспеченно. Алина хорошо училась – и в школе, и в университете, а недавно на работу устроилась. Мама была уверена, что дочь у нее получилась что надо: видная девушка, грамотная, способная. Не гений, но и не дурочка. Если кто полюбит, не пожалеет. На том разговор и закончился.
Алина вздохнула и отошла от зеркала. Придется искать решение. Ведь выхода нет, никакого. Кузина сжала кулачки и заставила себя сесть за компьютер. В безвыходной ситуации нужно все делать поэтапно. Сначала сесть за компьютер, пощелкать клавиатурой и для начала составить хотя бы черновик рапорта. Потом можно сходить к Батанову, вдруг он сжалится и поправит текст? Он ведь должен подписать первым. Без его подписи рапорт считается недействительным. Алина повеселела. Где-то далеко в кромешной тьме забрезжил свет. И она с самозабвением застучала по клавиатуре, как по боевому барабану.
* * *
В предновогодье Степаныч зачастил в отдел. Ему нравилось опекать Алину, а она пыталась использовать его участие, чтобы наладить отношения с Батановым и оперсоставом в целом. И ничегошеньки у нее не получалось, хотя в присутствии Степаныча Константин Петрович вел себя по-мужски, был корректен, не хамил и не подтрунивал над Алиной.
– До Нового года осталось три дня. Кузина, ты справишься? – сказал Батанов, размашисто ставя подпись на рапорте.
Алина посмотрела в окно. Пожелтевший пластик, мутный вид, серое небо. Она почувствовала тошноту. Уже ничего не хотелось. Ни карьеры, ни будущего. Умеют мужчины испортить настроение перед Новым годом!
– Да справится она, Костян, справится! – пробасил Степаныч, катаясь в кресле по кабинету. Ему нравилось ездить в офисном кресле взад-вперед, в его молодости не было таких. Степаныч с лихвой наверстывал упущенные возможности.
– Степаныч! – поморщился Батанов.
Константин Петрович заметно волновался. Ему все меньше и меньше нравилась затея Дорошенко. Хотели, как лучше, а получается по-свински. Хотели подставить Кузину, чтобы ее убрали с должности оперативника. По угонам работать некому, но и она не работник. С ней одни сложности. Знать бы, где упадешь… В целом идея была неплохая, но в реальности все складывалось непросто. А если они сами подставятся? Всякое в жизни бывает.
– А чего сразу – Степаныч? Я вижу, что девушка старается, бегает туда-сюда, как волчок, а вдруг все срастется?
– Вдруг-вдруг, – продолжал кривиться Батанов, – а если не срастется – мне секир-башку сделают.
– Да кому надо, – отмахнулся Степаныч, – все Новым годом заняты. Не до тебя будет.
Алина стояла в центре кабинета, мысленно удивляясь, как могут мужчины обсуждать ее недостатки при ней? И все-таки это так, они старательно и подробно обсуждали ее, сладострастно обсасывая девичьи косточки и совершенно не замечая присутствия обсуждаемой.
– Я пойду, что ли, Константин Петрович? – сказала она, прерывая мужчин.
– Иди, Кузина, иди, работай!
На лице Батанова отразились такие нечеловеческие страдания, просто какое-то исполинское напряжение. У Алины сжалось сердце от жалости. Что же он так мучается-то из-за пустяков? Кузина впервые осознала, что карьера в жизни отдельно взятой женщины – цель абсолютно второстепенная. Это она еще вчера сообразила, когда до Нового года оставалось целых четыре дня. Сегодня уже три. Как быстро улетает время! Оно бежит и бежит стремглав, совсем забыв о людях, отставших от него. Сегодня Алина почувствовала, что не просто отстала от времени, а плетется за ним по обочине. И вроде бы все совпадает с ее мыслью, что карьера не главное, что все забудется, и уж точно все пройдет, но нет, ничего не проходит даром. За все нужно платить. Да еще и с доплатой.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
