Я с тоской посмотрела на людей, уже насладившихся здешним солнцем и собиравшихся улететь отсюда, и внутри у меня что-то оборвалось. Не знаю, можно ли говорить, что это было сердце, потому что мне показалось, будто все мои органы разом рухнули куда-то вниз. Я хорошо знала это ощущение. Такое происходило со мной каждый раз, когда я видела Кевина Райта…
Это и в самом деле был он. Не придуманный, как обычно, не проскальзывающий мимо, неумолимо, неудержимо, как бывало сотни раз, даже не приснившийся мне. Живой, реальный Кевин, которого я уже и не надеялась отыскать здесь.
Почувствовав мой взгляд, наверное, совершенно дикий, Кевин повернул голову. Светлолицым он уже не был, кожа у него стала, как у тайца, только глаза светились голубым по-прежнему. Первая секунда была страшной — он смотрел на меня и не узнавал. Может, он вообще не помнил меня? Хотя мы здоровались при встречах.
«Он хоть знает, как меня зовут?» — успела подумать я в панике.
— Алисия, привет!
Голос у него был удивленным (еще бы не удивиться!) и радостным. Или я придумала эту радость?
— Это ты?
— Привет, Кевин. — Я произнесла это безо всякого выражения. — Это я.
Все во мне просто одеревенело, какое уж там выражение. Я смотрела на него, не мигая, как змея, и тоже не могла поверить, что это на самом деле он, что я могу подойти к нему, даже обнять… А почему нет? В чужой стране все земляки ощущают себя родными. По крайней мере, мне так представляется.
— Рад тебя видеть. Вот неожиданность! Ты прилетела или улетаешь? — спросил Кевин, потеряв надежду услышать от меня что-либо вразумительное.
— Прилетаю… То есть прилетела.
Он рассмеялся:
— Тяжелый был перелет?
— Да! — обрадовалась я возможности объяснить свое тупоумие. — Я плохо переношу самолеты. Я, в общем-то, почти никуда и не летала…
— А я домой. — Кевин махнул рукой, но, по-моему, не в сторону Америки.
— Ты… домой? Ты уже улетаешь?!
Его темные брови поползли вверх, а взгляд растерянно метнулся из стороны в сторону. Только тогда до меня дошло, что я кричу.
— Алисия, ты в порядке? — спросил он обеспокоенно. — По-моему, тебе лучше присесть.
— Я… Я… Кевин, подожди, а тебе обязательно лететь прямо сейчас?
— Я пока только беру билет.
— А билет обязательно брать сейчас? То есть сию секунду? Разве ты не можешь сделать это… потом?
Кевин оглянулся: пожилая пара перед ним, кажется, немцы, уже доставала кредитки.
— Это недолго, — произнес он тоном почти умоляющим. — А потом я объясню тебе, где лучше остановиться и как добраться. Впрочем, тут все отели — просто супер, ты не промахнешься.
У меня вырвалось:
— Нет, Кевин! Не улетай сейчас!
— Что?
— Не бери ты этот билет…
Я проговорила это совсем тихо, и он вынужден был сделать шаг ко мне.
— Что ты говоришь? Алисия, да что с тобой? У тебя что-нибудь случилось?
— Случилось! — немедленно откликнулась я, лихорадочно соображая, какую легенду ему предложить. — У меня… Я разыскиваю тут свою сестру! Она потерялась где-то на Пукете.
Немцы обернулись, очевидно, они неплохо знали английский. Кто его не знает? Я уже испугалась, что они влезут в разговор, но они только забормотали что-то, обращаясь друг к другу.
У Кевина дрогнули губы.
— О, как мне жаль…
Он сделал ко мне еще шаг.
— Как это произошло?
— Я… Я не знаю.
«Что же придумать?!»
— Она не вернулась домой, и все.
— О господи, — пробормотал Кевин.
«Что тут еще скажешь?» — подумала я.
Пожилой немец в бриджах цвета хаки все-таки не выдержал и встревоженно заговорил о том, что мне необходимо обратиться в полицию — и в местную, и в Интерпол. Я заставила себя вежливо выслушать весь этот бред, вызванный моим бредом, а Кевин все это время как-то странно смотрел на меня, будто хотел спросить о чем-то… Но так и не спросил.
Тогда я сама сказала:
— Мне нужна твоя помощь. Ты можешь задержаться здесь хотя бы на день?
Как я удержалась оттого, чтобы не вцепиться в его руку и не завопить на весь свет: «Не пущу!»? Откуда во мне вдруг обнаружилось столько самообладания?
— Чем я могу помочь тебе? — спросил он с каким-то недоверием.
Я заговорила так быстро, что вставить хоть междометие было немыслимо:
— Покажешь мне все тут… Где полиция, ну и… Может, познакомишь с кем-нибудь. Это ведь чудо, что я тебя встретила!
Это были первые правдивые слова из всего, что он от меня услышал.
— Я собирался улететь прямо сейчас, чтобы успеть на рождественский ужин…
Он опять оглянулся на стойку, где выдавали вожделенные билеты до Америки.
— Алисия, но ты… А почему ты прилетела совсем одна?
— А с кем же?
Мне пришло в голову, что до него дошли какие-то сплетни обо мне. Но Кевин продолжил:
— А твой отец…
— Он слег, — быстро ответила я. — Как сестра пропала, так он и заболел.
— Мне очень жаль.
Я едва сдержалась, чтоб не хихикнуть:
— Ты знаешь, мне тоже.
Кевин рассудительно заметил:
— Но, может, она еще и не пропала… То есть с ней ведь необязательно должно было случиться что-то страшное. Как вообще можно пропасть в раю?
Я не поняла:
— В раю?
— Этот остров похож на рай, ты сама увидишь.
— Да, здесь красиво. — Я окинула взглядом здание аэропорта.
Он усмехнулся:
— Тебе еще только предстоит увидеть, как тут здорово. Наверное, поэтому здесь часто случаются…
— Романы? — спросила я с надеждой, что это наведет Кевина на мысль, что и с нами вполне может произойти нечто подобное.
Впрочем, я не хотела обычного романа. Ради этого не стоило лететь так далеко. Я искала его любви…
Согласно кивнув, он неожиданно спросил:
— Как ее зовут?
— Кого?
— Твою сестру?
Я замешкалась только на секунду:
— Сьюзен.
Меня саму чуть не стошнило. Почему я назвала это имя? Видимо, пухлощекая Сьюзен из самолета крепко засела у меня в печенках.
— Значит, Сьюзен Браун, — задумчиво произнес Кевин, поразив меня.
Я и не подозревала, что ему известна моя фамилия. Мне удалось сделать заинтересованное лицо:
