Сцена напоминала визит английского джентльмена к пожилой тетушке.
— Это не я, а мой секретарь. Она связалась с вашим агентом. У нас есть для вас работа. Можете спросить, какая.
— Зачем? У меня и так полно работы.
Уэб по-хозяйски откинулся на спинку стула, всем своим видом демонстрируя уверенность в себе.
— Сколько вам здесь платят? Я удвою ставку.
Девушка улыбнулась.
— Не вижу ничего смешного.
Она помешала чай.
— Ноль умножить на два получается ноль. Если бы меня интересовали деньги, я бы снимала модные показы или рекламу.
— Но жить вам на что-то надо? Может, выслушаете меня до конца?
Тоня отхлебнула горячего чая и взглянула на собеседника.
— Послушайте, мистер Тайлер…
— Уэб.
— Уэб, — не совсем уверенно повторила Тоня, представляя, сколько женщин теряли голову при звуке его бархатного голоса, который, как хорошее вино, с годами приобретал богатство оттенков.
Но и она стала умнее.
— Если вы хотите, чтобы я провела фотосъемку, поговорите с моим агентом. Если предложение его заинтересует, он с вами свяжется. Это можно было сделать с самого начала… и не ехать в такую даль.
— Я предлагаю вам не съемку. Это эксклюзивный контракт, поэтому я и приехал сам.
Девушка продолжала неспешно потягивать чай. Запах ромашки и мяты перемешивался с ароматом дорогого одеколона, напомнившим давно забытое ощущение близости мужчины… О чем это он?
— Простите, что вы сказали?
Уэбстер Тайлер наклонился вперед и постучал по краю чашки.
— Вы правильно меня поняли. Я предлагаю заключить эксклюзивный контракт.
Тоня заглянула в его карие глаза, перевела взгляд на красивые сильные руки и тихонько вздохнула. Раньше она с радостью ухватилась бы за подобную возможность.
— Сожалею, но вы зря тратите время. Я не хочу связывать себя контрактами.
Уэб нахмурился. Ему трудно было поверить, что такое предложение можно отвергнуть без раздумий.
— Вам будет предоставлена полная творческая свобода. Никаких ограничений. Открытый счет в банке. И вот такая годовая зарплата.
Тайлер быстро написал сумму на листке из записной книжки и протянул его ей через стол. Тоня бросила взгляд на листок и удивленно подняла брови.
— Вы шутите.
— Мне не до шуток.
Еще немного, и меня хватит удар, подумала она, стараясь взять себя в руки.
— Почему я?
Уэб внимательно изучал женщину в армейской одежде, сидящую напротив. Успела немного привести себя в порядок — значит, ей не безразлично, какое она производит впечатление.
— Вы лучшая, Тоня. Мне такая и нужна. Это дьявольски выгодная сделка.
Тоня нахмурилась. Необходимо поскорее решать, пока он не потерял стратегического преимущества. Она честна и прямолинейна, ей чужды интриги и обман. Но вряд ли удалось бы обвести ее вокруг пальца.
— Это не просто эксклюзивный контракт с «Тайлер-Лэньер Паблишинг», вы будете работать в новом журнале «Под открытым небом», который начнет продаваться через полгода. В каждом номере будут только фотографии Тони Гриффин.
Теперь девушка по-настоящему удивилась:
— Все-таки я не понимаю. Можно назвать пять-шесть фотографов более опытных, чем я, которые могли бы оказать честь любому изданию.
Так, значит, звездная болезнь — не ее диагноз. Уэбстер решил использовать свое обаяние.
— Мне не нужны другие фотографы и не нужен престиж — журналам «Тайлер-Лэньер», его и так хватает. Мне нравится то, как вы снимаете, ваш взгляд на мир. Поэтому я и выбрал вас для этой работы.
Тоня поднялась с места, открыла дверь и встала на пороге, глядя на скрывающееся за верхушками деревьев осеннее солнце. Уэб поймал себя на том, что не может отвести взгляд от ее длинных стройных ног и изящных бедер, и ужасно разозлился: как этому солдафону в потрепанном защитном обмундировании удалось завладеть его воображением?
Это сумасшествие. Она не нравится ему. Не должна нравиться. Просто К. К. Боузмен, главный рекламодатель, поставил условие: журнал «Под открытым небом» должны иллюстрировать фотографии Тони Гриффин, иначе он выходит из игры. Поэтому Уэбу пришлось лететь в эту глухомань и распинаться перед упрямой и нахальной девицей.
— Послушайте, я польщена вашим предложением, но не смогу с вами работать. Я не хочу связывать себя эксклюзивным контрактом. — Девушка обернулась, и в глазах ее промелькнуло сожаление. Или ему только показалось? — Мой ответ по-прежнему «нет».
Тоня вышла из домика. Уэб проводил ее взглядом, пробормотав:
— Упряма как осел.
Ну что ж, и не таких убеждали. Не было еще такого человека, которого Уэбу не удалось склонить на свою сторону. Правда, с мечтой вернуться сегодня в город придется распрощаться.
Завтра он продолжит переговоры. Необходимо найти весомый аргумент. У каждого профессионала есть своя цена, вряд ли Тоня будет исключением. Но если девушку не соблазнили деньги и полная творческая свобода, то как, черт возьми, можно ее уломать?
С хмурым выражением лица Тайлер поднялся и вышел на порог. Солнце садилось. Похолодало, и поднялся ветер. С запада надвигалась большая черная туча. Все одно к одному. Если Уэб столько плутал здесь днем, то поездка до города в темноте, под дождем не сулит ничего хорошего.
— Мне бы не помешали навыки бойскаута, — пробормотал он.
На поляне возле хижины несколько медведей расположились среди кастрюль с едой.
Они вылизывали лапы, чесали спины о стволы деревьев, двое возились друг с другом. Тайлеру совсем не улыбалось идти несколько сотен метров до машины по темному лесу, в котором бродят косматые любители свежего мяса и мятных конфет.
Кстати, о мясе. Уэбстер основательно проголодался. Комары, видимо, тоже. С наступлением темноты их становилось все больше.
Тоня вышла из-под маленького навеса с поленьями в руках.
— Вам лучше ехать сейчас. До города два часа пути. Сезон рыбалки еще не закончился, и найти свободную комнату довольно трудно. А если начнется дождь, дорогу размоет, и по ней будет не проехать.
Уэбстер и не собирался ехать в город ночью. Вдалеке раздались первые удары грома, ветер стал порывистым.
— Я проезжал мимо кемпингов по дороге сюда.
— Они все переполнены. Вам лучше вернуться в город.
Мне лучше вернуться в Нью-Йорк, но из-за твоей твердолобости я не могу этого сделать.
— Ну что ж, если вы уверены, что мы не сможем договориться…
— Уверена. Сожалею, что вы проездили впустую.
