Ей не хотелось, чтобы он принял ее за тряпку или, еще хуже, за городскую белоручку, которая боится испачкать руки.
— Нет, я хочу научиться всему, — приятно улыбнувшись, сказала Карли.
Это была неправда, но зато она опять увидела его неповторимую улыбку.
Вопреки опасениям Карли, оседлать лошадь оказалось не трудно, хотя седло было неимоверно тяжелым. Ее усилия подтянуть подпругу не удовлетворили Зейна.
— Ничто не вызывает большей неловкости, чем кувырок головой вперед из-за неподтянутой подпруги, — заметил он.
Карли кивнула, глубоко вздохнула и изо всей силы потянула ремень.
— Достаточно, — сказал Зейн, вручая ей повод. — Давайте отведем его в загон и посмотрим, что вы запомнили после вчерашнего урока.
Когда они подошли к загону, Зейн отодвинул задвижку и пропустил вперед Карли, которая вела Сэма. Она перебросила повод через голову лошади, ухватилась за луку седла и вставила ногу в стремя.
И почувствовала руки Зейна на своей талии. Большие руки. Сильные руки, которые легко приподняли ее и посадили в седло. Руки, которые задержались на ее талии немного дольше, чем следует. Карли пробормотала «спасибо», остро сознавая близость Зейна.
— Готовы? — спросил он низким глухим голосом.
Она молча кивнула, боясь выдать себя.
Он протянул ей повод, коснувшись ее руки длинными смуглыми пальцами. Дрожь пробежала по ее телу.
В течение следующих сорока пяти минут Сэм ходил шагом и трусил рысцой, трусил рысцой и ходил шагом. Постепенно Карли привыкла к рыси, но, если бы это зависело от нее, она никогда не попросила бы Сэма пускаться в рысь.
— Как насчет легкого галопа? — спросил Зейн.
— А я смогу? — с сомнением сказала она.
— По-моему, да. К тому же это намного приятнее, чем рысь.
«Звучит заманчиво», — подумала Карли.
— Начните с шага, затем пустите его рысью, а потом галопом.
— Как поднять его в галоп?
— Подтолкните его правой пяткой. Держитесь обеими ногами, как при рыси. Готовы?
Карли кивнула. Когда Сэм пошел, от волнения и нетерпения у нее сильно забилось сердце. Чувствуя, что Зейн следит за каждым ее движением, она толкнула коня в бок, и он пошел легким галопом. Инстинктивно ухватившись за луку седла, Карли вскоре выпустила ее, захваченная радостью движения и ощущением ветра, развевающего ей волосы.
Осмелев, она натянула левый повод, и в следующую секунду уже выплевывала попавшую в рот пыль.
— Вы не ушиблись? — обеспокоенно спросил Зейн, склонившись над ней.
— Что произошло?
— Сэм повернул, а вы — нет. Он всегда был резвым конем, и даже сейчас может дать вам сто очков вперед. — Вставайте, — предложил Зейн. Длинные смуглые пальцы ухватились за ее руку, и он помог ей подняться. — Может быть, на сегодня достаточно?
— Нет.
Он одобрительно улыбнулся, и у Карли радостно забилось сердце.
— Готовы? — спросил Зейн.
Она кивнула, и он протянул ей повод. Карли увидела, как он прошел по загону и, подпрыгнув, уселся на верхнюю перекладину ограды.
Глубоко вздохнув, она прищелкнула языком, и мерин пошел шагом. Шаг. Рысь. Галоп. На этот раз, поворачивая налево, она была готова к внезапной перемене направления. Карли ликовала. У нее получилось!
Зейн зааплодировал, когда через несколько минут она остановила Сэма. Спрыгнув с перекладины, он подошел к ней.
— Вы способная ученица.
— У меня хороший учитель.
— Спасибо. Увидимся завтра.
— Конечно.
Карли улыбнулась ему. Ее карие глаза сияют от удовольствия. Спешившись, она вручила ему повод и ушла из загона.
Зейн смотрел ей вслед, восхищаясь, как джинсы облегают ее длинные ноги, как покачиваются ее бедра, и солнце играет золотом ее волос. «Она — Беда с большой буквы», — подумал он. Большая беда, потому что он не ищет женщину, особенно, женщину на всю жизнь, а мисс Карли Кирквуд именно такая женщина. Несмотря на то, что она просто великолепна, он больше не попадет в эту ловушку. Однажды он уже потерял голову из-за длинноногой женщины, и чем это обернулось? «Обжегшись на молоке, дуешь и на воду», — напомнил он себе. Элейн обожгла его на всю жизнь.
Завтра он заставит Потита обучать Карли верховой езде, и делу конец. Но принятое решение не помешало Зейну смотреть на соблазнительно покачивающиеся бедра до тех пор, пока Карли не скрылась из виду.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— Итак, — сказала Карли, беря очередную картофелину, чтобы очистить ее, — расскажи мне о Зейне.
— Что тебя интересует?
— Он ведь коренной американец?
— Еще бы! С таким именем, как Роун Игл, кем же еще он может быть?
— Я никогда не видела коренных американцев. — Ну, здесь их много, — заметила Бренда и, бросив картофелину в кастрюлю, принялась чистить другую. — Как продвигаются твои уроки?
— Неплохо, как мне кажется. Он хороший учитель.
Бренда выразительно пошевелила бровями.
— Угу!
— Ладно, ладно, он еще и красивый, — признала Карли, хотя это было явным преуменьшением. С такими черными глазами и теплой чувственной улыбкой, он…
— Великолепен, — заявила Бренда. — Он просто великолепен. Эти длинные черные волосы и…
— Бренда, стыдись! Ты же замужняя женщина!
— Замужняя, но не слепая, — возразила Бренда, приложив руку к сердцу. — О господи, если бы я не была замужем…
— Он…
— Женат? Нет.
— Откуда ты знаешь, что я хотела спросить? Бренда сделала большие глаза.
— Сколько лет мы дружим?
— Ну, хорошо, ты знаешь меня лучше, чем моя собственная мать. Почему он не женат?
— Вот об этом тебе придется самой спросить у него.
— Не важно. Через пару недель я все равно уеду домой.
— Мне бы хотелось, чтобы ты подумала, не переехать ли тебе сюда, — сказала Бренда. — Я скучаю по тебе.
— Брось, Брен! Я городская девушка.
— Я тоже была такой. Когда-то.
***
Подходя утром к конюшне, Карли замедлила шаг. Сэм был оседлан и ждал ее. Тощий кривоногий ковбой в джинсах и рубашке в оранжевую и коричневую клетку стоял возле мерина. Карли оглянулась, но Зейна нигде не было видно.
— Мисс Кирквуд? Я Джим Потит. Я буду заменять Роуна Игла.
— О!
Разочарование свинцовым грузом сдавило ей грудь, но усилием воли она выдавила улыбку.
Потит не предложил Карли свою помощь, когда она садилась на лошадь. Ей удалось попасть в стремя и, подтянувшись, сесть в седло.
