Книга Ходячие мертвецы. Нисхождение - Роберт Киркман

К полудню столбик термометра поднялся выше семидесяти[1], и яркое солнце озарило поля западной части Центральной Джорджии. Плантации табака и фасоли к югу от Атланты пришли в запустение или превратились в настоящие джунгли, заросшие просом и хвощом. Окаменелые останки сельскохозяйственной техники поросли листвой, проржавели и погнулись, как истлевшие скелеты динозавров. Именно поэтому Спид Уилкинс и Мэттью Хеннесси только ближе к вечеру заметили странный островок на поле к востоку от Вудбери.

Двое молодых ребят, которых Боб утром послал на поиски топлива в брошенных машинах и на разграбленных заправках, выехали из города на пикапе Боба, но теперь шли пешком, так как машина застряла в грязи.

Они мили три прошагали по глубоким колеям проселочных дорог и в конце концов остановились на холме, который возвышался над просторным лугом, заросшим осокой и высокой травой и забросанным старой листвой. Мэттью первым увидел в отдалении темно-зеленый островок, затерянный среди буйно разросшегося неухоженного табака.

– Попридержи коней, – пробормотал он, поднял руку и замер на обрыве. Приставив ладонь ко лбу и сощурив глубоко посаженные глаза, он смотрел на далекие табачные поля, которые колыхались в лучах жаркого солнца. Поджарый рабочий из Валдосты с татуировкой в виде якоря на предплечье, Мэттью был в классическом облачении каменщика: в пропотевшей майке-алкоголичке, серых штанах и пыльных высоких ботинках. – У тебя бинокль рядом?

– Держи, – Спид залез в рюкзак, вытащил оттуда бинокль и передал его Мэттью. – Что там? Куда ты смотришь?

– Пока не знаю, – бросил Мэттью, поворачивая колесико и осматривая окрестности.

Спид стал ждать более конкретного ответа, то и дело почесывая комариные укусы на мускулистой руке. Влажная от пота футболка с логотипом группы REM прилипла к его широкой груди. Коренастый двадцатилетний парень в последнее время похудел и уже не тянул на прежние двести десять фунтов – скорее всего, виной этому была низкокалорийная диета из с трудом добытых консервов и жидкого кроличьего рагу, – но крепкая шея до сих пор выдавала в нем бывшего футбольного защитника.

– Ого! – Мэттью присмотрелся. – Это еще что за хрень?..

– Что там?

Не отнимая бинокля от глаз, Мэттью задумчиво облизал губы.

– Если я не ошибаюсь, мы только что сорвали куш.

– Топливо?

– Не совсем, – рабочий передал бинокль товарищу и улыбнулся. – «Топливом» это, пожалуй, еще никто не называл.

Они спустились с холма, перебрались через пересохший ручей и вступили в море табачных листьев. Их обволок запах навоза и перегноя, сильный и опьяняющий, как в теплице. Было так влажно, что на коже выступала испарина. Большая часть высоких кустов стояла в цвету, и Спиду с Мэттью приходилось вытягивать шеи и идти на цыпочках, чтобы не терять ориентир. Они вытащили пистолеты и сняли их с предохранителей – просто на всякий случай, – хотя Мэттью и не видел иного движения, кроме колыхания листьев на ветру.

Затерянный в зелени островок был ярдах в двухстах впереди, за рощей высоких дубов, стоящих, подобно стражам, среди табачного поля. Сквозь заросли Мэттью разглядел ограду, которой были обнесены запретные растения. Хихикнув, он сказал:

– Да ладно! Вот блин, глазам своим не верю!

– Это то, о чем я думаю? – спросил Спид, когда они подошли вплотную к ограде.

Выйдя из табачных джунглей, они смотрели на длинные зубчатые листья, которые окружали вкопанные в землю ровными рядами деревянные колья и проржавевшую сетку. В восточном углу площадки виднелась узкая, заросшая сорняками тропинка, по которой когда-то, возможно, ездили мопеды и мотовездеходы.

– Мать моя женщина! – с трепетом пробормотал Мэттью.

– Опаньки, сегодня в городе намечается горячая ночка! – Спид бродил вдоль высаженных рядами кустов и внимательно оглядывал их. – Черт, да нам этого до скончания века хватит!

– А какое качество, – заметил Мэттью, понюхав лист. Он растер кусочек между пальцами и вдохнул густой горьковатый запах с нотками цитруса. – Ты только посмотри на этого лохматого типа!

– Точняк, дружбан! Мы прямо в лотерею выиграли!

– Ага, – Мэттью похлопал по карманам и скинул рюкзак. Его сердце заколотилось в предвкушении. – Давай-ка найдем какую-нибудь трубку.

Келвин Дюпре шагал из стороны в сторону по заставленной мебелью комнате в задней части ратуши Вудбери. В руке у него был зажат серебряный крестик со свернутой мотком цепочкой. Он немного прихрамывал и был так худ, что напоминал пугало. Мятые штаны висели на нем мешком. Голова кружилась от переживаний. Сквозь мутное стекло единственного окна он видел, как трое его детей играют на маленькой детской площадке, по очереди качая друг друга на ржавых качелях.

– Я просто говорю, – он потер губы и вздохнул, – что нужно подумать о детях. Где им будет лучше?

– Я думаю о детях, Кел, – натянуто ответила с другого конца комнаты Мередит Дюпре. Она сидела на складном стуле, маленькими глотками пила воду из пластиковой бутылки и смотрела в пол.

Накануне вечером каждый из них выпил по банке витаминного коктейля в госпитале у Боба, чтобы восстановить пищеварение, а утром они позавтракали овсяными хлопьями, порошковым молоком, арахисовым маслом и крекерами. Пища восстановила их физические силы, но они все еще не могли оправиться от того, что чуть не погибли от голода в пути. Несколько минут назад Лилли выделила им отдельную комнату, а также снабдила их едой и водой и предоставила им время на то, чтобы прийти в себя и собраться с силами.

– Где лучше нам, – пробормотала Мередит, не поднимая головы, – там лучше и им.

– Почему ты так думаешь?

Мередит посмотрела на мужа. Ее глаза покраснели и увлажнились от слез, растрескавшиеся губы едва не кровоточили.