Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 16
И ковер дунул – только ветер в ушах засвистел.[7]
Километров через десять стрелка резко изменила направление.
– Стой! – Серафима хлопнула Масдая по ворсистой спине и окинула недоуменным взглядом дорогу внизу.
Путники, перемещающиеся по раскисшей после ночного дождя федеральной трассе «Лукоморск-Синьгород» то ли устали бороться с полужидкими колеями, то ли подобрались как один нелюбопытные, но на пронесшийся над их головами и зависший подобно маленькому облачку неправильной формы ковер-самолет[8]внимания никто не обращал.
Сенька приказала Масдаю двигаться в обратном направлении медленно-медленно, снова свесила голову и принялась методично оглядывать всех встречных-поперечных, одновременно не выпуская из виду и стрелочку, самоуверенно указывающую теперь в сторону Лукоморска.
Людей на дороге было немало.
Много на дороге было людей.
Но на ее разлюбезного супруга, как специально, ни один из путешественников не походил даже отдаленно.
На юг тащится по разбитой колее крестьянская телега, груженная новыми бочками.
В отдалении за телегой мужик гонит-погоняет флегматичную рыжую корову с таким же теленком – наверное, на послезавтрашний базар в столицу успеть хочет.
Вслед за коровой не спеша едет на соловом коне чернявый усатый парень в кафтане царского гонца, прижимая к груди сумку с гербом.
За ним тянется обоз с лесом. Бородатые пожилые возчики, поплевывая семечками, ворчливо понукают – больше для проформы, чем для скорости – коренастых лохматых лошадей. Опытные лошади не принимают их посулы скорого кнута всерьез и лишь походя отмахиваются хвостами да отфыркиваются через плечо.
Навстречу им, кто медленно, кто поскорее, идут и едут те, кому столица наскучила.
Ковыляет бойко на север, подтянув подол, рябая старуха с выводком внучат.
За ней хромает седой коробейник, уткнувшись носом в один из своих лубков.
Нетерпеливо подпрыгивая на козлах одноконной коляски с поднятым верхом из промасленного сукна, выглядывает просвет во встречном трафике маленький пухлый старичок, судя по одежде – управитель загородного имения какого-нибудь столичного боярина. Беглый взгляд под полог пассажиров у него не обнаружил.
Безмятежно озираясь по сторонам, направлялся куда-то на вислобрюхом гнедом мерине коренастый крестьянин.
С дрожью и трепетом вглядывалась Серафима в каждое новое лицо: Иван?.. Иван?.. – и с всё возрастающим разочарованием и отчаянием каждый раз убеждалась, что и этот, и следующий человек, и следующий за следующим – не он.
Вдруг стрелка прибора дернулась и резко повернулась на сто восемьдесят градусов.
– Стой… – сердито скомандовала царевна Масдаю. – Проскочили…
– Как? – удивился ковер. – Но я ведь чувствую, что он где-то в этом районе…
– Где? – жадно уцепилась за слова ковра царевна.
– Не знаю, – после недолгого молчания обескуражено призналось ее воздушное судно. – С одной стороны – вроде чую… А с другой – как бы и не вижу. Может, его и впрямь здесь нет? По-крайней мере, я не заметил.
– Не ты один, – хмуро пробормотала Сенька, задумалась на мгновение, и послала его в обратном направлении.
С точно таким же результатом.
Мужик с коровой, бабка с внуками, гонец, старичок на коляске, крестьянин на мерине…
И никого похожего.
Царевна втянулась на ковер и уронила голову на стиснутые кулаки.
Что произошло?
Сломался приборчик?
Как-то странно он сломался…
Иван загримировался?
В старика? Или в корову?
А может, его заколдовали?
Ерунда, конечно, кому надо его заколдовывать. Но если даже принять это предположение за рабочую гипотезу, то всё равно никто из путников никаким боком не походил на колдуна и умыкаемую им насильно жертву. Ну разве только мужик с коровой…
Интересно, Ивана можно превратить в корову, или только в быка? А кстати, какого пола у крестьянина был теленок?
Чушь какая… Что я несу… Конечно, это сломалась треклятая приспособа, чтоб ее короеды сгрызли!
Но что теперь делать?
Кажется, это вопрос она произнесла вслух, потому что Масдай слегка пошевелил кистями и предложил:
– Может, отлетим подальше в сторону, ты закрепишь стрелку, потом отпустишь снова, и посмотрим, что получится?
За неимением иных идей мысль верного ковра была принята к исполнению.
– Давай тогда сверни налево, километров на… Интересно, пять километров – это уже «подальше», или еще не слишком?
– Проверим, – философски пожал кистями Масдай, и без дальнейших обсуждений сорвался с места.
Для верности они отлетели от шоссе на десять километров. Зависнув над маленьким лесным озерцом, Масдай обратился к царевне:
– Ну что? Попробуешь? Или еще отлететь?
– Попробую… – вздохнула, томимая дурными предчувствиями Сенька и с замиранием сердца освободила стрелку.
Покрутившись недолго, та уверенно уставилась на запад, в сторону невидимой отсюда дороги.
– Ну как? – нетерпеливо поинтересовался ковер.
– Возвращаемся к шоссе, – бесцветным голосом ответила Серафима. – Может, сейчас найдем…
Но и на этот раз иваноискатель привел их к уже знакомой компании, двигающейся по заполненной народом и грузами дороге плотной кучкой.
Розовощекий старичок в повозке недовольно хмурился на встречный трафик.
Бабка с четырьмя пострелятами младшего школьного возраста, успевшими вымазаться в дорожной грязи и теперь норовящим повиснуть и прокатиться на задке стариковского тарантаса, громогласно и витиевато внушала им, что такое хорошо и что такое плохо.
Зажиточный крестьянин, подставив бородатый лик ласковому весеннему солнышку, восседал на своем флегматичном скакуне со спокойствием статуи глухого Будды.
Хромой задумчивый коробейник закончил разглядывать последний лубок, порылся на ощупь в коробе за спиной, выудил маленькую толстенькую книжицу и углубился в нее, едва не утыкаясь высокой нелепой шапкой в круп шествующего впереди мерина.
За поворотом из-за леска показался перекошенный щелястый забор, потемневший от времени и недавних дождей сарай, и с десяток дымков за ним.
– Деревня Козьи Поляны, – сообщила Масдаю Сенька после беглого взгляда на карту. – Дальше развилка.
– Давай еще раз туда-сюда пролетим? – предложил ковер.
Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 16
