Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
То-то же! Супротив матери-природы не попрёшь. Хищник остаётся хищником даже на смертном одре, и ничего тут не попишешь.
В дни, когда улов Грободела был богат, он натравливал на меня по нескольку камикадзе сразу. Однако угрожающая мне при этом опасность отнюдь не всегда возрастала прямо пропорционально количеству врагов. Это в обычной Зоне они быстро скоординировали бы усилия и учинили мне травлю по всем правилам. А с промытыми мозгами идущие на смерть хряковские гладиаторы становились неспособными на осмысленные действия. И, даже будучи в большинстве, гонялись за мной без малейшего намёка на командную тактику, зачастую на радость мне попадая под огонь друг друга.
Полковник, естественно, сознавал, что безмозглость противника смягчает условия заведомо жёсткого эксперимента, но ничего поделать с этим не мог. Вооружить пойманных сталкеров и загнать их в эту смертельную игру, пока они находились в здравом уме, было нельзя. Даже пообещав им в случае победы отпущение всех грехов и свободу. Слишком строптива и мнительна была сталкерская братия, чтобы верить обещаниям чистильщиков и соблюдать договор с ними. А особенно после того, как те вернут пленникам их оружие.
Последняя охота Хрякова, похоже, выдалась не слишком удачной. Как и сегодняшняя погодка, но последняя стала уже для Крыма практически нормой. Буран швырял мне в лицо хлопья снега и сильно ухудшал видимость. Но я всё равно сумел рассмотреть две маячащие впереди фигуры в сталкерских доспехах.
Один гладиатор взобрался на каменную арку, возвышающуюся над очередной коридорной развилкой, и, судя по всему, изучал окрестности посредством сканирующих глазных имплантов. Кого он пытался высмотреть в мельтешащей белой пелене, было совершенно очевидно.
Второй его собрат вёл себя иначе. Словно тоскующий по воле медведь из зоопарка, он сосредоточенно расхаживал туда-сюда по небольшой, величиной с цирковую арену, площадке. Между нами возвышалась груда заметённых снегом обломков, и скрыться от этого врага мне было гораздо проще. Конечно, при условии, что его поведение не изменится. Странным оно могло показаться лишь тому, кто не подозревал, что этот человек был подвергнут психотропной обработке. Мне же довелось видеть смертников и с более сильным помутнением рассудка, поэтому ничего экстраординарного в гладиаторе-шатуне я не нашёл. Пускай себе мечется. Чем сильнее ему переклинит мозги, тем проще будет с ним расправиться.
Неподалеку могли ошиваться и другие невидимые за бураном громилы, но интуиция подсказывала мне, что это не так. Я неплохо изучил логику своих хозяев и знал, что раз они выгнали камикадзе парой, значит, это — единственные мои противники на сегодня. Отправлять их в бой поодиночке было бы бессмысленной тратой подопытного материала. Непрерывной чередой или группами по пять-шесть человек смертники выпускались лишь тогда, когда их было слишком много. Таким конвейерным методом «толстолобики» доводили меня до белого каления, превращая испытание в затяжной кровавый марафон. Если же Грободел сразу бросал в бой мелкую группку, как эта, значит, больше сталкеров на этой неделе он не поймал. Но, дабы я не расслаблялся, «Светоч» не отменял тест и пускал в расход весь гладиаторский ресурс, каким на данный час располагал.
Что ж, посмотрим, чего стоят эти ублюдки… Или, если быть беспристрастным: такие же, как я, угодившие в капкан чистильщиков, жертвы трагического стечения обстоятельств.
Несмотря на то что я продрог, как цуцик, и был весь в снегу, инфракрасные сканеры гладиатора-наблюдателя могли меня засечь. Пока этого не случилось, пришлось остановиться и присесть за укрытие. Сидеть без движения на лютом ветру было и вовсе сущей пыткой, но я не привык бросаться в бой с наскока. Заметь меня одновременно оба противника, и я буду растерзан их кинжальным огнём ещё до того, как наброшусь на ближайшего. Нет, наш брат-хищник так глупо не погибает. Нужно успеть вцепиться в глотку хотя бы одному гаду, ну а там, как подфартит.
Главная ошибка, какую я мог сейчас допустить, это недооценить противника. Рано радоваться и предвкушать скорое возвращение в тёплую камеру. Возможно, эти двое вовсе не так просты, как кажутся. В конце концов, полковник Хряков тоже не лыком шит. Ему ничего не стоит отступить от стандартного протокола эксперимента и подготовить для меня западню. К тому же не исключено, что именно сегодня «толстолобики» решили извлечь из моего тела паразита. И, если так, значит, что бы я ни планировал, как бы ни юлил, итог этого боя для меня предрешён…
Ладно, отставить пессимизм! Он — плохой советчик, а тем более в вопросах борьбы за выживание.
Наиболее опасным из смертников был тот, кто выглядел разумнее: занял высотную позицию и вёл круговое наблюдение. И он явно не собирался покидать свой пост, дающий ему тактическое преимущество. Всё говорило о том, что прежде этот гладиатор был матёрым сталкером. С человеком, у которого боевые навыки отложились на уровне инстинктов и не стёрлись даже при капитальной промывке мозгов, шутки плохи.
Любой другой вояка на моём месте устранил бы сначала наибольшую угрозу и лишь затем переключился на прочую вражескую шушеру. Но я отринул этот логичный, на первый взгляд, сценарий и пошёл от противного. Ас — обзовём его так — занял крайне невыгодную для меня позицию. Незаметно к нему при всём старании не подберёшься. Открыв огонь, он неминуемо задержит меня на подходе и привлечёт на подмогу соратника. Однако напади я первым делом на «топтуна», всё обернётся иначе. Наблюдатель, как и прочие камикадзе, с кем я доселе сталкивался, не станет пассивно взирать на драку, спрыгнет с арки и устремится к нам. А среди сугробов и каменных глыб он будет уже не столь неуязвимым, как сейчас.
Мешкать с атакой нельзя. Пока я незаметен, у меня есть фора и шанс отвоевать в грядущем бою инициативу. Но и без кое-какой подготовки тут не обойдёшься. Прячась за стенами и обломками так, чтобы не попасться на глаза наблюдателю, я взялся огибать по периметру площадку со вторым камикадзе; «Непоседа» — так я, подумав, окрестил беспокойно расхаживающего противника. Следовало подкрасться к нему так, чтобы можно было наброситься на него и вдобавок заслониться им от первых выстрелов Аса. По пути я подобрал увесистый камень — единственное доступное мне оружие, в котором к тому же здесь не было недостатка. Убить булыжником облачённого в доспехи сталкера нельзя, но ошарашить и оглушить — запросто. А большего для начала и не нужно. Без поддержки товарища контуженый гладиатор — практически тот же труп, только ещё дышащий.
Пока я выходил на позицию, буран прекратился. Вместо него со стороны моря задул тёплый ветер, и снег сменился дождём. От сугробов сразу повалил пар, лёд повсюду затрещал, а воздух вмиг отяжелел и пропитался сыростью, как в выстуженном предбаннике… Очередной экстравагантный каприз крымской погоды.
Я не люблю дожди, а тем паче зимние, но этому не мог не обрадоваться. Хлынувшие из туч водяные струи были так или иначе приятнее снега и лютой метели. И пускай скоро я вновь продрогну и начну клацать зубами, первые мгновения оттепели доставили мне истинное, ни с чем не сравнимое наслаждение. И взбодрили настолько, что я ринулся в атаку, ощущая натуральную эйфорию. Так, словно жестокосердные Небеса не окатили меня водой, а ниспослали откровение об уже забронированном для меня в раю вакантном местечке.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
