* * *
Учебная база находилась в двадцати километрах от Москвы, в бывшем пансионате Министерства обороны, и уже сам этот факт многих разочаровал. Кто-то надеялся на царскую охоту, кто-то грезил золотыми пляжами, Олег же ни о чем таком не мечтал и реликтовые красные звезды на воротах воспринял спокойно.
За воротами было чистенько и скупо: газоны, плиточные дорожки, несколько двухэтажных корпусов из белого кирпича и приподнятый помост танцплощадки, окруженный лавочками, — все как полагается.
Три замызганных автобуса въехали на территорию и остановились. Расхлябанный дежурный на КПП что-то беззвучно проартикулировал и взмахнул рукой. Тогда, в июле, никто не подозревал, что роль законно оборзевшего «полторахи» в пилотке набекрень играет лейтенант спецназа ГРУ. Люди в раздолбанных икающих «ЛиАЗах» смотрели в окна и скептически цыкали.
Двери в автобусах открылись лишь после того, как сомкнулись глухие створки ворот, — это чем-то напоминало работу шлюза, но в начале июля такие странные мысли никого еще не посещали.
Шестьдесят человек выбрались из бензиновой духоты на пыльное пекло. Откуда-то возник прапорщик наихудшего комедийного пошиба: усатый, пузатый и как будто слегка хмельной. Позже выяснилось, что прапор на базе такой же декоративный, как и солдатики, но тогда, в первый день, он произвел впечатление даже на Олега. Захотелось плюнуть и вернуться домой.
— Зачем нужен старшина, всем ясно? — осведомился прапорщик. — Нет?… Вот и мне тоже — не ясно. На всякий случай довожу: с просьбами и пожеланиями обращайтесь не ко мне, а к своим инструкторам.
— Молодой человек, лично я в армии не бывала, — бойко произнесла какая-то девушка. — Нельзя ли чуть конкретней и без вашего портяночного юмора?
— Сказал — не доставайте! У женского пола вообще отдельная история… мне еще вас не хватало… В три шеренги!
— А можно повежливей? — спросила она — Я сюда не маршировать приехала.
— Серьезно, старшина, — подал голос парень в сетчатой маечке, чулком обтягивающей бугристое тело. — Я уже отслужил.
— Я тебе медаль за это должен?
— Если тут будут строевые занятия или что-то такое, тогда до свидания. Я учиться приехал!
Народ дружно расхохотался — в устах культуриста это звучало противоестественно.
— Хорошо. — Прапорщик внимательно оглядел толпу и вытащил из нагрудного кармана толстый металлический карандаш. — Поди-ка сюда. Значит, учиться? Сейчас поучимся.
Кнопку на мнемокорректоре никто не заметил. Кнопка была маленькая, в самом низу, и нажимать ее следовало мизинцем, но об этом все узнали позже.
Парень в майке почесал нос и сказал:
— Серьезно, старшина. Я уже отслужил.
Некоторые еще досмеивались и не поняли о чем речь. Некоторые поняли сразу и сделали шаг назад. Нетвердый.
— И что дальше?… — поддержал прапорщик.
— Если тут будут строевые занятия или что-то такое, тогда до свидания. Я учиться приехал, — заявил культурист.
Теперь дошло до всех. Люди прекратили хихикать и расступились полукругом, оставив парня в одиночестве.
— Он не помнит, — пояснил прапорщик. — Минус сорок пять секунд, столько я ему закрыл. Вспомнит, когда я захочу. Но обратный процесс малоприятен. Наверно, эти сорок пять секунд того не стоят… Налево, — вяло скомандовал он.
Новоиспеченные курсанты — кто с чемоданом, кто с полиэтиленовым пакетом — нестройно повернулись.
— Иногда умение забывать ценится выше, чем умение помнить, — продолжал прапор. — Существует такая информация, по сравнению с которой архивы любой разведки — это ворох фантиков. Есть уровни секретности, при допуске к которым человека надо сразу закатывать в бочку. Испугались, нет?… Зато у нас после службы никаких подписок о неразглашении. Разглашать вам будет нечего. Марш!
Люди подавленно плелись по тропинке, прикидывая, насколько им все это нужно. Олег тоже сомневался, но как-то несильно, наполовину. В конце концов, условия увольнения он знал и сам — это было то немногое, что им сообщили заранее.
Старшина шагал рядом — кажется, он остался доволен. Позже Олег убедился, что этот экспромт с корректором был отнюдь не случаен. Подобные демонстрации входили в программу обучения.
Меньше чем через неделю на занятиях с матчастью действие импульсного мнемокорректора испытали все — им закрыли по две минуты. В этом не было ничего страшного, это и обнаружить-то было невозможно — до тех пор, пока заблокированные участки памяти не открыли вновь. Как и обещал прапор, «вспоминание» оказалось неприятным. После физического ступора, из которого большинство выкарабкивалось около часа, наступил паралич эмоциональный.
— Хорошему человеку маленькая депрессия никогда не помешает, — изрек тогда инструктор. — Привыкайте, такое с вами будет часто. И учитесь справляться сами — без водки, таблеток и психоаналитиков. — Он благожелательно улыбнулся и запер группу в классе.
К тому моменту двенадцать человек из шестидесяти уже отсеялись, по двое в день. Но эти шесть дней до первого теста нужно было еще прожить…
Дорожка привела к парадному входу с чудовищной военно-морской мозаикой. Каждый корпус был украшен кафельным панно, посвященным какому-нибудь роду войск. По соседству стояло здание с циклопическим десантником в устрашающей позе, правее находилась двухэтажка с фантазией на тему ПВО.
Кроме прапорщика и дежурного, Олег заметил двоих солдат с метлами, больше на территории никого не было.
Часть сокурсников он успел разглядеть еще в автобусе, пока короткая колонна ехала от автовокзала на «Щелковской». Мужчин оказалось чуть больше, но ненамного. Всем пассажирам было где-то от двадцати пяти до тридцати, однако критерий отбора Олег так и не уловил.
В автобусе сидели и яркие фемины почти модельной внешности, и откровенные дурнушки, одетые черт знает во что. Мужики тоже собрались как будто из разных муравейников: небритые субъекты с ранними животами, спортивного вида красавцы, принявшиеся подбивать клинья еще в дороге, пара босяков в залатанных брюках и несколько человек вовсе без имиджа — заурядных, как сам Олег.
В холле их ждала женщина-офицер. Китель у нее был черный, а просветы на погонах красные. Олег задумался, как же к ней все-таки обращаться — «товарищ майор» или «товарищ капитан третьего ранга».
— Ася, расквартируй девочек, — распорядился прапор, и Олег запоздало сообразил, что для майора она слишком молода.
Женщина затушила окурок о край эмалированной урны и повела свою часть группы вверх по лестнице. Во второй раз Олег увидел Асю только через два дня, и она была уже в полевой форме морской пехоты — лихо приталенной, с лейтенантскими погонами. На голову она надела зеленый берет. Морпехи таких не носят, но ей было все равно, просто Ася решила, что он неплохо смотрится с ее глазами. За эти два дня Олег уже усвоил, что воинские звания здесь отсутствуют в принципе.
