– Алексей, – на мысленную связь с Туркиным неожиданно вышел один из Воинов, участвующих в планетарной операции. – Ты на своем корабле?
– Где же мне быть, Жора? – откликнулся Воин. – А ты гонишься за отступающим врагом? Смотри, далеко не улетай, не то опоздаешь к торжественному маршу.
– Что мне марш? – собеседник рассмеялся. – Главное – успеть к банкету и. последующей за ним оргии!
– Так тебе и позволили устроить оргию прямо во Дворце! – возразил Туркин.
– У меня есть секретные сведения, – заверил Георгий. – Угадай, от кого?
– Если сведения касаются приготовлений во Дворце, то от Купавина, – предположил Алексей.
– Вот именно! – Собеседник придал мысли восклицательный оттенок. – Ты же знаешь, как его любит мадам Сычева, фаворитка Диктатора. Он в курсе всех тонкостей подготовки. Нам будет устроен роскошный прием, а тем, кто участвовал в этом рейде, выделят почетные места за столом правителя.
– Не было печали, – Туркин вздохнул. – Стыдно за такой «подвиг» получать почести.
– Излишне ты совестливый, – с осуждением заметил Георгий. – Все ещё мечтаешь о настоящем деле?
– А ты – нет? – удивленно спросил Алексей. – В таком случае ты большая сволочь, Ямата. Кто заразил меня этой тоской по героическим сражениям? Разве не ты?
– Когда это было! – протянул Ямата. – Ты ещё вспомни, как мы с тобой в Академии изучали центр Галактики, выискивая враждебные цивилизации через оптический телескоп. Детство давно уже в прошлом, Алексей. Пора взрослеть.
– Учту, – заверил Туркин. – Ты, собственно, зачем меня вызывал?
– Хотел тебе показать одну забавную вещь, – ответил Ямата. – Возьми в прицел левый фланг нашего строя. Видишь сооружение в километре прямо по курсу?
– Вижу, – ответил Алексей. – Что это за крепость?
– Крепость и есть, – подтвердил Ямата. – Построена со знанием дела и отменным художественным вкусом. Ты не мог бы стереть её с лица планеты?
– В принципе нет проблем, – с некоторым сомнением ответил Туркин, – но я не уверен, что это действительно военный объект. Пока по твоим солдатам никто оттуда не стрелял.
– А ты хочешь, чтобы нас для начала как следует потрепали? – удивился соратник. – Тогда, быть может, ты спустишься с небес и лично возглавишь мой левый фланг?
– Но вдруг это мирный объект? – продолжил упорствовать Алексей. – В моей разведсводке нет никаких упоминаний о крепостях такого экзотического вида.
– Что ты за упрямец?! – взорвался Ямата. – Ты не веришь собственным глазам?! Пошли все эти разведсводки подальше!
– Прежде всего я проведу сканирование информационных полей объекта, обработку эмоционального фона и все прочие процедуры, а после приму решение, – твердо ответил Туркин. – И не кричи на меня, узкоглазый!
Последнюю мысленную фразу он добавил вовсе не из желания обидеть товарища. Такие пикировки между друзьями ещё по Академии были в порядке вещей. Ямата, в ответ на заявление Алексея, представил себе довольно неприличную, схематично прорисованную сценку с участием Туркина в пассивной роли, но возражать против его намерения не стал.
До крепости наступающим линиям боевых машин оставалось пролететь не более трех сотен метров, когда Алексей наконец выдал Ямате резюме:
– Это гражданский объект.
– Ты уверен? – Жора мыслил с оттенком недоверия. – Я отчетливо вижу лучевые и протонные пушки на его башнях. Они вот-вот откроют огонь, а ты говоришь, что это гражданские?
– Это имитация, – подтвердил свою первоначальную версию Туркин. – Марсиане просто хотят казаться более сильными, чем есть на самом деле. Всем этим бутафорским оборонительным комплексом управляет древний квантово-плазменный компьютер, а личный состав изображают десять или двенадцать детишек. Они таким образом наивно пытаются помочь повстанцам.
– Детишки? – Ямата замешкался. – На самом деле? Такие маленькие и сопливые?
– Ты что, никогда не видел детей? – Алексей рассмеялся.
– Какие, к черту, дети?! – ворвался в их беседу мысленный возглас ещё одного из участвующих в операции Воинов. – Компьютер моего магнитоплана выдает сигнал о том, что я попал в прицел протонного орудия! Туркин, драть тебя некому, испари эту крепость немедленно!
– Говорю персонально тебе, Семенов, это имитация! – повторил Алексей. – Я, конечно, беспринципный и безжалостный Воин, но стрелять по расшалившимся детям не стану!
В этот момент ментальный спор троих Воинов был прерван неожиданным и, с точки зрения Туркина, невероятным событием. Откуда-то из-за правого угла игрушечной крепости ударил вполне реальный залп протонных пушек, и примерно десять магнитопланов, получив серьезные повреждения, покинули строй наступающего воинства.
–Твою мать! – уже в радиоэфире заорал Семенов. – Туркин, гаси эти горелки, не то нас сейчас запекут в фольге, как буженину!
Алексей был настолько поражен случившимся, что промедлил лишнюю секунду, и на призыв Воина первым откликнулся капитан крейсера «Гордый». Он дал несколько усиленных залпов, и мелкие останки «крепости» разметало в стороны на пару километров.
– Семенов, – смущенно позвал Туркин, тоже выходя в радиоэфир на боевой частоте. – Ты живой?
– Я-то, конечно, живой, – мысленно откликнулся Воин. – Но трое моих солдат отдали концы на месте, а ещё пятеро собираются сделать это в самое ближайшее время. Я тебе не судья, Алексей, но обделался ты по полной программе. Жди теперь пряников, как минимум, от самого Диктатора.
– А как максимум? – тоскливо подумал Туркин.
– От господа бога, – пояснил Семенов.
– Что-то мне не нравится эта ситуация, – вмешался в их мыслеобмен Ямата. – Сканирование ты провел, фон обработал, показания магнитного резонатора зафиксировал, радиолот показал, что оружия в здании нет. Так?
– Так, – удрученно согласился Алексей. – Все верно. Десять маломерных человеческих теней, автономный компьютер, пара локаторов и никакого оружия.
– Кто же тогда стрелял в моих солдат? – возмущенно спросил Семенов.
– Следователи разберутся, – присоединился к обсуждению четвертый Воин, капитан «Москвы». – Дай бог, чтобы стреляли не защитники крепости, а кто-то другой, отставший от общей массы бегущих повстанцев…
– Вот, – убежденно заявил Ямата. – Так, скорее всего, и было!
– Туркин и мне друг, – ответил ему Семенов, – но истина, как говорится, дороже!
Алексей вдруг осознал, что весь спор идет вокруг его действий, вернее – бездействия, и никто из соратников не упоминает о том обстоятельстве, что внутри крепости погибли не озлобленные бородатые горняки, а дети. Кто бы ни был виновен в неприятностях Туркина, этот неизвестный «герой сопротивления» в первую очередь невольно подставил бестолковых скаутов. Своих же детей. Мысль была неприятной, но ещё более противным оказалось следующее размышление. Если выстрелом по наступающей цепи некто осознанно провоцировал Воинов на решительные действия против мирного населения, то ему это вполне удалось. Для привыкшего к собственной непогрешимости титана мысль была достаточно революционной, но он прекрасно понимал, что такая «подставка» более чем возможна.
