– Это грустная песня, – кивнул ворон.
– А ты можешь сказать, что мне теперь делать?
– Не могу.
– Но…
– Я же не сказал «не хочу», – уточнил ворон. – Я сказал «не могу». Я знаю немало легенд, но в них ничего не говорится о том, как превратить одно в другое. Тебе нужен кто-то, сведущий в магии.
– Как кошки.
– Ну, пожалуй, в любой другой день я бы с тобой согласился. Но не сейчас. Кошки только что сотворили слишком могущественную магию. И они прячутся.
– Прячутся? От кого?
– Ты сама знаешь.
– Нет, не знаю, – помотала головой Лилиан. – Я теперь, кажется, вообще ничего не знаю.
Ворон с опаской посмотрел сначала в одну сторону, затем в другую.
– От него. Они прячутся от него. В кошках есть магия, но творить магию им не полагается. Он этого не любит.
Лилиан встревоженно огляделась.
– О ком ты? – испуганно прошептала она.
– О Прародителе Кошек.
Кошечка вытаращила глаза.
– Так он правда существует, Прародитель Кошек?
– И это спрашивает девочка, у которой голова забита фейри.
– А об этом ты как узнал?
Ворон горделиво вздыбил перья на груди.
– Видишь ли, – многозначительно произнес он, – в лесу едва ли найдется то, о чем я не знаю.
– И ты отказываешься мне помочь.
– Этого я не говорил. Просто Прародитель Кошек слишком силен в магии. Нам с тобой не по зубам.
Прародитель Кошек. Каждый раз, когда ворон произносил это имя, по спине Лилиан пробегал холодок. Во всей округе не найдется человека, который не слышал бы историй о черной пуме, наводящей ужас на здешние холмы. Говорят, будто Прародитель Кошек выхватывает младенцев прямо из колыбелек, а потом забирается куда-нибудь повыше и с хрустом лакомится их косточками. Будто он крадет скотину из стойла и убивает путников на дорогах. А когда он сердится, высоко в горах слышатся раскаты грома и над домами проносится сильный вихрь: он грохочет ставнями, срывает крыши и опрокидывает сараи.
Прародитель Кошек – это огромная тень, что живет в лесу. Бесшумная тень. Если он подошел совсем близко, можно услышать, как постукивает о землю его хвост. Но тогда уже слишком поздно. Увидеть черную кошку – к беде, но после встречи с Прародителем даже беды с тобой уже никогда не случится. Иные говорят, что это сам дьявол. Не все так считают, но большинство сходится в одном: кем бы ни был Прародитель, с ним лучше не связываться. Может, он и не сверхъестественное существо, но уж, по крайней мере, очень-очень опасное.
Самую страшную историю о Прародителе Кошек Лилиан слышала от одного из братьев Крик[3]– кажется, от Джона, а может, и от Роберта. Семейство Крик обитало в резервации индейцев кикаха. Кто-нибудь из мальчиков время от времени приходил на ферму помочь по хозяйству. Крики вспахивали кукурузное поле, перекапывали сад, рубили и таскали дрова – в общем, делали всякую тяжелую работу, с которой тетушке в одиночку было бы не справиться. И один из Криков рассказал Лилиан, что Прародитель Кошек обладает способностью проникать в сны. Если посмотришь на него во сне, он так и будет преследовать тебя, пока его челюсти не сомкнутся на твоей шее. И тогда ты умрешь. Только не во сне, а наяву.
– А он… То, что про него рассказывают, это правда? – с ужасом спросила Лилиан.
– Смотря что ты слышала. Но скорее всего, да, – кивнул ворон.
Лилиан снова пробрала дрожь.
– Этот дьявольский зверь невероятно силен, – стращал ворон. – Таким, как ты и я, лучше не попадаться ему под горячую лапу. Да и вообще лучше ему не попадаться. Можно понять, почему кошки прячутся.
– Но что же мне делать?
– Тебе нужен кто-то, искушенный в магии. Кто возьмется помогать тебе, не опасаясь гнева Прародителя. Но не очень страшный, чтобы сам Прародитель не видел в нем угрозы. Старая Матушка Опоссум как раз из таких.
– Я о ней никогда не слышала.
– Разумеется. Она живет в твоем теперешнем мире, а не там, откуда ты явилась.
– Не нравится мне этот теперешний мир, – пробурчала Лилиан.
– Дело твое, – согласился ворон. – Но не забывай: в своем прежнем мире ты умерла от укуса змеи.
– Это мне нравится еще меньше.
– Естественно.
– А как ее найти? – спросила Лилиан.
– Знаешь место, где разветвляется ручей?
Лилиан кивнула.
– Спускайся вдоль рукава к лощине Черной Сосны. Как почувствуешь, что местность стала болотистой, значит ты пришла. Там и живет Старая Матушка Опоссум – ее нора под большой сухой сосной. Дерево приметное, не ошибешься.
– А она… она добрая? – робко осведомилась Лилиан.
Ворон рассмеялся.
– Она ведь опоссум, да к тому же ведьма. Сама-то ты как думаешь?
Сказать по правде, Лилиан не знала, что думать. И какая нелегкая принесла эту змею под старый бук?!
– Собираясь наведаться к ней в дом, – назидательно произнес ворон, – не забудь выказать хозяйке подобающее уважение.
Лилиан сердито распушилась:
– Может, я и выгляжу как кошка, но уж с этим справлюсь. Я умею быть вежливой.
– Речь не о комплиментах. Ты должна принести ей что-нибудь в знак почтения.
– «Что-нибудь» – это что?
– Ну, не знаю. Что-то не очень большое. Скажем, мышку. Но оно должно быть вкусненьким, с хрустящими косточками.
Лилиан вспомнила белку, с которой недавно беседовала. А теперь этот ворон…
– А они умеют разговаривать? – спросила она.
– Кто?
– Да мышки же.
Ворон снова рассмеялся:
– Конечно умеют. Всё на свете умеет разговаривать. Просто не каждый берет на себя труд послушать.
– Я не смогу убить говорящую мышь.
Ворон поглядел на нее с изумлением:
– А чем же ты собираешься питаться?
– Не знаю. А деревья и трава? Они тоже говорят?
– Еще как, правда, их не так-то просто понять. Разве только внутри живет какой-нибудь дух и переводит. Разговор растений слишком неспешен, чтобы мы могли уловить суть. – Он усмехнулся. – Хотя деревья куда расторопнее камней. У этих целый год уйдет только на то, чтобы представиться.
– А кстати, как тебя зовут? – поинтересовалась Лилиан.
