Поставив задачу изменить образование, прежде всего важно определить, какого рода системой оно является. Эта система не монолитна и не неизменна, именно поэтому с ней можно что-то сделать. Она многолика, объединяет множество пересекающихся интересов; в ней масса потенциальных точек для инноваций. Зная все это, гораздо проще понять, почему данную систему можно преобразовать и как это сделать.
Революция, которую я пропагандирую, базируется на принципах, отличных от проповедуемых движением за образовательные стандарты. Она основана на уважении к окружающим и вере в ценность личности; в право каждого человека на самоопределение, развитие и полноценную, насыщенную жизнь; в важность гражданской ответственности. Далее я подробно расскажу о четырех основных целях образования: личностных, культурных, социальных и экономических. А сейчас лишь отмечу, что, по моему глубокому убеждению, цель образования – помочь учащимся максимально понять окружающий мир и выявить свои внутренние таланты с тем, чтобы реализовать себя как личности и стать активными и сопереживающими гражданами своей страны.
В этой книге множество примеров школ самых разных типов. Описанные в ней идеи и выводы основаны на работе тысяч людей и организаций, искренне стремящихся реформировать систему образования, сделать ее лучше и эффективнее. Эти идеи подкреплены значительным числом научных исследований и методиками, уже внедренными в практику. Моя цель – предложить читателю всеобъемлющий обзор изменений, в которых срочно нуждаются наши школы. В книге описан общий трансформирующий контекст образования, динамика изменения школ и основные проблемы обучения, преподавания, учебных программ, оценивания и политики в образовательной сфере. Как известно, при создании общей картины неизбежно приходится платить ограничением детализации составляющих ее частей. По этой причине я часто отсылаю читателя к трудам других авторов, где подробнее обсуждаются вопросы, на которые мне следовало бы обратить больше внимания, но я просто не могу себе этого позволить.
Я полностью осознаю, какое огромное политическое давление оказывается сегодня на сферу образования. Политикам, посредством которых это делается, явно пора пересмотреть свои взгляды. Мои призывы (каковы бы они ни были) частично направлены как раз на то, чтобы люди, принимающие политические решения, поняли, что радикальные преобразования необходимы, и признали этот факт. Но революции делают не законодатели, а люди, работающие «на местах». Становление образования происходит не в законодательных органах и не в риторике политиков. Это то, что возникает между учащимися и учителями в реальных школах. Если вы учитель, вы система для ваших учеников. Если вы директор школы, вы система для вашего местного сообщества. Если вы политик, вы система для школ, входящих в зону вашего контроля.
Если вы имеете непосредственное отношение к сфере образования, у вас есть три варианта действий: реформировать систему изнутри, требовать ее изменений или проявлять инициативу за ее пределами. Многие примеры в этой книге описывают инновации в самой системе. Системы в комплексе тоже способны меняться, и во многих смыслах это уже происходит. И чем больше инноваций в самих системах, тем выше вероятность, что они будут развиваться как единое целое.
Большую часть своей жизни я прожил и проработал в Англии. В 2001 году мы с семьей переехали в США. С тех пор я много путешествовал по этой стране, сотрудничая с учителями, школьными округами, профессиональными ассоциациями и политиками на всех уровнях системы образования. Поэтому в моей книге рассматривается главным образом ситуация, сложившаяся в США и Великобритании. Однако проблемы, влияющие на образование, носят глобальный характер, и я привожу также множество примеров из других стран мира.
Основное внимание в книге уделяется образованию детей с раннего детства до окончания средней школы (5–8-й классы). Но проблемы, с которыми мы сталкиваемся, имеют весьма серьезные последствия для всего среднего образования, и многие школы сегодня радикально меняются вместе с окружающим их миром. Я кратко ссылаюсь на эти изменения, поскольку, чтобы обсудить их, как они того заслуживают, нужно написать отдельную книгу.
В одном из недавних интервью меня спросили о моих теориях. Я ответил, что это не просто теории. Я действительно предлагаю разнообразную теоретическую базу для своего подхода, но то, за что я ратую, носит отнюдь не гипотетический характер. Мой подход основан на многолетнем практическом опыте и исследованиях эффективных методик, применяемых в сфере образования, а также того, что мотивирует учащихся и учителей на высочайшие достижения, а что нет. При этом я опираюсь на давние образовательные традиции. Рекомендуемый мной подход имеет глубокие корни в истории преподавания и обучения с древнейших времен. Это вовсе не дань моде или преходящей тенденции. Мой подход базируется на принципах, которые всегда вдохновляли преобразующее образование и которые промышленное образование, несмотря на все его достижения, систематически отодвигало на задний план.
Подавляющее большинство сегодняшних проблем, стоящих перед человечеством, также не относятся к разряду теоретических; они слишком реальны, и создаем мы их в основном сами. В 2009 году в сериале BBC «Горизонт» был показан эпизод о том, сколько человек могут жить на Земле. Он так и назывался – «Сколько человек могут жить на Земле?». (У BBC вообще явный талант к придумыванию оригинальных названий!) Так вот, в настоящее время на нашей планете проживает 7,2 миллиарда человек. Это почти в два раза больше, чем в 1970 году; и если все будет развиваться такими же темпами, как сейчас, к середине XXI века нас станет девять миллиардов, а к концу века – двенадцать. И каждый из нас имеет одни и те же базовые потребности в чистом воздухе, воде, пище и топливе; без этого мы просто не выживем. Так сколько же человек может приютить планета Земля?
Создатели фильма консультировались с ведущими мировыми экспертами в области демографии, водоснабжения, пищевой промышленности и энергетики. И в итоге был сделан вывод, что если каждый житель планеты будет потреблять основные ресурсы со скоростью, с которой их потребляет среднестатистический индиец, Земля сможет прокормить максимум пятнадцать миллиардов. Следовательно, мы уже на полпути к этой цифре. Но беда в том, что далеко не все потребляют ресурсы именно так. Если же все население Земли будет потреблять их со скоростью, характерной для среднестатистического жителя США, планета осилит максимум 1,5 миллиарда человек. А нас уже почти в пять раз больше.
Иными словами, если все захотят потреблять ресурсы так, как это делаем мы, североамериканцы, – а, судя по всему, все к этому идет, – то к середине нынешнего века населению Земли понадобится еще пять таких же планет. Так что, согласитесь, необходимость в радикальных изменениях нашего образа мышления, жизни и общения вряд ли когда-либо была более насущной и актуальной, чем сейчас. А между тем все мы так же, как и прежде, разделены культурными барьерами и экономической конкуренцией за одни и те же ресурсы.
Часто говорят, что люди должны спасти свою планету. Я в этом не уверен. Земля существует вот уже почти пять миллиардов лет, и у нее есть еще столько же, прежде чем ее поглотит Солнце. А современные люди, насколько нам известно, появились на Земле менее двухсот тысяч лет назад. Если представить всю историю Земли как один год, то мы с вами начали жить на ней 31 декабря, за минуту до полуночи. Так что главная опасность грозит вовсе не самой планете, а условиям нашего выживания на ней. Земля вполне может решить, что она попробовала приютить человечество, и оно ее не впечатлило. С бактериями, например, проблем гораздо меньше; возможно, этим и объясняется то, что они живут на Земле уже более трех миллиардов лет.
