Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Он подтащил кресло ближе и сел, внезапно почувствовав, как сильно устал. Он совсем не спал.
Он хотел взять ее за руку. Хотел поговорить с ней, но она на него не смотрела. Впрочем, он все равно заговорил:
– Мам. Что произошло прошлой ночью?
Она покачала головой.
– Я думала… ну неважно, что я думала. Я ошибалась, – мать вытащила пластиковый пакет из сумки и положила на колени.
– Это не мое, – сказал Эфраим. – Просто ошиблись.
Он спокойно забрал у матери пакет и поставил его на столик у кровати.
– Я не умер. Совершенно точно.
Она рассмеялась.
– Конечно, нет.
– Но если бы умер… Боже, мама! Как ты могла сотворить с собой такое? – Он стиснул поручень кровати. – Мама, самоубийство? Ты серьезно?
– Прости, Эфраим. Не знаю, о чем я думала, – ее глаза наполнились слезами. – Дорогой, ты все, что у меня есть.
– Это моя вина, – сказал он. – Я должен был прийти домой раньше. Поздно ушел из школы. Я понятия не имел, что тебе придется пройти через такое.
Он попытался проглотить комок в горле.
– Из школы? – Прищурившись, мама оглядела комнату. – А который час?
Он не удивился бы, спроси она, а какой сегодня день.
Эфраим посмотрел на часы.
– Начало восьмого. Утра, – он взглянул на разбитые часы в пластиковом пакете.
– Молодой человек, а почему ты не в школе?
– Шутишь? Сегодня последний день. И ты в больнице.
– Ты никогда не пропускал школу, и я не хочу, чтобы начал сейчас. Эфраим, ты должен быть не здесь. Не хочу, чтобы ты видел меня такой.
Она смахнула слезы и слабо улыбнулась.
А как насчет того, когда он находил ее пьяной на кушетке перед телевизором? Или когда вынимал тлеющую сигарету из ее пальцев, чтобы та не подпалила всю квартиру?
Мать вытащила маленькое зеркальце и помаду. Посмотрела на отражение и тут же достала другие принадлежности для макияжа.
– Я останусь с тобой, – сказал он.
– Иди. Прямо сейчас ты больше ничего не можешь для меня сделать.
Он хотел бы, чтобы люди перестали так говорить. Разве он не помогал уже тем, что был здесь?
– Можешь вернуться днем, – сказала она. – Я никуда не собираюсь.
– Если ты уверена… – Эфраим встал и взял мать за руку. – Я сказал им, что это была ошибка, мам. Что ты смешала лекарства, что была пьяна, растерялась. Ты не хотела кончать жизнь самоубийством.
– Увидимся позже, – твердо сказала она.
Он наклонился над кроватью, и мать легонько поцеловала его в щеку.
– Хорошего дня, – пожелала она.
Последний день в школе походил на одно долгое собрание, на котором ученикам вручали награды и грамоты, а потом произносили затянутые речи. Эфраим никогда особенно не разделял школьного духа. Как только стало ясно, что новостей о погибшем в аварии подростке не будет, он плюнул на остальные выступления и теперь клевал носом. Натану приходилось его тыкать в бок, чтобы разбудить.
Когда Эфраим не дремал, то думал совсем не о школе. Вспоминал, как мать лежала на кухне без сознания; размышлял, кого же мог сбить автобус; понятно, что администрация не хотела делать никаких заявлений до опознания учащегося; а вот то, что одноклассники не обсуждали случившееся, было странным. Уж кто-то должен был знать жертву, даже если парень учился в другой школе.
Но больше всего Эфраим думал о Джене.
Он был, возможно, единственным учеником в школе Саммерсайда, кто жалел о наступлении летних каникул, и все по одной причине: из-за Джены Ким. Он будет скучать не встречая ее каждый день, не видя за завтраком, как будто случайно не сталкиваясь с ней у шкафчиков в перерыве между занятиями. Будет трудновато находить поводы для визитов в библиотеку, где она работала, не выглядя при этом слишком навязчивым.
К тому же сейчас она смотрела прямо на него. Может, заметила, как Эфраим наблюдает за ней? Ее короткие черные волосы были заколоты за ушами. На носу Джены красовались шикарные гиковские очки в красной роговой оправе. Девушка любила простые футболки и джинсы, но при этом имела, кажется, неиссякаемый запас стильных очков. Эфраим даже задумывался, на самом ли деле у нее были проблемы со зрением или она носила их отдавая дань моде. Джена с гордостью демонстрировала свой интеллект, в то время как другие девушки отчаянно пытались быть как все.
Обычно в школе такая яркая индивидуальность могла привлечь ненужное внимание, но Джена была настолько легким и веселым человеком, что казалась лишь еще привлекательнее. За ней всегда волочились парни, как из-за экзотичной полуазиатской внешности, так и из-за домашних заданий, которые она всегда давала списывать. А может, причина заключалась в том, что она оказалась крепким орешком и никому не выказывала симпатии, в том числе и Эфраиму. Ходили даже слухи, что Джена предпочитает девушек, но Эфраим не унывал и не обращал на них внимания. В конце концов, он и Натан постоянно тусовались вместе, и о них тоже говорили всякое. А когда отрицаешь сплетни, те становятся лишь сильнее.
Сейчас Джена улыбалась. Он быстро отвел взгляд, затем вновь посмотрел на девушку. Она все еще улыбалась. Ему.
Натан сильно толкнул его локтем:
– Эй, дружище!
На Эфраима смотрели все и улыбались. Нет, не улыбались – смеялись.
– Эфраим Скотт!
Он, наконец, услышал, как директор называет его имя.
– Вот блин, – громко, даже чересчур громко, выругался Эфраим. Сорвался с места, и хохот лишь усилился. Покраснев, он пробрался к проходу между рядами и двинулся к сцене. Шаги по лестнице походили на подъем в гору, а дорога на возвышение заняла, казалось, целую вечность. Хоть не споткнулся.
– Поздравляю, мистер Скотт, – объявил директор Кроуфорд, вручая Эфраиму бумажное свидетельство, которое выглядело так, словно было отпечатано лазерным принтером на фальшивом пергаменте.
– Э, спасибо, – он пожал директору руку. Та была тонкой и шершавой, но хватка у нее оказалась крепкой. Эфраим пошел обратно.
– В другую сторону, сынок, – прошептал Кроуфорд.
– А? – повернулся Эфраим.
Директор кивнул головой в сторону ступеней на противоположном конце сцены.
– Ох. Простите. Спасибо.
Он прокрался мимо, пока Кроуфорд называл другое имя. На последних ступеньках лестницы Эфраим оступился, но смог удержаться на ногах. Кто-то начал фотографировать, от вспышки Эфраим на мгновение потерял ориентацию в пространстве. Проходя на обратном пути мимо Джены, он улыбнулся девушке, но та ничего не заметила.
Когда Эфраим плюхнулся на свое место, Натан протянул ему цифровую камеру.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
