Книга Эдем, Эдем, Эдем - Пьер Гийота

Ваззаг перекатывает свою голову на руку где блестит прибитый спермой пушок; другая его рука ползет по полу к босой ступне застегивающего джинсы сборщика фиников: пальцы Вазага ласкают ногти на ноге сборщика фиников, лезут между липкими фалангами, перетирают засахаренную грязь; смех сотрясает плечи, поясницу шлюхана; солнце освещает янтарную массу его облепленных спермой ягодиц, от семени к его покрасневшему копчику прилипли колечки лобковых волос сборщика фиников; Ваззаг перекатывается на бок, струйка спермы стекает на пол по складке сплющенных ягодиц, которые, двигаясь назад, размазывают ее по деревянному полу; ладонь Ваззага обхватывает ногу сборщика фиников, тот, высвободившись, толкает ею Ваззага в грудь; шлюхан берет ногу, лижет ее, всасывает скопившуюся под ногтями засахаренную грязь, покусывает надтреснутый ноготь; дрожащая обслюнявленная пятка сгибается у него на щеке; прилипшие от спермы к членам джинсы, шов которых врезался между ягодицами до самого слоя дерьма, натягиваются — на изгибе правой ягодицы, — выпирая спереди над отвердевшим членом; который поднимает верхнюю полосу ширинки — внутренняя полоса в это время по-прежнему приклеена к бедренному суставу — ; в это липкое отверстие, Ваззаг, сидя, распрямив спину, придавив рукой к полу ногу сборщика фиников, пихает свою запыленную рожу; его язык проходится над мошонкой, под вставшим членом, его ноздри втягивают покрывающую волоски сперму, его ухо, свернувшись на ляжке, пульсирует в клейких складках джинсов; пуговицы ширинки отпечатались у него на лбу; сборщик фиников скребет его зудящую шевелюру; стекло дрожит под порывами ветра; Ваззаг заглатывает мошонку сборщика фиников, сжимает своими зубами ее основание; рука Ваззага вцепилась в ягодицу сборщика фиников; Ваззаг сидит на его ноге, ногти которой впились ему в залупу; сборщик фиников запускает толстые пальцы в волосы Ваззага; его член, изогнувшийся на уровне бровей шлюхана, опадает, задевая ресницы Ваззага; шлюхан выплевывает мошонку, его язык обхватывает член сборщика фиников; сборщик фиников упирается коленом в грудь Ваззага; шлюхан, опрокинувшись, падает на спину, расставив ноги; сборщик фиников, застегивая свои джинсы, встает ногой на грудь Вазага; они трясутся от смеха: сборщик фиников, прижав подбородок к шейным складкам, сведя глаза к переносице, опустив лоб, надув щеки, распустив губы, старается сосредоточиться на движениях пальцев по застежке джинсов, Ваззаг, кожа на торсе которого сморщилась под пальцами сборщика фиников, кусает свой кулак; сборщик фиников, опираясь о дверь, подбирает эспадрильи, бросает их на живот Ваззага, задыхаясь, надевает их: выпрямившись, он извлекает из своих джинсов клейкие монеты, которые высыпает на ляжку шлюхана — ; он приседает в сортире; Ваззаг вытирает тыльной стороной руки свое измазанное спермой до самого лба лицо; выпятив нижнюю губу, сдувает застрявшие в его бровях волосы сборщика фиников; встает; обеими раскрытыми ладонями растирает по низу живота, по ягодицам остатки спермы; перепрыгивает через стойку, заходит в чулан, пихает свою ногу Хамсиеху между ляжек — под прибор — , выпрямляется, рассматривает свое лицо, свою шею в тусклом подвешенном над рядами полок зеркале; Хамсиех со стонами сжимает своими ляжками пятку Ваззага; большой палец ноги Ваззага сгибается возле дырки в жопе Хамсиеха; Ваззаг поднимает руки, ставит локти на полку: легкий выхлоп газов проходит вдоль липких изгибов его ягодиц; его палец скребет измазанные спермой синие брови, ноготь выдавливает нарыв, образовавшийся на его горле во время объятий, под губами сборщика фиников; в морщинах у него на лбу, в складках, образовавшихся в уголках глаз, отпечатались пальцы сборщика фиников; яйца Хамсиеха липнут к ноге Ваззага; Ваззаг садится на корточки, его прибор волочится по колену Хамсиеха, он гладит рукой низ живота шлюхана, скользит в пах, лезет между ляжками, обхватывает отросток, приподнимает его, откидывает на живот; Ваззаг, встав на колени, ложится на Хамсиеха, целует его рот, ноздрю:«… Вазо, мужики стучат по стойке, набрось тряпку мне на бедра; не сперма, а слезы закипают у меня в животе, яд тарантула леденит мою кровь, вытащи меня за ноги на солнце; ужаливший мясника тарантул перескочил, полумертвый, с члена убийцы на мой…»; Ваззаг поднимается, тащит Хамсиеха за ноги под оконце; слезы омывают окровавленное лицо Хамсиеха: синий глаз остановился в полиловевшей орбите; Ваззаг набрасывает тряпку на бедра Хамсиеха; чья-то измазанная смолой голова показывается в оконце, кто-то прижался всем телом к стене: бритый синеватый череп лезет в отверстие; в широко раскрытом рту видны ослепительные зубы, покрытые стекающей слюной, которую подбирает алый язык: «…я трахну тебя через стенку, пес.»; дыхание хозяина прокатной мастерской выдувает глиняную пыль;…/ его глаза, зубы впиваются в верхнюю губу шлюхана, в его длинную шею, обдирают его грудь, кусают его напряженный член, его отвердевшие яйца/..; хозяин прокатной мастерской, убрав голову, просовывает свою руку через оконце к горлу Ваззага; который, стоя на одной ноге, склонив голову к плечу, выпрямляется, хватает руку прокатчика, поворачивает ее, целует ладонь, сжав ее в кулаке, касается ею своего бедра, нижней части мошонки: рука прокатчика потеет, напрягается в кулаке Ваззага; шлюхан отпускает руку, отскакивает; прокатчик плюет; плевок забрызгивает низ живота шлюха-на; который, прислонившись спиной к полкам, зарывшись подбородком в складки шеи, размазывает плевок по своим волосам, под мошонкой; пережевывает во рту взятый из губ сборщика фиников окурок; его покрытый слюной прибор блестит в полумраке; Ваззаг бросается наружу из чулана, закрывает дверь на два оборота, поднимается в комнату повелителя шлюх, бросает ключ на кровать; голый повелитель шлюх мочится через окно; Ваззаг быстро ласкает рукой его плоские ягодицы: след засохшей спермы виднеется между ягодиц повелителя шлюх, спускается ему под колено; Ваззаг, присев на корточки, лижет этот след от места, где он начинается, до самого конца; нога дрожит; луч света освещает полки; стоящий в переулке привалившись к двери, прокатчик облизывает свою сохранившую запах спермы Ваззага руку; Ваззаг целует дрожащую ногу; повелитель шлюх встряхивает свой член, растягивает его, вытирает пальцы о волосы Ваззага, Ваззаг облизывает член повелителя шлюх, берет его в рот; капельки блестят у него на подбородке, на ноздрях; член набухает у него во рту:«.. брось, у меня же есть Хамсиех… там внизу прокатчик… спустись быстрей, ущипни его за задницу.»; Ваззаг, которому перехватило горло, задыхается, сопли стекают на залупу:«… как бы он не ощипал мне крылышки… ты не видел его рожу…», закончив говорить, жует свои сопли, глотает их; он лижет залупу, вводит кончик языка между губками, поддерживая член в горизонтальном положении перед своим широко раскрытым ртом; у него на зубах выступает пена, течет с уголков губ; повелитель шлюх со смехом пихает коленом в горло Ваззага; голова шлюхана стукается о деревянную кровать; повелитель шлюх садится на край кровати, сжимает залупу своими ляжками; пальцами он ощущает, что под волосами Ваззага образуется шишка:«.. прокатчик ее тебе раздолбает, Вава.»; Ваззаг поднимается, повелитель шлюх вытирает его запылившееся бедро:«.. этот Хамсиех, он спекся… его укусил тарантул…»; повелитель шлюх заваливается, раскорячив ноги, на кровать, зарывается головой в подушку: «…сперма вернется в негодо рассвета… будьте осторожнее с мясниками, с их приказчиками, тарантулы любят гнездиться у них на чайниках, чтобы подышать кровавыми испарениями… отцепившись от них, всегда отряхивайтесь…»; Ваззаг спускается вниз, сборщик фиников выходит из сортира; Ваззаг открывает дверь на улицу, сборщик фиников, затянувший свою удовлетворенную плоть, хозяин прокатной мастерской, с обтянутой восставшей плотью, сталкиваются; Ваззаг щупает ягодицу сборщика фиников:«.. загляни ко мне до родов…»; джинсы того измазаны холодной спермой, Ваззаг вытирает руку о бедро; туг на него бросается расстегнутый прокатчик, обхватывает сзади, бьет его по затылку — Ваззаг наклоняется вперед — , с пронзительным криком, захлебываясь слюной, вставляет ему в зад; его руки измазаны окисью меди, его покрытые алюминиевой пылью кулаки стискивают живот Ваззага; его затянутая в эспадрилью искалеченная ступня — большой палец отсечен листом железа — изгибается рядом с ногой шлюхана; хозяин мастерской переливчато свистит: появляются два подмастерья с выпирающими из-под джинсов членами; их ноздри испачканы отработанной смазкой; когда они облокачиваются о стойку — / расходятся, приподнимаются полы их застегнутых прямо на голой груди джинсовых курток / — , виднеется гладкая перламутровая кожа на животе; наклонившись вперед, согнув ноги под ягодицами, упершись ступнями в стойку, приподняв бедра, к внутренней стороне которых обтягивающими джинсами прижаты растянутые члены, швы между ног впиваются в мошонки, прижимая их к ягодицам, они жуют лакричные палочки; их взгляды обволакивает увесистую — хотя и придавленную бедрами хозяина мастерской — массу ягодиц Ваззага, прибор которого съежился под волосами; они начинают дышать в такт с хозяином мастерской; их поставленные на стойку локти дрожат; в момент оргазма затуманенные большие глаза мастера облепляют мухи; отростки подмастерьев вздрагивают у ляжек, прижатые швом завитки лобковых волос натягивают за щемленную кожу на приборах; прокатчик снова начинает пыхтеть на крупе шлюхана; Ваззаг, вытянув руки назад, ощупывает обтягивающие ягодицы прокатчика джинсы в тех местах, где ткань промокла от пота; руки прокатчика хватают прибор Ваззага, откидывают его ему на живот, ласкают гладкую, натянувшуюся кожу, напрягшиеся ягодицы: «…пес… пес… близнецы хотят тебя вздрючить… засадить поглубже… вчера они видели тебя у женщин… у них руки потеют… пот остается на листах железа, которые они обрабатывают… краска не ложится… хозяин говорит: «пусть Ваззаг или Хамсиех выжмет моих подмастерьев»… они с севера… они красят себе ногти… по воскресеньям раскрашивают свои задницы… она у них жгучая, острая… в гараже они спускают в тормозную жидкость… в сортире на ступеньках можно поскользнуться: унитаз, ступеньки, все заляпано спермой… от сперманки у них песок к волосам липнет… хозяин говорит: «того, который послабее, пусть черный пес обнюхает, а того, который посильнее, рыжий»… они спят в одной кровати, за мастерской, где листовое железо обрабатывают… тот, что посильнее, ставит колпаки на груди тому, что послабее, он заворачивает его в простыню, ложится на него… утром я их распутываю, заледеневших от ночного ветра…»; Ваззаг, согнувшись, рассматривает снизу тела близнецов, облизывает губы, морщины у него на лбу, вокруг глаз, разглаживаются; в то время как третий оргазм укладывает прокатчика ему на поясницу, он прочищает горло, сплевывает; плевок падает рядом с эспадрильей одного из подмастерьев: близнец, не отрывая невинного взгляда от наглых глаз Ваззага, давит, растирает плевок по дереву — в то время как веревочная подошва скользит по сгустку мокроты, его член напрягается, набухает у его ляжки, натягивая горизонтальные складки на джинсах; раздавленная мокрота, намочив кожу ступни сквозь изношенные веревки, смешивается со слоем дерьма — собачьего и человечьего — , приклеившись к веревочной подметке поверх слоя смазки; прокатчик быстро вытаскивает свой член, прижимает, придавливает лиловую, отсвечивающую изнутри розовым залупу к заднице Ваззага, проводит ею сбоку по ягодице: исходящая из основания члена ниточка отрывается — мастер вздыхает вздрагивает — , приклеивается к коже, очертив неясную фигуру на черном пушке; мастер, придя в себя, — его съежившийся член остывает на ягодице Ваззага — , трется своим бритым черепом о потную спину распрямившегося шлюхана; близнецы измазанными суриком пальцами сжимают сквозь джинсы свои члены; прокатчик головой толкает Ваззага к подмастерьям: тот, что сильнее, хватает его за член, привлекает к себе, другой рукой обняв за поясницу, целует его в рот, выплевывает лакричный сок ему в глотку, продолжает жевать стебель, прижавшись к зубам Ваззага, их губы сливаются; одновременно подмастерье перекатывает из складки в складку член Ваззага, прижавшись к нему своим вставшим под джинсами отростком; он поднимает колено по бедру Ваззага, его нога прижимает снизу ягодицу шлюхана; двигая обтянутым джинсами коленом, трет складки кожи, оставшаяся в них высохшая сперма осыпается на икры шлюхана; короткий крик вырывается из его резко стиснутой подмастерьем груди; руки Ваззага бесстрастно ласкают вздрагивающие ягодицы подмастерья, его большие пальцы зацепились за петли джинсов на пояснице: остальные пальцы скользят по заднему шву, залезают между ягодиц, где шов врезался до самого заднего прохода; одна рука — большой палец зацепился за задний уменьшенный при перешиваний джинсов карман — обхватывают ягодицу, скребя ногтями сбоку по ляжке, шов пропитался пахнущим спермой потом; подмастерье зарывается своей раскрытой челюстью во впадину щеки Ваззага, его рука одновременно обхватывает мошонку Ваззага, тянет ее вниз: шлюхан, схваченный за шею, с оттянутыми яйцами, продолжая скрести рукой сквозь джинсы зад подмастерья, быстро протягивает своей палец в сторону, к бедру другого подмастерья, потирая зеленоватую складку кожи, обнажившуюся через дырку в заднем кармане, свисающем на округлость ягодицы; подмастерье, не давая пошевелиться Ваззагу, пускает лакричный сок ему на подбородок, откуда сок стекает по его трепещущему горлу, резко дергает бедрами, навалившись на сдавленную ляжку Ваззага: от этого движения сжимаются края дырки, вздрагивают обтянутые джинсами ягодицы — износ, непрекращающиеся любовные выделения сделали ткань мягкой, тонкой — , отрываются, приподнятые нервным усилием, от холодной стойки, к которой мальчик прижимал их, стараясь, чтобы у него опал; поясница передвигается ближе к Ваззагу, полы джинсовой куртки трутся о впалый живот, на котором поблескивает пот; Ваззаг лижет жесткие черные волосы здоровенного подмастерья, его губы лоснятся от геля; подмастерье упирается лбом в подбородок Ваззага, он целует горло шлюхана, раскрыв губы, отхаркнутая прерывистым дыханием мокрота забрызгивает горло; подмастерье со стоном прижимается ноздрей к сгустку мокроты, размазывает его по коже, под которой выступают позвонки; трется ногой о напряженную икру Ваззага; который забирает в пригоршню выпирающий из-под джинсов рядом с ляжкой прибор хилого подмастерья, тянет за него, зацепившись большим пальцем за внутренний отворот ширинки; здоровяк бьет сжатым кулаком по руке Ваззага, отпихивает торс шлюхана; быстро сжав в своем кулаке мошонку Ваззага, он поворачивается к своему близнецу, плюет в него, пихает свою ногу между его ляжек: близнец, согнувшись пополам, со стоном обеими руками расстегивает ширинку, приподнимает указательным пальцем свой покрасневший член, обтянутый белыми испачканными мазутом хлопчатобумажными трусами; здоровяк заталкивает вцепившегося в член Ваззага в первый сортир в коридоре, где прокатчик, присев, разбрызгивая под своими ягодицами экскременты, изгвазданной рукой ест подобранный на цементном полу гранат, другой вырывает ниточку спермы из своего члена, отвердевшего от дыхания, хруста мышц подмастерьев, сжимающих Ваззага; подмастерье притискивает Ваззага к испачканной стене; хозяин бросает гранат в жидкие красные экскременты, счищает измазанными соком пальцами прилипшее к заднице дерьмо, погружает пальцы в банку с водой, вытирает руку о стену, об икру Ваззага, выпрямляется, застегивается, приближает свой рот к уху подмастерья: «чего ты ждешь, чтоб ему вставить… а то моя сперма высохнет у него в жопе… протри там куском мокрой тряпки… этот пес никогда не моется… он лижет себя или же его лижут… но этот не такой гибкий, чтобы лизать жопу себе самому… ему Хамсиех лижет…. единственный раз в месяц Хамсиех на рассвете после траха выходит на улицу, его трущиеся друг о дружку ягодицы блестят под красными лучами солнца; он обтирается о стену у помойки, залезает на самый верх, на кучу из куриных костей, где копошатся белые собаки, он отгоняет собак, встает на колени, ложится на кости; вытянув руки назад, раздвигает свои ягодицы; солнце припекает все сильнее, одна из собак, с мокрой от росы шерстью, пихает свой горячий язык в приоткрытую жопу; Хамсиех вопит, вокруг копошатся собаки, из гниющих отбросов вылезают наружу крошечные черви, разбуженные тяжестью тела, ярким светом; сука лижет заляпанную спермой шевелюру; когда она облизывает своим языком ухо шлюхана, Хамсиех высовывает свой лизальник, загнув его на щеку; два языка соприкасаются; пес, что роется в жопе Хамсиеха, рычит, через тело шлюхана прыгает на самку, впивается зубами ей в горло; Хамсиех глотает слюни с языка суки, лезет рукой между задних лап извивающегося в грязном месиве пса, хватает его член, ощупывает; пес, отяжелев, садится задом на щеку шлюхана, увесистый мохнатый хвост обвивает его шею; повернувшись к жопе Хамсиеха, он изгибается, трется своим покрасневшим липким членом сбоку о раздвинутые ягодицы; капли обжигающего семени стекают по придерживающей ягодицы руке Хамсиеха; Хамсиех, дернув бедрами, отгоняет пса, распрямляется, счищает спереди с себя жгучую грязь; крошечный нарыв прорывается у него на горле…»; подмастерье выталкивает Ваззага из сортира — два возбужденных тела, продвигаясь к выходу, застревают в дверном проеме — , он прижимает его к стене в коридоре, открывает кран, закрепленный на стене между раздвинутыми ногами Ваззага, согнув руку, направляет струйку воды на ляжку шлюхана; хозяин мастерской идет через общий зал, с его обтянутой джинсами благоухающей поясницы стекает горячий пот; подмастерье трет ладонью залитую водой ляжку Ваззага; возбужденный член шлюхана запутывается в полах джинсовой куртки склонившегося над ним подмастерья; рука подмастерья застывает под ягодицами Ваззага… «Хемисса… я боюсь дерьма…»; хилый близнец, опершись локтями о стойку, корчится от острой боли, раздирающей его живот, поворачивается лицом к дверям, приоткрытым прокатчиком: его ляжка задевает ляжку мастера; тот, встав перед Хемиссой, бросает монету на стойку; Хемисса выпячивает грудь, касаясь локтя отодвинувшегося мастера; его полуприкрытые глаза впиваются в блестящие глаза хозяина, в его обнажившиеся клыки, из груди у того доносится мурлыканье, из горла рычание;… «Хемисса… своими нервными руками ты подтираешь младенцев… моешь кастрюли… чистишь сломанные карбюраторы..», Хемисса воркует, склонив голову на плечо; его торчащий в трусах из джинсов член выпирает из-под испачканного хлопка, натягивает резинку, пучок похожих на мочало волос, покрывающих изгиб члена, выглядывает из отверстия ширинки; здоровяк вытаскивает из дырки в стене кусок мягкой ткани, сжимает его под краном, пихает в коробку с чистящим порошком, вынимает, ударом кулака по затылку сгибает Ваззага — который обеими руками разводит ягодицы — , прочищает ему жопу, намотав кусок ткани на пальцы; пена, смешанная со спермой, с дерьмом, пузырится в проборе задницы, капает на ноги шлюхана: встряхнув тряпку, подмастерье забрызгивает себе лоб, складки джинсов между бедер; Хемисса идет за хозяином мастерской, расстегивает его, снова застегивает на пороге; подмастерье бросает испачканный лоскут в приоткрытый сортир, пихает согнувшегося Ваззага задом под кран, прижимает копчик шлюхана к крану, открывает кран до упора, отскакивает в сторону: вода вымывает коричневую пену из задницы Ваззага; который, обалдев, со съежившимися от холода в мокрых волосах членом, мошонкой, упершись руками в колени, уставился широко раскрытыми глазами на лужу, растекающуюся от его ног на глиняном полу до кафеля в общем зале; подмастерье закрывает воду, тащит дрожащего Ваззага в садик, вытирает ему ноги брезентом, закрывающим от солнца кроликов в клетке; он запихивает кусок жесткого брезента в жопу шлюхана, откуда струится вода, прокручивает его в жопе; Ваззаг издает стон; кулак подмастерья сжимает его ляжку; отброшенный вперед трением куска брезента между ягодиц, Ваззаг пошатывается, он упирается руками о деревянную раму клетки, его отвердевший член — кулак подмастерья месит его ляжку, натягивая кожу в паху, у основания члена, на пояснице — прижимается к сетке, застрявшая в петле залупа засыпана песком, разбросанным разбегающимися кроликами; подмастерье вытаскивает брезент из задницы Ваззага, бросает его к ногам; песок скрипит под ногами обезумевшего подмастерья, набросившегося на шлюхана, впившегося всеми зубами сзади ему в шею; Хемисса на пороге ощупывает задницу хозяина мастерской, который засовывает палец под изогнутый член мальчика, приподняв его над резинкой трусов: прямо перед борделем, на холме, вершина которого возвышается над стеной, спариваются навьюченные верблюды, встав коленями в обжигающий песок; судорожно подергиваясь, они зарываются коленями в глубину, где песок более прохладный, сперма блестит у них на белой шерсти; раскрытые пасти облеплены мухами, разбуженными утренним солнцем; судорожно подергивающаяся струйка слюны свисаете нижней челюсти; Хемисса пускает из губ смешанную с лакрицей слюну, она течет из широко раскрытого рта ему на подбородок, переливается у него на горле, на засаленном вороте джинсовой куртки; верблюды расцепляются, валятся набок, закрыв глаза, разинув пасти: появляется какая-то женщина, закутанная в синее покрывало, с зеленым пластмассовым ведром в руке, за ней идет голый ребенок, с коротким облепленным крупинками соли членом: ударив ногой верблюдицу в трепещущую грудь, она заставляет животное подняться; она устанавливает ведро ей под живот; ребенок, присев на корточки, привалился к боку самца, играя с клейким членом, спрятавшимся в складках тела, она хватает самку за вымя, доит, ее смуглые веки прикрывают красные от соли, страстной любовной ночи глаза; Хемисса протирает свои покрытые коркой глаза; прокатчик исчезает в переулке за углом; Хемисса закрывает дверь, прислоняется спиной к двери, сжимает ляжками щеколду, напрягая ноги, трется о нее своим обмякшим торчащим из джинсов обтянутым трусами членом, обеими руками притискивает щеколду к члену, болтает ими из стороны в сторону, его эспадрилья размазывает сгусток спермы — оставленный прокатчиком плавающий в жидкости комок — по полу; повелитель шлюх спускается по лестнице, прижимая предплечьем к волосатой груди тарелку с омлетом, его косой взгляд касается глаз Хемиссы; в члене мальчика, в его замызганном горле толчками пульсирует кровь; повелитель шлюх открывает второй сортир в коридоре; когда он поднимает ногу на ступеньку, его ягодицы разглаживаются, светятся в синеватом полумраке коридора, поясница, спина извиваются; одним глазом наблюдает за мраморным торчащим из трусов членом Хемиссы; повелитель шлюх ставит тарелку у ног сидящего по-турецки на ступеньке хромого, тот спит, откинув голову в угол, его лицо усеяно крошечными сгустками засохшей спермы; его майка вся измазана дерьмом; повелитель шлюх выходит, закрывает дверь на два оборота; с ключом в кулаке он возвращается в зал; его растянутый блестящий член бьется о волосатые ляжки; Хемисса закрывает глаза рукой, сердце прыгает у него в груди; колени подгибаются; повелитель шлюх поднимается к себе в комнату: верхняя часть его тела скрывается наверху, у него на ягодицах поблескивает сперма; Хемисса ложится на бок, прижавшись к двери, он переворачивается на живот, ползет, задыхаясь, в пыли вдоль стойки; джинсы рвутся по шву между его раздвинутых ягодиц; он ползет по лестнице, слизывая следы, оставленные на пыльных ступенях ногами повелителя шлюх; поднявшись по лестнице, он распрямляется: повелитель шлюх с бритвой в кулаке, стоя на одной ноге, согнув другую, уперев ее пяткой в колено, распутывает покрывающую бедро курчавую шерсть; Хемисса вздрагивает, с выпирающим из-под трусов членом бросается на повелителя шлюх, вырывает у него бритву, встает на колени, целует шерсть: запах смешанного с семенем пота окутывает его ноздри, этот вкус, оседая на кончике языка, действует расслабляюще на его мышцы, нервы; его лоб разглаживается, одежды — трусы, джинсы, куртка, эспадрильи — сваливаются с его созревающего тела;/ распростертый на сене в клетке Ваззаг с охлажденной жопой, протараненной членом ученика, тряся головой при каждом новом оргазме, жует пыльное сено; из-под раздвинутых ягодиц ученика, затянутых в джинсы с полурасстегнутой ширинкой, масляно поблескивают в сене гладкие охряные яйца шлюхана, на содрогающихся в конвульсиях руках которого выступает, оседая на травинки, снятый с тела сборщика фиников сахар — его член напрягся, загнулся к низу живота; сок лакрицы стекает изо рта подмастерья на сладкое ухо шлюхана; подмастерье, оттягивая оргазм, навалился на шлюхана, зарыл его голову в сено; Ваззаг отбивается; с силой быстро поворачивается на спину; подмастерье с загнутым членом вопит, раскорячив ноги, валится на спину, в сено; Ваззаг приседает на корточки рядом с подмастерьем, слизывает выступивший у него на лбу, на пупке холодный пот; он расстегивает зубами ширинку, убирает клапаны от члена — который, покрасневший, трепещущий, лежит поверх резинки трусов; Ваззаг, по спине которого колотит кулак подмастерья, зарывается ртом в трусы, всасывает осевшие на ткани сгустки спермы; его изогнутый, полный слюны язык отводит мошонку под член, засасывает и заглатывает; облизывает сверху залупу; рука подмастерья гладит его позвоночник… «ищи… ищи… апорт… апорт…», Ваззаг с набитым ртом трясет головой, тянет за основание хрена, кладет руку на пробор в жопе, ерошит волосы, шаря рукой по ягодицам: сперма, брызнувшая на его сдавленное горло, от гнева становится кислой; подмастерье распрямляется, Ваззаг сглатывает, утирает рот запястьем: приступ тошноты заставляет его согнуться на сене, куда он сплевывает смешанную с кровью слюну; подмастерье, встав на ноги, выпячивает задницу… «пес, вылижи блюдо.»; Ваззаг с покрытым розоватой слюной подбородком выпрямляется, обнюхивает ягодицы подмастерья, джинсы, складки которых промокли от пота, шов в промежности — от спермы; обнимая, встав на колени, поясницу подмастерья, он расстегивает его, спускает джинсы ему на колени, обнюхивает клейкие трусы, едва касаясь языком, лижет провисший на заднице хлопок… «слишком горячо?., поторопись… в другом месте меня ждет мужская работа…»; Ваззаг зубами стаскивает трусы на поясницу: так как хлопчатобумажная ткань прилипла к коже из-за засохшей спермы, из-за свежих следов экскрементов, он лижет эти сгустки; смоченный хлопок отлипает; кулаками Ваззаг спускает трусы под ягодицы; прижимается губами к заросшему шелковистым черным пухом пробору в заднице; Ваззаг раздвигает ягодицы руками, запихивает свою харю между ягодиц, отпускает их; закрыв глаза, зарывшись в мягкие ягодицы, просовывает свой язык к облепленной дерьмом дырке; подмастерье, трясясь от смеха — у него из ноздрей вылезают смешанные с мазутом сопли — , сжимает своими ягодицами рожу шлюхана, сгибается, опершись одной рукой о кирпичную стену, другой отводит в сторону липкую ягодицу; Ваззаг, шевеля торчащими ушами, равномерно облизывает сжатое отверстие: дверь под порывом ветра хлопает его по заднице, вокруг темнеет, тела съеживаются от холода, язык во рту западает, закрывая горло, член подмастерья вянет; когда тьма рассеивается, член вновь расцветает, ягодицы вздрагивают, рука подмастерья ложится на мокрые волосы шлюхана; который ударом ноги закрывает дверь против ветра: солнечный свет падает на его потную спину;/ в комнате голые повелитель шлюх и Хемисса спят бок о бок на животе поперек кровати: торчащий между ягодицами Хемиссы ключ от сортира или от чулана покачивается в такт дыханию мальчика; в завитках на ягодице повелителя шлюх дрожит сгусток прозрачной спермы/;/ негры, подрочив, засыпают на песке; пастух моет свои испачканные в сперме руки в канаве с красной водой; встав на колени, он пьет, надувая щеки, выплевывает смешанную со спермой воду на песок; кочевник садится в водоем: сахар хрустит у него на зубах; сахаром набиты карманы заснувших негров, у них на шортах влажные пятна спермы; двое близнецов развалились бок о бок поодаль от остальных солдат: их торчащие из шортов длинные мраморные члены лежат на лиловой гальке, под которой — песок; пригоршни сахара раздули карманы их шортов до самых ширинок; пастух смачивает в воде лоскут-мешковины, привязанный к бечевке, опоясывающей лохмотья у него на талии; он выжимает мокрый лоскут, трет его двумя горячими гальками, смачивает еще раз, снова выжимает, разворачивает; он отодвигает закрывающие его бедра лохмотья, протирает свой член, яйца, пробор в заднице вымытым лоскутом, который повязывает себе на поясницу бечевкой; когда кочевник выпрямляется, пастух подбирает его гандуру[7], развернув, держит наготове перед худым телом, с которого ручьями стекает вода; кочевник выходит из водоема, поднимает руки, пастух одевает кочевника, закутывает его в липнущую к телу гандуру, кочевник вздрагивает, пастух дышит ему в ухо, согревая теплым после отсоса дыханием; ноги близнецов вздрагивают на песке, белки глаз кочевника блестят на янтарном лице: сахар сыплется из карманов близнецов, мучимых во сне кошмарами; кочевник открывает рот, пережевывает застрявшие на деснах комья сахара, кладет руку на задницу пастуха, подталкивает его к близнецам, тот, издавая горлом глухой смешок, жует открытым ртом стекающий с его нижней губы сахар; пастух направляется к близнецам; кочевник поднимает верблюдов, запихивает медные чаши во вьючные мешки, привязывает бурдюки к бокам верблюдов, толкает, тащит двух животных к цирку[8], заваленному галькой, трупами животных с обрезанными рогами; пастух садится на корточки рядом с близнецами, собирает рассыпавшийся по песку сахар, залезает своей большой шелушащейся рукой в карман одному из близнецов, берет сахар; переползает на корточках к другому близнецу, посасывая зажатый в зубах сахар, опустошает карман солдата; который, разбуженный чмоканьем, трением складки шортов о ляжку — легкими прикосновениями обшаривающая карман рука пастуха добирается до врезавшихся между ляжек, под членом складок шортов — , выпрямляется, хватает пастуха за запястье, выкручивает его — крошки сахара блестят на сжатых пальцах пастуха — , встает на ноги, сжимает другим кулаком ухо пастуха, плюет ему в лицо смешанной с кроличьими косточками черной слюной… «жадная скотина……. солдат наступает босой ногой на босую ногу пастуха, роет песок под ней, трется своей пяткой о пятку пастуха, выкручивает ему ухо: пастух хрипло кричит: другой близнец, проснувшись, встает, половина его лица измазана песком…«.. Хамза… смотри… когда я выкручиваю ему ухо, у него на пальце ноги натягивается кожа, мозоль на пятке дрожит…», пастух лижет запястье солдата, который тянет его за ухо… «пиявка… тебе достанется моя сперма, кровь раненых баранов… а моему близнецу — кровь человеческая, ее несложно добыть, достаточно укола иголкой, зубцом вилки…»; Хамза, проходя позади пастуха, зажав пальцами нос, хватает его за ногу, прикладывает свою розовую ладонь к пятке пастуха; близнец выкручивает ухо, его предплечье покрыто сладкой слюной пастуха, чей морщинистый лоб округляется от напряжения: жесткая кожа натягивается на челюсти, на торсе, на бедре; под ладонью солдата вздрагивает мозоль на пятке; солдат смеется, выворачивает ногу; другой щиплет пастуха за скулу, хватает за челюсть, впивается пальцами ему в щеки, ладонью давит на нос, сжимает горло: пастух проглатывает сахар, показывая гнилые зубы; два солдата ощупывают под лохмотьями все его члены; пастух закрывает рот; его сладкие губы блестят: солдат, выпрямившись, ласкает их потными пальцами…«.. Хамза… измерь… они отлично подходят для залупы… у тебя с твоим хозяином любовь, но жрете вы маловато, и сперму он тебе в глотку спускает легкую…»; Хамза, обнаружив привязанную у колена пастуха флейту, берет ее, выпрямляется; в то время как другой близнец продолжает выкручивать ухо пастуха, Хамза прижимает флейту к его раскрытому от боли рту, пастух хрипло дышит в свисток: кваканье флейты будит остальных солдат, они встают на ноги с выпирающими из-под шортов членами; дыхание прерывается в свистке; солдаты окружают схваченного близнецами пастуха, поднимают его лохмотья, скребут своими загнутыми ногтями шелушащуюся кожу у него на пояснице; фаланги скользят по его копчику; дыхание стонет в свистке; близнецы отталкивают солдат; обхватив пастуха за шею, они вытаскивают его из круга на песок, где, отпустив, толкают к цирку ногами, концом обугленной рукоятки, подобранной у погасшего костра; кочевник, сидя на краю цирка, погрузив ноги в смешанный с костями песок, обгладывает живую ящерицу: в углублении скалы горит огонь; пастух, с усыпанными пеплом поясницей и спиной, садится на корточки у огня, мешает его, собирает головешки голыми руками; близнецы достают из карманов длинные спички, сыплют их на халат: “мы берем у тебя напрокат твоего акли… чтобы его подкормить… потом ты получишь еще и лекарство…”; кочевник, надув дрожащие обтянутые прозрачной кожей щеки, берет спички, ссыпает их в один из подвешенных у него на шее кожаных мешочков, хватает за руку присевшего пастуха, опрокидывает его на песок у своих колен, целует его в рот, посыпает ему губы песком, ударом колена заставляет пастуха встать, толкает его ногой к близнецам; те, схватив подростка за плечи, меся ему ягодицы кулаками, выталкивают его из цирка, швыряют на песок, заставляют ползти между ними, вместе с ними до самого лагеря; выпрямляются, перешагивают через колючую проволоку; пастух ковыляет, подталкиваемый трясущимся от смеха Хамзой, колючая проволока цепляется за обтягивающий его прибор мокрый лоскут, Хамза бьет его по широкой руке, смущенно запутавшейся в лохмотьях, подбирает измазанную дерьмом палку, выброшенную из лагеря солдатами, пихает ее пастуху между ног, прижимает испачканный дерьмом конец дубины к мотку колючей проволоки, прижимает палку посередине к пробору на заднице; колючая проволока рвет тряпку, царапает мошонку пастуха; Хамза, резко схватив подростка за ногу, тол кает его через колючую проволоку; падая, пастух задевает колючую проволоку ногой; Хамза прыгает; кровь течет по голой ноге; Хамза сыплет песок на раны; близнецы тащат подростка по усеянному отбросами песку; Хамза сжимает в зубах флейту; другой близнец ногой толкает низкую дверцу хлева, устроенного в каркасе бронированной машины, покрытой листами железа, шкурами; близнецы швыряют пастуха на смешанное с перемолотыми горькими тыквами сено, под бок дремлющей коровы; Хамза садится на корточки перед подростком; его близнец выходит; Хамза смеется; изгвазданной дубиной он тычет в прибор пастуха; тот, распростершись на корове, раскорячил в сене свои ноги; Хамза, побагровевший от смеха, отчего его щеки стали черными, наматывает на палку черную мошонку; корова вытягивается, переваливает живот, верхняя часть тела пастуха скользит по коровьему животу, его спина прижимает соски; Хамза водит палкой по телу пастуха, тычет под ребра, пихает подмышки, во впадину на шее — подросток задыхается, тряся головой, сплевывает розоватую слюну на грязную дубину — ; корова откидывает голову ему на шею, ее язык обволакивает испачканную палку, челюсти мальчика; тот, побледнев, выпрямившись от толчка, кашляет, отстраняя палку рукой; у него в груди пылает пламя, глаза горят; Хамза тычет в них палкой; пастух зарывается лицом в живот коровы, палка бьет его по виску; он ложится рядом с коровой, прячет голые ноги под ее грудью, обвивает руками круп; корова лижет раны у него на ногах; подросток кашляет, уткнувшись в шерсть;