«Я не выключала компьютер, мышь вывалилась из рук, — успокаивала себя девочка. — Но у всякой игры свой ход, главное — не суетиться, сгруппироваться, как советовал Андрей. Да, в бешеное пространство я свалилась по его милости. Хотя, честно говоря, он как раз сюда меня не звал. Даже ограждал от этого… А кто интриговал? Не трожь! Не лезь! Косвенно, но зазывал. Но, что бы я там ни думала, Андрей сейчас не поможет. А кто поможет?»
Раздался взрыв. Если бы не защита гроба, такой сильной вспышки фиолетового света она бы не вынесла.
Акулька с завываниями полетела в невидимую трясину, увязла и забулькала. Вампирюка кувыркнулся, как тряпичный, поколотился о невидимые стены и повис поперек своего гроба.
— Бригадирус, бригадирушкас, она же внесистемная, — плаксиво промямлил он.
Вой, писк, шмяканье, причитания вампирюки и Акульки слились в жалостливый хор. Похоже тот, кого называли Бригадирусом, здорово разозлился.
— Ай-ай-ай, я искусственный, я очень дорогой! Ай-ай! Вы испортите мне фотоэлементы, таких теперь не выпускают, ой! — плакался кто-то.
— Я настоящая! Я, я, я еще мамонтов уморила! Я… существо женского рода! Ай-ой! — рыдал другой голос.
Галя не поняла, кто этот Бригадирус, но его манеры симпатию не вызывали. Просто мафиози какой-то!
— Энергетическийс кренс могс уничтожитьс бешеноес пространствос! Естьс трещиныс, прорывыс? Какоес у неес полес? — рявкнул он.
— Слабенькое. От тюф до тюф, от сеф до сеф, — вкрадчиво пояснил вампир.
— Срочное, идентифицируйтес!
— Давай, входи в системку. Будешь в команде. У нас ребята, что надо. — Вампирюка протянул зеленую руку. На его худых костяшках болтался номерок, какие выдают в гардеробе. Там были какие-то цифры, но с перепугу Галя их не запомнила.
Горбушина сидела в гробу, поджав колени под подбородок, и пялилась на номерок. Акулька терла разбитый глаз и хлюпала носом.
— Съешь ее скорей! — уговаривала она кого-то. — Это тебе такой Макдональдс, вкусняшка!
Галя решила сделать свой ход. А то эта странная игра никогда не закончится.
— Ты, искусственный! И вы все, рассыпьтесь! А то я вас по стенке размажу! Такое поле наведу! Такие трещины устрою! — выкрикнула девочка.
Она брала их на испуг, блефовала. Может, они выключатся? Но не тут-то было!
— Продолжениес следствиемс. Вымочитьс в грехахс, съестьс сырьемс. Сердцес броситьс в пуншс Затменияс, — скомандовал невидимый Бригадирус.
Слова или скорее их смысл звучали внутри Гали. Девочке казалось, что она сжимается и от нее остается только крохотный, светящийся кружок величиной с копеечную монетку, которую даже кассиры не берут.
Она упала, не ощутив боли.
— Заморочитьс до готовностис! — прогремел приказ.
Глава 3
Мистик Плещеева и сверчок из черного списка
Плещеева и Горбушина были подругами, что называется, неразлейвода. В школе все к этому привыкли. Вообще-то они очень разные. И дело не в том, что Танька вымахала, как верста коломенская, а в том, что интересы у них не совпадают.
Горбушина безвылазно сидит во «всемирной паутине» и петрит в компьютерах лучше любого старшеклассника, а Танька верит в чудеса, интуицию и ходит на курсы мистиков широкого профиля при районной библиотеке.
Понятно, имидж у Плещеевой соответственный. В ее косметичке хранятся накладные черные когти, зловещего оттенка губная помада, переводные татуировки пауков, брелок в виде высушенной мыши, кулон с крошечным черепом из черного камня и еще много этакого.
Кто хочет повизжать от ужаса, тому Плещеева зловещим шепотом с удовольствием рассказывает про горбатого карлика с огненным когтем, который по ночам ходит по улицам и поджигает прохожим волосы; про пластилиновых человечков, которые залепляют рот, и люди задыхаются; про бабку с лиловым носом, продающую черные тюльпаны, покупая которые человек сразу умирает, а бабка достает у мертвеца сердце, высушивает его и делает леденцы на палочках.
Учительница русского языка случайно услышала эту болтовню и возмутилась:
— Плещеева, что у тебя в голове?!
— Вы бы нашего главного мага послушали! Он даже книгу написал! — с восторгом пояснила Татьяна.
— Я представляю, — поморщилась учительница.
— Нет, неподготовленному человеку это представить невозможно, — гордо подвела итог разговору Плещеева.
Таня была человеком подготовленным и могла себе представить что угодно. Как раз об этом она и собиралась поболтать с Галкой.
Как всегда, пока мама не пришла и не села на телефон, Таня Плещеева позвонила Гале. Ее просто распирало от новостей, и она нетерпеливо сопела, ожидая, пока подруга снимет трубку.
— Здесь у телефона, — наконец-то отозвалась Горбушина.
— Алло, птица! Где ты?
— Разумеется, дома.
— Ой, мистика, сплошная мистика! Чистый ужастик! Что сегодня было! Вызывает меня математичка: «Хочешь исправить тройку? У тебя есть шанс получить четыре за четверть?» — «А что надо?» — «Иди к доске, поговорим». Я, конечно, предчувствовала, будет что-то в этом роде. Еще думала — учить или не учить? Ты меня, слышишь, птица?
— Слышу насквозь. А дальше?
— Ха-ха-ха. Так вот, представляешь: мистика! Интуиция-то тянула меня к учебнику, а я откладывала, откладывала, а потом стало поздно, и я легла спать. Утром было время, я на физру не пошла. И прямо потусторонние силы, полтергейст, бытие на грани реальности — тетрадь по математике вываливается и открывается. Прикинь! Открывается прямо на тестовых вопросах. Непостижимое рядом! Я поднимаю и… закрываю! А тут приперся Чернов. Видит я держу тетрадь, и говорит: «Дай посмотреть! Как ты думаешь, математичка выставила уже отметки за четверть?» Ну не ужастик? Провидение говорит нашими голосами. Во всем логика предопределенности, — тараторила Татьяна.
— Правильно! Входи в систему, не будет проблем, — отозвалась трубка.
— Чиво? В какую еще систему? — не поняла Плещеева. — Птица, это ты?
— Здесь у телефона, — подтвердила трубка.
— Вот и мама опять же внушает: «тройка, тройка». Надоело быть зависимой от настроений взрослых, от их материальной заземленности, — горестно заметила любительница магии.
— Не хочешь проблем — входи в систему, входи в систему, входи в систему, — железным голосом порекомендовал телефон.
Тут в коридоре послышался шум, пришли мама с младшей сестрой и расшумелись: «Снимай, сапоги! Не ставь сумку в грязь.» — «Где моя кукла?» — «Таня, опять электрика не вызвала, выключатель искрит».
Пришлось на самом интересном крикнуть Галке:
— Чава какава! Потом перезвоню. Дальше было такое, такое…
Но от этой беседы у Тани осталось какое-то странное ощущение. Вроде как металлический привкус. Будто лизнула что-то железное.
