— Так ты хочешь, чтобы я тебя поддержала? По-моему, ты и так уже готов. Без всякой моей поддержки! — Маша залилась озорным смехом и одним движением руки, как-то очень ловко и при этом изящно сняла блузку. Лифчика под ней не оказалось…
— Жарко у тебя, Андрей! — Маша осмотрелась, будто прикидывала, куда определить одежку. Не найдя ничего подходящего, просто бросила ее в сторону.
— Сейчас будет еще жарче! — прохрипел Андрей, — у него перехватило дыхание…
* * *
Вернувшись домой, Маша вдруг задумалась над прошедшим свиданием. Не вписывалось оно в привычную схему. Во-первых, Андрей отправил ее на своем «Мерседесе». Мелочь, казалось бы, но обычно ей просто давали деньги на такси. Во-вторых, Маша осознала, что произошло некое «смещение жанров». Если Андрея она зачислила в спонсоры, то почему ей понравилось с ним в постели? Она дважды испытала реальное наслаждение и даже вопреки обыкновению забыла, что спонсору надо подыгрывать. Все было естественно и очень-очень хорошо. Мало того, она и слушала его в ресторане с честным интересом. Утром, правда, он был явно не в настроении, но вечером-то пел, как соловей.
«Стоп, дорогая! Смотри не влюбись. Рано еще. Вначале надо карьеру сделать, на ноги встать», — увещевала себя Маша. И тут же малодушно возражала: «А может, это судьба?» «Какая судьба? — продолжал наставлять суровый внутренний голос. — Он же наверняка женат, таких, как ты, у него десятки. На хрен ты ему сдалась?» «Ну, это мы еще посмотрим!» — тут Маша гордо вскинула головку, и зануда-разумник заткнулся.
* * *
Девчушка Андрея зацепила. Прежде всего порадовало и удивило, что она не навела разговор на деньги. Даже на телефон положить не попросила. А уж это — стандарт. Просто сказала: «Соскучишься, звони». И про семейное положение не спрашивала. Да и общалась как-то свободно, легко, не заискивая. Даже спорила. О чем, правда, Андрей вспомнить не смог. Но точно помнил, что с аргументами, с логикой у этой девочки не по возрасту все в порядке.
Андрей нажал на телефоне кнопку короткого набора.
— Я сейчас спускаюсь.
— Андрей Петрович, так я еще не подъехал. Я же не ракета, — голос водителя звучал растерянно.
— Что значит «не подъехал»?! Ты где? — Андрей завелся с пол-оборота. Для него было абсолютно нетерпимым, когда люди, которым он платил деньги, оказывались недостаточно расторопными или предусмотрительными. Они обязаны угадывать его желания! А тут просто правило, а не желание: машина с восьми тридцати должна ждать у подъезда!
— Так вы же сами меня отправили отвезти…, — водитель замялся, пытаясь подобрать определение помягче для утренней пассажирки.
— Блин! Правильно. Извини. Приедешь, набери, — и Андрей быстро закрыл крышку мобильного.
«Вот это да! Я же ее на своей машине отправил. Что это со мной?» Андрей не так удивился своей забывчивости, как тому, что сорок минут назад, впервые в жизни, отправил ночную подружку на СВОЕЙ машине. Такого еще никогда не случаюсь. И решение принял подсознательно. Значит, глубоко девица его затронула.
«Ладно, разберемся! Мне еще только юношеских страстей не хватало», — с этой мыслью Андрей обернулся к кровати, на которой прошедшей ночью все было очень недурственно. Прямо как в молодости.
* * *
— Иннокентий Семенович?
— Слушаю. Ты, котенок?
— Да, Кеша. Давай сегодня…
— Маша, я тысячу раз просил не называть меня Кешей. Это попугаичье имя! — Иннокентий Семенович не то, чтобы стеснялся своего имени, но еще со школьной скамьи, когда одноклассники постоянно дразнили его «попугаем», возненавидел «Кешу». Жена звала его «Кент», близкие друзья «Инок».
— Хорошо, медвежонок! Прости, — Маша все время срывалась на «Кешу», поскольку именно так он был записан в ее мобильнике. «Надо будет переписать на „медвежонка“, коли ему это больше нравится», — решила Маша.
— Принято. Слушаю тебя.
— А давай мы сегодня вечерком повстречаемся?
— Что так? Ты же собиралась пойти в институт?
— Собиралась. Но передумала. Ты что, не хочешь?
— Я тебя всегда хочу! — на самом деле Иннокентий Семенович хотел девушек не всегда. Но отказаться от предложения подружки считал невозможным, — любая из них могла обидеться. И даже решить, что он уже «не в форме». А он пока еще в форме!
— Мой личный адвокат готов меня проконсультировать? А можно дважды?
— Ну, это ты погорячилась… — Иннокентий Семенович хихикнул и расплылся в довольной улыбке. Но тут же подумал: «Что-то ей срочно понадобилось». — В шесть тебя устраивает?
— Да, дорогой! Медвежонок, я соскучилась… — Маша не случайно решила встретиться с адвокатом. Дел никаких у нее к нему не было, но после ночного приключения ей хотелось отвлечься от настойчивых мыслей об Андрее. Влюбляться сейчас никак не с руки. А Кеша и в постели хорош, и болтать с ним всегда интересно.
Вначале он вообще числился «любовником для общения». Но со временем как-то нашел нужный ключик, и Маше стало порой хорошо с ним и в сексе. Так Что от влюбленности в Андрея «медвежонок» представлялся лучшим профилактическим средством.
* * *
Иннокентий Семенович Будник не относился к числу «звезд адвокатуры».
У него не брали интервью, не показывали по телевизору, не звали на ток-шоу. Да и в судах он практически не появлялся. И тем не менее клиентурой обладал весьма обширной. Очень богатой клиентурой. В своем роде Будник был уникальным адвокатом.
У него наличествовала репутация. А что для адвоката может быть важнее?
Иннокентий Семенович принимал только по рекомендации. С улицы — никого. Он решал вопросы. Нет, он не носил судьям взятки. Он придумывал схемы. Очень часто противники его клиентов спустя какое-то время после того, как Будник принимался за дело, сами приходили, «подняв лапки». Так уж неожиданно складывалась их ситуация, что дальше спорить и судиться с клиентами Иннокентия Семеновича у них пропадало желание.
Будник был специалистом по компрометации. И навыкам этим он обучился не в адвокатуре…
В середине семидесятых студента вечернего отделения Всесоюзного заочного юридического института вызвали к декану. Круглый отличник Будник ума не мог приложить, на чем он так прокололся, что сорвали его прямо с лекции.
Помимо декана в кабинете находился вполне симпатичный дядечка, мило улыбнувшийся вошедшему Буднику.
— Здравствуйте, спасибо, что нашли время, — то ли всерьез, то ли с иронией проворковал посторонний.
— Здравствуйте, Будник. Присаживайтесь, — сурово приветствовал студента декан.
Несколько общих фраз про учебу, про будущую профессию… Переход к делу случился неожиданно. Декан вдруг встал:
— Ладно, я вас на время оставлю. Но только помните, Иннокентий, если вы не договоритесь, вам будет трудно закончить обучение в нашем институте.
