Глава 3
— Твоего мужа? — переспросил Чарлз.
Эдвине показалось, будто что-то оборвалось внутри ее. «Боже, зачем я все это затеяла?» — подумала она, нервно сжимая руку Эда.
— Да, мужа, — вступил он в разговор. — По-моему, теперь мы уяснили, кто есть кто.
Левый глаз Чарлза почти полностью закрылся, а сам он надулся как индюк. «Очень глупый индюк», — подумал Эд.
Хлоя снисходительно улыбнулась:
— Мы не сразу поняли, что вы замужем. Ведь вы не носите обручальное кольцо.
— Ах да, кольцо. — Эдди посмотрела на свою руку. «Господи, помоги мне», — подумала она, а вслух сказала: — Я оставила его наверху, в спальне.
— Дорогая, ты ведь обещала его не снимать, — сказал Эд. И добавил: — Она обычно снимает кольцо во время работы по дому.
Эдди изо всех сил пыталась унять дрожь. Она хотела было признаться, что все это ложь, у нее нет никакого мужа, а затем уже дать волю слезам.
«Нет, — приказала она себе. — Ты не будешь устраивать истерику. Ты пойдешь до конца!»
— Так, значит, ты не получал моего письма? Конечно, тогда бы все давно встало на свои места. Жаль. — Эдди глубоко и выразительно вздохнула.
— Я не получал от тебя никаких писем относительно разрыва наших отношений. — Чарлз старался держаться невозмутимо.
— И я тоже, — парировала Эдди, пристально посмотрев на Хлою и своего бывшего жениха.
Эд привлек девушку к себе и поцеловал ее в висок.
— Возможно, это неполадки в работе почты, — сказал он трагическим тоном. — Хорошо еще, что мы не отослали кольцо вместе с письмом. Иначе бы потерялось и то и другое.
От сильного напряжения Эдди с трудом держалась на ногах.
— Да, письмо. То длинное-длинное письмо, в котором все объяснялось… в котором я обо всем написала, — на ходу сочиняла она.
— Дорогой, — промурлыкала Хлоя. — Нет ничего удивительного в том, что твоя бывшая пассия тоже нашла себе кого-то.
— Конечно, милая.
— Я рад, что все разъяснилось, — сказал Эдисон с улыбкой. — Знаете, мистер Уитни, Эдди так волновалась, как пройдет ваша встреча! Она не хотела причинять вам боль.
— Конечно, Чарлз просто ничего не знал, — вмешалась Хлоя. — Ведь когда любовь приходит к вам, вы должны принять ее, не так ли?
— Почему бы нам не пройти в дом? Здесь так жарко, — сказал Эд.
— Да, нам действительно есть о чем поговорить, — согласилась Эдди. — Значит, письмо затерялось. Может быть, стоит предъявить на почте корешок? — нарочно громко обратилась она к Эдисону.
— Между прочим, Эдди готовит замечательный лимонад. — Эд поднялся на крыльцо последним. — Осторожнее, не испачкайтесь краской. Жена только что закончила красить, когда я возвратился с работы.
— Эдисон летом подрабатывает почтальоном, — пояснила Эдвина.
Чарлз и Хлоя принялись рассматривать желтые стены, деревянные, выкрашенные в белый цвет рамы окон. Они прекрасно гармонировали с плетеной мебелью и разноцветными подушками, разбросанными на полу перед камином.
— Присаживайтесь. Пойду принесу лимонаду. — Эдди старалась говорить спокойно и доброжелательно. Она заметила, как Хлоя брезгливо провела мизинцем по краю стола. Эд тоже направился в кухню.
Как только дверь за ними закрылась, девушка принялась нервно ходить из угла в угол.
— Нет, ты только подумай! Какое нахальство! Проверять чистоту моей мебели, будто я ее горничная! А Чарлз? «Мы приняли решение», — передразнила она. — Это он принял решение, составил список всех ремонтных работ и думал, что я обязана неукоснительно ему следовать.
Открыв дверцу, Эдди вынула из холодильника две бутылки лимонада и поставила на стол. Затем, опершись на раковину, опустила голову и застыла на месте.
Эд боялся нарушить молчание. Неожиданно девушка повернулась к нему, и он увидел, что глаза ее стали влажными.
— Ты знаешь, ведь Чарлз хотел, чтобы все стены на первом этаже были холодно-голубыми. А полы застелены от стены до стены темными ковровыми покрытиями. Представляешь, спрятать этот роскошный паркет! А сам дом окрасить в темно-зеленый или кофейно-коричневый!
Немного успокоившись, Эдди взяла в руки бутылки с лимонадом.
— Может, стоит разбавить водой?
— Только испортишь, — ответил он, раскладывая на подносе шоколадное печенье. — Кстати, с каких это пор я приобрел статус твоего мужа?
Эдди, помолчав, повернулась к Эдисону. Лицо ее светилось озорной улыбкой.
— С момента написания письма.
— Ты имеешь в виду письмо, которое ты превратила в конфетти, или то, которое якобы написала?
— Первое, — ответила она. — Одной из причин выгнать меня из дома могла быть женитьба Чарлза.
— То есть его новое семейное положение по закону увеличивает права на дом, поэтому тебе понадобился «муж», чтобы уравнять ваши шансы?
— Конечно. И если мы уже занимаем этот дом на данный момент… значит, закон на моей стороне, — засмеялась Эдди. — Ведь ты не оставишь меня, мой верный друг?
Эд взял ее руки в свои и лукаво подмигнул:
— А значит ли это, что я получу самые жаркие поцелуи?
— Может быть…
— А самые крепкие объятия?
— Возможно…
— Уже сегодня вечером, когда они уедут?
— Сегодня вечером ты пойдешь к себе домой! — Эдди поцеловала его в щеку.
— Несправедливо! — насупился Эд. — Только и знаешь — трудиться, трудиться, как раб, и никакой награды.
— Труд — благородное дело! — усмехнулась Эдди.
Она открыла дверь кухни, пропуская Эда с подносом, сама взяла бутылки и набор стаканов.
— Спасибо за помощь, Эд! Я понимаю, что слишком много требую от тебя, — шепотом добавила девушка.
— Я же твой друг!.. И раб!
Эдисон придержал дверь и помог Эдди расставить угощение на столе.
— А вот и мы! — обратился он к парочке, стоящей у окна. — Пожалуйста, охлажденный лимонад и домашнее печенье. Мое любимое!
— Прошу к столу, — пригласила Эдди. Эд придвинул к низенькому столику четыре кресла.
Все с удовольствием принялись поглощать печенье и лимонад. Никто не решался заговорить первым.
— Как вам нравятся занавески? — Эд обратился к Чарлзу. — Я был против цветастых, но Эдди вложила столько стараний, столько души, что не стал возражать.
— Что ж, пожалуй. — Голос Чарлза звучал равнодушно.
— Надолго в Хендриксберг? — Эдди спросила первое, что пришло на ум. Разговор явно не клеился.
— Мне предложили место преподавателя в университете, — ответил Чарлз.
