Лаура зажмурилась и сосчитала до двадцати. Наверное, это стресс. В конце концов, она работала по четырнадцать часов почти две недели подряд. Да, это может быть только стресс. Из-за него нарушилась работа ее организма, и теперь она видит малыша, спящего на кровати. Должно быть, ребенок — это мираж. Если бы это был настоящий ребенок, он бы давно проснулся от ее крика.
Да, так оно и есть. Она открыла глаза.
Мираж никуда не исчез, малыш все еще спал и выглядел совсем по-настоящему, с крошечным носиком, пухлыми щечками и длинными ресничками. Тихое посапывание младенца окончательно убедило ее в том, что он настоящий.
Как мог ребенок очутиться на ее кровати в закрытой квартире? Лаура ущипнула себя. Если это не мираж, то, может быть, просто сон?
— Лаура?
Снова мистер Шоколадные Глаза. Она тяжело вздохнула. Должно быть, он услышал ее крик и пришел на выручку.
— Лаура? — позвал он снова. — Я слышал твой крик, и дверь открыта. Я войду, хорошо? Я позвоню в полицию.
Она выбежала в коридор. Джастин явно был готов к битве: в одной руке телефонная трубка, в другой — бейсбольная бита.
— Я в порядке, — сказала она, пытаясь улыбнуться. — Не надо полиции. Ничего не случилось. Я просто испугалась. Извини. Он приподнял бровь.
— У меня от твоего крика кровь застыла в жилах. Что это было?
— Ничего плохого.
Просто какой-то ребенок лежит на ее кровати.
— Еще один кот-воришка? Или пес-воришка?
— Ну, раз так, то скорее ребенок-воришка. Ты сегодня здесь кого-нибудь видел?
— Нет, я вернулся домой тогда же, когда и ты. — Джастин положил свой мобильный телефон в карман. — Ребенок-воришка? О чем ты говоришь?
— Кто-то подбросил в мою квартиру ребенка.
— Понятно. — Он приставил бейсбольную биту к стене. — Кажется, мне это не понадобится. Ты имеешь в виду, что сидишь теперь с ребенком?
— По-видимому, да. Только я не знаю, чей это ребенок. Иди посмотри.
И она направилась в спальню, успокоенная тем, что возвращается туда не одна.
— Видишь? Ребенок. Когда я пришла домой, он лежал на кровати.
Джастин уставился на спящего малыша.
— Понятно, — повторил он.
— Ну и что ты думаешь? — спросила Лаура нетерпеливо.
Джастин криво улыбнулся.
— Ты правильно определила. Это ребенок. Он наклонился над ребенком, чтобы лучше его рассмотреть. — С ним ведь все в порядке? Он просто спит, а не без сознания?
— Откуда мне знать? Он здесь лежал, когда я пришла домой. Кажется, с ним все в порядке. Он нормально дышит. Но до этого издавал какие-то странные звуки.
Она присела на край кровати, не сводя глаз с ребенка.
Несмотря на ее громкий крик, младенец спал глубоким сном, раскинув ручки в разные стороны. Его почти не было видно в мягкой постели. Если бы он лежал ближе к краю, я могла бы сесть прямо на него, подумала Лаура со страхом. У него были черные, волнистые волосы. Крохотные кулачки сжаты и наполовину высовывались из рукавов свитерка.
В общем, восхитительный малыш. Он был одет в бело-зеленый свитер, зеленые ползунки и белые носочки. Зеленая пустышка на веревочке висела на руке, а в кулачке он зажал зеленую погремушку.
Есть первая зацепка, подумала Лаура, осторожно потрогав зеленую одежку. Должно быть, этот малыш из Ирландии.
Все. Пора перестать паниковать и начать думать. Что здесь делает этот ребенок? Хорошо еще, что он спит. Лаура ничего не знала о детях.
Надо подумать. Чей же это малыш? Почему он здесь?
— Кто он?
Лаура вздрогнула. Она уже почти забыла, что Джастин рядом.
— Я же сказала, что понятия не имею, кто он. Да и не знаю здесь никого, у кого был бы ребенок. Я даже не видела в нашем доме беременных женщин. Ты думаешь, он родился несколько дней назад?
— Я не знаю. Давно не общался с грудными детьми. — Он попытался зрительно определить рост ребенка. — Думаю, ему несколько месяцев. Он слишком большой, чтобы только что родиться.
— Ну, да. Природа знает, что делает. Да что мы с тобой все болтаем! Почему у меня оказался этот малыш?
Джастин пожал плечами.
— Думаю, когда малыш проснется, он будет рад не больше твоего. Ты уверена, что не знаешь его родителей? Почему кто-то оставил ребенка именно здесь? И как они проникли внутрь? У кого-нибудь мог быть ключ?
— Я не знаю его родителей! И понятия не имею, как они сюда проникли. Возможно, я оставила открытым окно.
Джастин выпрямился и подошел к окну. Он высунулся наружу, чтобы проверить оконную раму.
— Нет, не оставила. Кто-то открыл его снаружи.
Лаура почувствовала, что у нее начинается истерика. Нет. Только не это. Она будет благоразумной и сделает то, что надо: позвонит в полицию.
И она не обовьется вокруг Джастина, как принцесса, нашедшая своего рыцаря в сверкающих доспехах.
— Я думала, здесь буду в безопасности.
— Так и есть.
— Ну да. Теперь, когда я знаю, что всякий может забраться по пожарной лестнице, ломом открыть окно и проникнуть в спальню, я точно чувствую себя в безопасности.
— Там что-то есть, — пробормотал Джастин, все еще стоя у окна, но Лаура не обратила на него внимания.
Она потянулась к телефону на ночном столике.
— Я позвоню в полицию.
В ту же секунду Джастин был около нее и, положив свою руку поверх ее, остановил Лауру.
— Подожди. Не звони в полицию.
— Почему?
— Мы не знаем, что здесь происходит. Если ты позвонишь в полицию, ребенка заберут в детский дом прежде, чем ты во всем разберешься. А вдруг это ребенок твоей подруги или произошла какая-то ошибка и родителям будет трудно его вернуть? Возможно, они никогда его больше не увидит.
— Ну, уж если они оставляют так своего ребенка, то пусть помучаются, проходя через все эти инстанции! С ним все что угодно могло случиться, пока он был здесь один.
— Он был не один. — Джастин посмотрел в сторону окна и показал на что-то. — Видишь?
На ступеньках пожарной лестницы лежала небольшая… зеленая сумка.
— Его мама или папа, наверное, ждали там, пока ты придешь, чтобы убедиться, что он в безопасности. Может быть, в этой сумке мы найдем какое-нибудь объяснение.
Джастин прошел к окну и высунулся за сумкой. Лаура вскочила на ноги.
— Не трогай! Там могут быть отпечатки пальцев!
Джастин расстегнул сумку и порылся внутри.
