Семья Гонивовков была большая. Кроме него, Вальки, отец «настрогал» еще трех братьев и двух сестер. Правда, Васька, оставшийся старшим после Валентина, в прошлом году с грехом пополам закончил десятилетку и пошел по стопам отца – тоже работал комбайнером. Но в колхозе жалкие гроши платили, к тому же зарплату постоянно задерживали.
Друзья заказали очередные сто грамм, и Валька завел свою любимую тему: эх, бросить бы все да и уехать обратно в деревню. Он, крестьянский сын, любил и скучал по своей речке-поперечке, и полям, которые с отцом вдоль и поперек изъездил на комбайне. Он мечтал о том времени, когда через полтора года, защитив диплом, вернется к себе на Смоленщину и возглавит, как ему обещал председатель колхоза, местный автопарк.
Нет, ему ничуть не будет жалко покидать этот огромный суетный город, в котором он учился на инженера-автомеханика. Он так и не полюбил Москву. Может быть, потому, что толком и не узнал ее за три с половиной года учебы. Днем он просиживал в студенческих аудиториях и библиотечных залах, а ночами вкалывал.
– Дурак ты, Валька, – сказал ему Славка после очередного стакана. – Москва – это жизнь. Это деньги. Разве ты когда-нибудь в своем вонючем колхозе сможешь даже за год заработать столько, сколько выходит у тебя здесь за одну ночь?
Валька поставил опорожненный стакан на стол и насупился:
– Мы же с тобой договорились…
– Хорошо, хорошо, больше об этом – ни слова.
Но Валька уже и сам завелся:
– Каждый раз, ложась в постель, я молюсь Богу, чтобы все это быстрее кончилось. Понимаешь, будь я на твоем месте, при содержательных родителях, без полдюжины просящих жрать глоток, то никогда не стал бы этим заниматься. Никогда! Я просто не понимаю, зачем ты это делаешь? Зачем рискуешь? Представить себе не могу, что будет, если…
Он не договорил, облокотился на стол и спрятал голову в ладони.
– Ну, уж тебе это не грозит. С твоим-то профессионализмом и знаниями. Ты ведь уникум, Валька! Гений!
Климов стукнул кулаком по столу:
– Ты – гений, каких еще свет не видывал!
Буфетчица покинула стойку бара и подошла к их столику:
– Мальчики, только без грохота и шума. Вы в порядке?
– Тетя Вера! Да вы что, нас не знаете!? – растягивая слова, с обидой проговорил Славка. – Или мы не постоянные ваши клиенты?
Он вытащил из кармана купюру и протянул ее буфетчице:
– Нам по сто граммов и бутылку шампанского. То бишь – игристого вина. К нам вот-вот должна дама прибыть.
Валька от похвалы в свой адрес растаял.
Учеба давалась ему легко. Да и как иначе, если он поступил в институт обучаться своей любимой профессии, о которой мечтал с детства. Он мог с закрытыми глазами разобрать и собрать мотоцикл, отремонтировать любой автомобиль и комбайн. Единственный предмет, который он люто ненавидел, был английский. На хрена он ему нужен, думал Валька, если в деревне им никогда пользоваться не придется.
Буфетчица принесла по сто граммов в пластмассовых стаканчиках и поставила на середину стола бутылку игристого.
– Мальчики, только без шума, – напомнила она еще раз.
– Тетя Вера! Да как тут не шуметь! – потянул ее за руку Славка и тыкнул пальцем в сторону Вальки. – Вот этот уникум написал курсовую, которая тянет на кандидатскую диссертацию…
– Да? И о чем же?
– У вас есть автомобиль? – спросил ее Славка.
– А как же нынче без машины? На дачу надо ездить…
– Так вот, он, этот гнусный пьяница, который сидит перед вами, накатал научную работу по самодеятельным противоугонным средствам.
– Да я, мальчики, в этом ничего не понимаю.
– А чего тут понимать! Ваш муж ставит в потаенных местах несколько датчиков и тумблеров, и ни один вор не сможет угнать вашу машину.
Тетя Вера присела на краешек свободного стула.
– Да? Интересно. У нас из машины магнитолу вытащили. Муж ее под сиденье положил и на десять минут домой забежал. Вернулся к машине, а радиотехники уже – тю-тю… Но это он сам, дурак, виноват. Нечего оставлять было. А вот бензин, так тот каждый месяц из бензобака сливают.
– А Валька может поставить на крышку бензобака такую хитрую штучку, что ни один человек не сможет ее открутить.
– Никто? – удивилась тетя Вера, хотя совершенно ничего не понимала в этом деле.
– Никто, – подтвердил Славка. – Разве только что сам этот гений. – И он снова ткнул пальцем в Валькину сторону.
В своей курсовой «гений» Валька разработал систему установки разных секреток под капотом и панелью приборов, описал, в каких потаенных местах их можно устанавливать.
– Вскрыл, к примеру, вор ваш автомобиль, а завести не может, – объяснял Славка пожилой буфетчице, – потому что Валька изобрел «хитрый» центральный провод, который, когда этого не желает хозяин, не подает напряжение на стартер.
– Я, мальчики, ничего в этом не понимаю, – встала со стула тетя Вера и всплеснула руками. – Ой, пока я тут с вами болтала, около буфета посетители собрались.
Она, словно гусыня, переваливаясь с ноги на ногу, поспешила к своему рабочему месту.
– Нет, ты мне объясни, – теребил Климов Вальку за рукав, – как ты додумался о бегунке прерывателя?…
В это время кто-то сзади руками закрыл Вальке глаза. Но игра в «угадайки» не получилась. Славка тут же сделал выговор подошедшей Веронике:
– Ты что это, подруга, опаздываешь? Шампанское, понимаешь, киснет…
– Да и вы уже хороши.
– А у нас праздник! – сказал Славка.
– У вас каждую неделю праздник, – парировала Вероника.
– Ну так что? Красиво жить не запретишь… – И Климов налил Веронике полный стакан игристого. – За жениха твоего, Вальку!
5
Игорь Смагер устало уселся в рабочее кресло, которое, как он подразумевал, на протяжении полувека передавалось по наследству от одного оперуполномоченного другому. Он положил руки на обшарпанную кожу подлокотников и откинулся на спинку.
Стол был завален папками и бумагами с делами о краже автотранспортных средств.
Когда четыре года назад Игорь был назначен на должность оперативника и стал специализироваться на розыске украденных автомобилей, то был самым счастливым человеком. С завидной поспешностью выезжал он на место происшествия, откуда был совершен угон, опрашивал свидетелей, осматривал вскрытые замки и срезанные петли гаражей. Ему нравилось ставить засады на угонщиков, гоняться за краденой машиной по дорогам Москвы.
Но теперь ему все это надоело. Да и угонщики стали гораздо грамотнее. Найти угнанную машину, за ночь «перебитую», переоформленную, подчас и перекрашенную, для сыщиков стало не таким простым делом. А подчас и невозможным. Теперь Игорь считал, что бороться с этим злом надо не разовым поиском, а стабильной работой по обезвреживанию крупных межрегиональных группировок, в том числе и этнических, занятых авторазбойным промыслом.
