— Например, выйти замуж? — с иронией спросила Хелен, не думая, что ее шутка — причем не самая удачная — будет воспринята Камиллой всерьез.
— А почему бы и нет? Вообще-то я собиралась уговорить тебя заняться фотографией самостоятельно, выйти из тени Криса Портмана, однако вынуждена признать: твоя идея мне нравится даже больше.
— Камилла, ради бога, — взмолилась Хелен. — У меня ведь даже нет претендента на роль мужа. А на собственное творчество у меня не остается ни минуты свободного времени. Когда я напросилась к Крису в помощницы, я и не подозревала о том, как много сил и времени у меня будет уходить на работу в журнале.
— Я вообще не представляю, как такая милая и благовоспитанная женщина, из хорошей семьи, может работать в подобном… гм… борделе. Вокруг ведь одни похотливые самцы, которые словно стервятники слетаются на обнаженные женские тела. На днях я встретила миссис Честерфилд. Ты помнишь эту милую старушку из Бостона? Она еще приезжала на мою свадьбу… — Камилла дождалась утвердительного кивка сестры и продолжила: — Так вот она поинтересовалась, чем занимается моя сестра. Мне пришлось выкручиваться и придумывать всякую чепуху.
— Могла бы сказать правду, — заметила Хелен с отсутствующим видом.
— Что? Сказать правду? Запятнать репутацию Тейлоров? — Камилла изменила голос и защебетала с дурацкой улыбочкой на губах: — Знаете, умница Хелен, которая закончила Гарвард одной из лучших, работает девочкой на побегушках в мужском журнале… Да-да, в том самом, обложку которого каждый месяц украшает очередная красотка с обнаженной грудью.
— Прекрати, Камилла. Ты уже говоришь как ворчливая старуха и ханжа. Мы ведь живем в двадцать первом веке.
— Однако это вовсе не означает, что я восторге от того, какую жизнь ты ведешь. Я бы еще смирилась, если бы ты получала соразмерно своим усилиям. Если бы вы с Крисом были женаты и ты, подобно музе, сопровождала гениального мужа, помогая ему в житейских тяготах… Но нет. Ты делаешь это из побуждений, понимаемых только тобой. Даже я, твоя сестра, не разделяю твоих устремлений.
— Мне жаль, — вздохнула Хелен. — Я не хотела тебя расстраивать. — Следующий раз… если встретишь кого-нибудь из друзей семьи, можешь сказать, что я безвылазно сижу дома и пытаюсь написать книгу, что-то вроде Марселя Пруста.
— Еще лучше! — воскликнула Камилла. — Нет уж, лучше я буду говорить правду.
— Интересно, какую из ее интерпретаций ты выберешь, — со скептической улыбкой произнесла Хелен.
— Правда одна: моя сестра — глупая женщина, потерявшая рассудок от любви к фотографу мужского журнала.
— Крис талантлив. Он сотрудничает со «Сталкером» только из-за Бетси. Это она его уговорила.
— Еще лучше! — повторила Камилла с большим возмущением. — Моя сестра влюблена в человека, который поставил крест на своем творчестве из-за смазливой вертихвостки, позирующей в непристойном виде на потеху сомнительной публике.
— Мы с Крисом похожи гораздо больше, чем кажется на первый взгляд, — заметила Хелен. — Он готов пожертвовать собой ради Бетси, а я — ради него.
— Жаль, что Бетси не собирается жертвовать собой ни ради тебя, ни ради Криса, — съязвила Камилла. — В противном случае вы бы смогли организовать оригинальный Клуб людей, приносящих себя в жертву. Правда, боюсь, вы так бы и не смогли открыть первое заседание. — Камилла лукаво улыбнулась.
— Это еще почему?
— Потому что каждый бы жертвовал собой и уступал право первого слова другому.
Хелен не сдержала смех.
— Камилла, я тебя обожаю.
— Я знаю. Мы ведь сестры. Пусть и совсем разные. Кстати, почему бы тебе не пожертвовать своей фигурой и не попробовать мое кулинарное изобретение — пирог с черносливом, миндалем, кокосовой стружкой и карамелью?
— Он называется «все, что нашлось на кухонной полке?» — спросила с улыбкой Хелен.
Сестры дружно рассмеялись. Как всегда у них все-таки нашлась общая склонность — шутить, несмотря на жизненные неурядицы.
— Ну ты даешь, Бетси! Как тебе это удалось?
— Что именно?
— Сама знаешь, о чем я. Крис словно пластилин в твоих руках. Что хочешь, то и лепишь. Никогда бы не подумала, что неприступный мистер Портман когда-нибудь будет в такой зависимости от обычной женщины.
— Рут, я могу и обидеться. Разве мы с тобой такие уж обычные?! Только взгляни на нас в зеркало. Мы богини. Сотни мужчин мечтают о нас темными ночами. — Бетси изогнулась на диване и приняла зовущую позу.
Рут снова рассмеялась.
— А главное наше достоинство скромность, правда?
— Стыдливость — это покрывало некрасивой женщины.
Рут удивленно вскинула брови.
— Откуда такие мудрые изречения?
— А! — Бетси махнула рукой. — Прочитала в каком-то журнале. Не удивлюсь, если в «Сталкере».
— Я уж испугалась, что ты начала читать умные книжки.
Бетси забавно наморщила носик, словно речь шла о нелюбимом ею чесноке.
— Я найду занятие поинтереснее.
— Например, закатить скандал своему Крису?
— Иногда это бывает необходимым… так сказать, для профилактики, — с серьезным видом произнесла Бетси.
— Смотри не переиграй.
— Я знаю, как обращаться с мужчинами.
— Ты самонадеянна. И при этом вовсе не так опытна, как кажешься или пытаешься казаться. Сколько у тебя было любовников до Криса? Один, два?
Бетси смущенно опустила глаза.
— Дело не в количестве. Умение обращаться с мужчинами — дар природы. Крис тому наглядный пример. Ты ведь знаешь, как много женщин увивалось за ним.
— И я одна из них, — печально согласилась Рут.
— А мне понадобилось всего полчаса для того, чтобы великий Крис Портман оказался в моих объятиях. Все остальные могут хоть позеленеть от зависти!
— Не будь такой жестокой, дорогая.
— Я не о тебе, Рут. Ты моя подруга.
— Хочешь сказать, что прощаешь мне маленькую слабость? — усмехнулась она.
— Только тебе. Я не потерплю, чтобы на моего Криса пялились, как на племенного жеребца, всякие… Особенно меня бесит эта липучка Хелен. Она не отходит от него ни на шаг. — Бетси погрозила воображаемой сопернице кулаком. — Терпеть ее не могу.
— Хелен? Эта та серая мышка, которая помогает ему устанавливать штативы и проявляет пленки?
Бетси кивнула.
— Брось, у нее нет ни малейшего шанса. Не удивлюсь, если Крис даже не знает ее имени.
— Скажу больше — он вчера угощал ее кофе. Я встретила их в кофейне неподалеку.
— Только не говори, что они… — Рут сделала большие глаза, словно ей только что стала известная пикантная тайна публичной персоны.
