Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
Домработница проводила меня в просторный холл, заполненный ярким солнечным светом, беспрепятственно льющимся в огромные окна. В самом центре комнаты начиналась довольно крутая винтовая лестница, которая вела на второй этаж — в личные апартаменты хозяев.
Я прошла по мягкому персидскому ковру и присела на мягкий квадрат-пуфик, один из многочисленных компонентов уголка, включающего в себя широкий диван, четыре кресла и несколько пуфиков. Все предметы мебели были расставлены в хаотическом порядке в правой половине залы и были предназначены для больших компаний.
Посреди этого великолепия стояли два невысоких журнальных столика ручной работы, искусно вырезанные из черного дерева. Они явно не имели постоянного собственного места: видимо, во время сборищ их передвигали в зависимости от того, как расположились гости. На одном из них лежали несколько женских журналов, отпечатанный текст роли Сюзанны с пятнами от кофе на первом листе, пачка дорогих сигарет и до блеска начищенная пепельница. По-видимому, Аня часто сиживала в этой комнате, чередуя заучивание текста с одним из наиболее приятных видов отдыха — попиванием хорошего кофейку вприкуску с новостями светской хроники, коими переполнены красивые дорогие журналы.
От аналитического исследования интерьера залы меня отвлекло появление хозяина роскошного особняка. Он спускался по лестнице, что позволило мне детально рассмотреть его. Сначала моему взору предстали домашние туфли из мягкой коричневой кожи, вслед за ними — светлые брюки свободного покроя и легкая рубашка в клеточку. Последний изгиб лестницы — и мужчина оказался передо мной.
На вид Александру Викторовичу было едва за пятьдесят. Жизнь наложила суровый отпечаток на его благородное лицо. Редеющие волосы на две трети покрылись серебром седины, высокий лоб перерезали глубокие морщины, в уголках рта образовались складки. Светлые глаза окружала сеть мелких морщин, но из самой их глубины лучился добрый и открытый взгляд сильного, мужественного человека.
Приглашающим жестом он указал на кресла, и мы присели друг напротив друга.
— Здравствуйте, — тихим, но твердым голосом произнес он. — Чем обязан вашему визиту?
— Здравствуйте, Александр Викторович. Не далее как час тому назад, на премьере «Женитьбы Фигаро», я узнала о неожиданной гибели вашей дочери. Прошу принять мои искренние соболезнования. Я — Таня Иванова, старая знакомая Анечки. Лет пять тому назад мы с ней общались в кругу студентов-театралов.
— И что же привело вас в мой дом? — спросил Александр Викторович, безучастно выслушав мою речь. — Как видите, ее многочисленные так называемые «друзья» даже не поинтересовались, где ее тело и когда похороны. Впрочем, мне ее еще не отдали. Обещали к завтрашнему утру. Вечно эта волокита… Так что же вам-то понадобилось?
— Дело в том, что меня насторожило столь явное стечение обстоятельств — внезапная смерть накануне премьеры. Мой профессиональный опыт свидетельствует о том, что совпадения такого рода бывают действительно случайными лишь в двух процентах из ста. Поэтому я решила выяснить истинные обстоятельства этого несчастного случая. С вашей помощью и с вашего разрешения, разумеется…
— Вы говорите, профессиональный опыт, — прервал меня Зорин. — О какой профессии идет речь? Вы из милиции?
— Простите, я не упомянула сразу, — смутилась я и полезла в сумочку за лицензией. — К числу сотрудников правоохранительных органов я не отношусь. После окончания тарасовской Академии права работала в прокуратуре, но вскоре поняла, что подобная система меня не устраивает. С тех пор получила лицензию и веду частную деятельность по расследованию различного рода темных и запутанных дел.
— Понятно, понятно, — остановил мои объяснения Александр Викторович. Он встал и заходил по комнате, что-то напряженно обдумывая. Через несколько секунд, приняв какое-то решение, снова опустился в мягкое кресло и обратился ко мне.
— Знаете, Танечка, ваш визит как нельзя более кстати. Я как раз подумывал о частном детективе… Милицию в это дело вмешивать никак нельзя: такая шумиха поднимется — потом сплетен не оберешься! Сами понимаете, с моим положением в обществе это исключено.
Александр Викторович внимательно посмотрел мне в глаза:
— Я могу вам доверять?
— Целиком и полностью, — твердостью и уверенностью интонации я постаралась разрушить его последние сомнения. — В свое время мы с Аней были хорошими друзьями, и поэтому я лично заинтересована в деле. Конфиденциальность информации гарантируется.
Александр Викторович облегченно вздохнул.
— Тогда послушайте, что я вам скажу. Ваш опыт, интуиция, или не знаю что там еще, абсолютно правы — это был не несчастный случай, как мне сказали врачи. Я больше чем уверен, что ее убили.
Последняя фраза вспыхнула в моем мозгу ярко-красным сигнальным светом. Откуда в нем такая уверенность? С этого момента профессионализм опытного детектива вступил в свои права, сознание заработало на полную мощность. Мне необходимо получить от Зорина как можно больше информации. Не теряя ни минуты, я засыпала Александра Викторовича вопросами:
— Кто и как обнаружил, что Аня мертва?
— Я сам. Утром, когда пришел ее будить.
— Она сама просила вас об этом?
— Да, я привык рано вставать, поэтому дочь не доверяла будильникам, а просила меня будить ее, когда возникала такая необходимость. И в этот раз еще накануне вечером она предупредила, что у нее в девять генеральный прогон спектакля, поэтому встать нужно в семь — в половине восьмого. Я хотел, чтобы она выспалась получше перед премьерой, поэтому поднялся в ее спальню в двадцать пять минут восьмого. Анечка никогда не запирала дверь своей комнаты на замок, поэтому я вошел к ней и, как обычно, попытался разбудить ее. На этом «обычность» закончилась…
— Что вы предприняли?
— Вызвал «Скорую», разумеется. До их приезда я все же надеялся, что Анечка в глубоком обмороке или в состоянии летаргического сна. Но уже тогда мне в голову пришла мысль о том, что это неспроста… А уж когда эксперты сообщили о изрядной дозе транквилизатора в ее крови, мои подозрения переросли в уверенность.
— Как звучало их заключение?
— Официальная версия — передозировка сильнодействующего успокоительного. Она выглядит вполне правдоподобной: действительно, пяти-шести ампул аминазина достаточно для того, чтобы заснуть и не проснуться. Тем более в положении Анечки.
— В каком положении? — насторожилась я.
— В обыкновенном. Она была на втором месяце беременности.
Вот так новость! Этого я не ожидала. Насколько я помнила, Аня всегда говорила, что не собирается заводить ребенка до тех пор, пока не найдет достойного кандидата на роль отца и мужа. А ее запросы этакой принцессы, окруженной роскошью, отцовской любовью и заботой, были настолько велики, что я сомневалась, что свадьба вообще когда-нибудь состоится.
— Анечка собиралась замуж? — осторожно спросила я.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
