Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
– Принимают. – Агентша замялась. – Но не сразу. Сначала будет staff-leasing, это срочный контракт с «Келли», в котором вы будете получать зарплату, но работать станете во «Франсье».
– Это что за система такая? – Я догадывалась, что где-то тут должен быть подвох.
В «Билайне», где я тоже побывала на собеседовании, мне сказали: «На первые три месяца мы подписываем договор подряда, без трудовой книжки». Я понимала: это не более чем мера предосторожности. Правда, три месяца испытаний могут затянуться на годы, и это не радует, потому что договор подряда подчиняется Гражданскому кодексу, а не Трудовому, а значит, работник не имеет права на отпуск, больничный, декрет. А главное – сотрудника могут уволить в любой момент без выходного пособия и даже не засчитать отработанный стаж. Кроме того, я помнила, что и зарплату там выдают в конверте, по документам же начисляют сущие гроши, а это плохой признак.
Тогда же, помню, у меня состоялась встреча с финансовым директором, который на вопрос, чем именно в бухгалтерии я буду заниматься, очень резко ответил: «Какая вам р-разница!» Конь педальный. Фамилию не помню. Поэтому я туда и не пошла.
– Пусть вас не смущает staff-leasing, – вещала Нечипоренко. – Это ненадолго.
Интуитивно я чувствовала, что в ее речах нет ни слова правды, уж очень она старательно меня уговаривала. Но стоило бы мне повысить обороты, потребовать ясности, она, конечно же, нашла бы льдинку в голосе, чтобы отрезать: «Не хотите – не надо, у нас желающих много».
– Испытательный срок – вопрос двух месяцев. – Нечипоренко была непреклонна. – Извините, такова обычная практика. Ведь подобного рода контракт нельзя заключить более чем на два месяца. Поверьте, дорогая, у вас все будет хорошо, – победоносно заключила она, искусственно за–крыв проблемную тему.
Глава 5
В субботу мне позвонила моя бывшая однокурс–ница Наташа. Это было неожиданно. После института мы с ней не виделись и не вспоминали друг о друге, а когда-то на крымской практике вместе ходили в горные походы и целый месяц жили в одной палатке. Но сейчас наши дорожки разошлись. Я знала, в ее окружении нет ни одного человека, с кем бы она общалась просто так, без дела. Ей всегда что-то было нужно.
– Привет, – сказала Наташка своим звонким знакомым голосом.
– Ты? – Честно говоря, я удивилась, хоть и догадалась, что найти мой телефон ей не составило особого труда.
– Как дела?
– Никак. – Действительно, похвастаться мне было нечем.
– Ты работаешь?
– Нет. Меня сократили. Нахожусь в свободном полете.
– Слушай, я как раз хотела тебе предложить работу! Понимаешь, я открываю новый ювелирный магазин, и мне позарез нужен главбух. – Наташин голос победоносно зазвенел.
– Я не работала никогда главбухом... – растерялась я.
– Это не страшно. Ты справишься. У нас есть кому помочь тебе, обучить.
– Ну, не знаю... – сомневалась все еще я. Но деньги-то ой как мне были нужны!
Я пообещала дать ответ Наташке завтра. Она тут же попрощалась, так как все остальное, хотя бы моя личная жизнь, ее никогда особенно не интересовало.
Даже не знаю, смогу ли я подчиняться той, с кем мы когда-то общались на равных, с кем вместе бродили по пыльным дорогам, обедали холодными макаронами, казавшимися нам самой вкусной едой на свете. Обычно приключения начинались вечером. Как только темнело, мы ползком пробирались за персиками в колхозный сад. Вместо корзины брали с собой большой облупленный таз, а потом мыли плоды под струей воды, ставили таз между кроватями и, лежа, лопали фрукты. Мы симпатизировали друг другу, но не дружили.
Это был последний год советской власти, невинное время, и мы не задавались такими глобальными вопросами, как карьера и деньги. Были свободными и в мыслях и в поступках, воображая, что именно это главное в жизни.
А тут, понимаешь, ювелирный магазин...
Наверное, Наташе было бы трудно окончить институт без посторонней помощи, на занятия она практически не ходила. А преподавателям на вопрос: «Почему я никогда не видел вас на моих лекциях?» – она со слезами на глазах кротко, но твердо отвечала: «У меня маленький ребенок, и мне не с кем его оставить». Это было мощным оружием, и обычно она получала свои зачеты вовремя. Часто Наташка пользовалась моими лекциями и готовыми курсовыми, меняя цифры на свой лад. Я знала, ее предложение – благодарность за мою доброту.
Поэтому я согласилась.
Наташка приехала в Москву поступать в наш институт, кажется, из Орши или из Губкина. У нее была короткая мальчишеская стрижка и стильная одежда, не имеющая ничего общего с ширпотребом. Когда она надевала рыжий пиджак с широкими плечами, бордовую водолазку, черные узкие брюки, мокасины, она точно знала, что выглядит на пять.
Покрутившись обычно перед зеркалом, она небрежно накидывала на плечо ремешок большой, как у почтальона, кожаной сумки и легкой походкой отправлялась на встречу с очередным кавалером.
Наташе было двадцать три. Это был ее второй по счету вуз. Сначала она училась в Ленинграде на факультете конструирования танков. Год ушел на то, чтобы избавиться от южного произношения, завести преданного друга, который ей чертил тушью курсовые по сопромату и помог сдать все зачеты и экзамены за первый курс.
С Серегой Наташка познакомилась, случайно: он вызвался поднести ей чемоданы, когда она после летних каникул приехала учиться на втором курсе. По дороге он успел рассказать, что окончил институт, нашел хорошую работу и может быть ей в принципе полезен.
– Уже полезен, – сказала радостно Наташа, глядя на тяжеленные чемоданы.
Потом были встречи в кафе, стереокино на Нев–ском, прогулки на теплоходике. В один прекрасный вечер Сергей привел ее к себе домой. Наташа была не против близких отношений, но попросила на всякий случай надеть презерватив. Серега ухмыльнулся:
– Это античеловечно, – и от контрацепции отказался.
Он сделал все старательно и до конца. После чего они уснули обнявшись.
Утром Сергей написал номер своего телефона на клочке газеты и проводил Наташу до лифта.
– Будут проблемы, звони, – сказал он участливо и, не попрощавшись, поспешил домой.
Проблемы появились ровно через месяц. Задерж–ка, нервы, слезы, гинекологическое кресло, наркоз и чистка.
Денег на аборт дал Серега. Наташе стоило лишь набрать его номер и назвать пароль:
– Проблемы.
– Понял, не дурак, – сказал бодро Серега в трубку. – Был бы дурак, не понял.
На первый взгляд могло показаться, что он даже рад этому телефонному звонку. Сам факт случившегося доказывал, что лично ему беспокоиться не о чем и у него с репродуктивной системой все в порядке. Проверено, так сказать, опытным путем. Морально-этические вопросы его волновали мало. Ну а деньги? Это не такая уж большая сумма, чтобы почувствовать адреналин в крови.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
