Книга Пять рассерженных мужей - Людмила Милевская

Карл Левин, избегая внимания дорожных патрулей, припарковалгромадный джип «Линкольн Навигатор», следуя всем правилам, на стоянке ресторана«Ливерпуль». Тонированные стекла машины надёжно скрывали от любопытных глазвсе, происходящее внутри.

Карл, не выходя, перебрался через сидения в багажный отсек,извлечёнными из кармана пассатижами повернул едва заметный рычажок, сдвинулметаллическую крышку, обнажившую тайник.

В считанные минуты он извлёк из тайника по частям и тут желовко собрал короткую винтовку с лёгким титановым прикладом и тяжёлым, толстымстволом. Приладил к ней оптический прицел, массивный глушитель. С лёгкимнемецким акцентом сказал:

— Порядок.

Затем он быстро пристроил к заднему сидению специальноизготовленное для подобных случаев приспособление — упор для винтовки. Удобноустроился, положив оружие на это возведение, и принялся наблюдать за входом вресторан, расположенным на другой стороне бульвара.

Между коротким стволом винтовки, смертоносногодевятимиллиметрового «Спрингфильда», и входом в ресторан теперь находилось лишьтонкое тонированное стекло автомобиля.

Карл Левин приготовился ждать.

Он умел это делать. Такое умение редко даётся людямприродой. Его воспитывают в специальных школах, где из нормального человекавсеми способами и силами вытравливают человеческое нетерпение, взамен которогонасаждают качества первоклассной ищейки, способной бесстрашно идти по следу, иохотничьего пса, способного часами сидеть в засаде.

Карл Левин — выпускник такой школы, а потому он умеет иждать, и догонять, и преследовать, не обращая внимание на погоду и превратностисудьбы. В конце концов, удача — продукт терпения.

Однако в случае с Архангельским даже закалённое,тренированное терпение Левина готово было дать сбой. Карл проклял тот день,когда взялся за эту работу.

На первых порах заказ выглядел очень выгодным и нехлопотным,но предполагающаяся лёгкость исполнения на самом деле обернулась неразрешимымипроблемами. Объект, неугомонный Иван Архангельский, бегал от смерти по своимделам, даже не подозревая какой опасности подвергается. Он, как спринтер,носился по городу, петляя, словно заправский заяц, и Карлу прискучила рольнесчастливой лисы.

«Как это получается?» — изумлялся Карл после очереднойнеудачи.

Большего непоседы, чем этот странный объект, он в жизнисвоей не встречал. Битую неделю Карл гонялся за Архангельским, спрофессиональной тщательностью выбирая места и пристраиваясь то с винтовкой, тос пистолетом, а то и с ножом.

Безуспешно! Карл мог хоть всю жизнь сидеть то со своимпистолетом, то со своим ножом — Иван входил в одну дверь, а выйти норовилнепременно в другую, приезжал на одном автомобиле, а отбывал на другом, ночевалгде придётся, ел на бегу.

В общем, с точки зрения киллера, вёл себя кое-как. Если быКарл не был абсолютно уверен, что имеет дело с непрофессионалом, он бы,пожалуй, заподозрил в Архангельском выпускника спецшколы ГРУ.

В другое время Карл отнёсся бы к метаниям Архангельскогофилософски, но, не зная этих специфических привычек объекта, он недооценилсложности задания, а потому график был составлен без учёта этих особенностей итеперь не просто трещал по швам, а был уже под угрозой срыва.

Хладнокровный убийца Карл был близок к истерике, так загонялего Архангельский, вселивший в Карла какое-то мистическое ощущение, что этотобъект бессмертен, что его ни практически ни даже теоретически нельзя убить.

Карл знал, что так не бывает! Так не бывает даже в томслучае, когда речь идёт о президенте очень богатой и влиятельной страны, всесмертны и всех можно убить, остальное — вопрос времени и денег.

И все же в этом отдельном случае Карл не мог совладать сосвоими ощущениями. Архангельский казался Карлу неубиенным.

«Два „клиента“ ожидают меня в Гонолулу, — паникуя, размышлялКарл, — один во Франции и ещё троица на Тайланде. Работы невпроворот. И вся онасрочная. А тут какой-то Архангельский… Мать его!»

Карл поймал себя на мысли, что не способен думать ни о чем,кроме своего объекта. Что бы Карл ни делал, в голове только он — Архангельский,этот негожий суетливый мужичонка.

«Что он все мечется? — раздражался Карл. — Мечется имечется. Даже накануне собственной свадьбы. Если сегодня, в день свадьбы его непристрелю, точно себе пущу пулю в лоб!»

Убить объект на собственной свадьбе — классика киллерскогоискусства. Счастливый человек расслаблен, даже матёрый профессионал теряетосторожность.

Карл взял себя в руки и хладнокровно прикинул шансы на успехсегодняшнего мероприятия. По всему, вроде, выходило: вариант, что ИванФёдорович Архангельский прекратит этой ночью маяться на грешной земле, тянетпроцентов на девяносто.

«Именно, что вроде, — пригорюнился Карл. — Десять процентов,это непредвиденные случайности, объём которых с учётом патологическойнепоседливости объекта, порой, возрастает до ста процентов.»

Карл предусмотрел все. Он поставил «Линкольн Навигатор» так,что Архангельский, усаживая свою крупногабаритную жёнушку в припаркованный увхода свадебный автомобиль, неизбежно, хоть на десять секунд, окажется в полезрения прицела «Спрингфильда».