Хор. Зачем вы послали своего сына на войну, которая называется спортом, раз хотите тут же заполучить его обратно? Чтобы исправить ему осанку? Но вы обманываете себя. Взгляните-ка на осанку, которую он обрел благодаря занятиям спортом! Разве она стала лучше? Должно быть, вы думали, что таким образом он, ваш сын, дольше останется с вами, раз у него появилась цель, лежащая вне его самого. Как, мать из этого процесса исключается? Чтобы он мог развивать свои странные, направленные в пустоту наклонности? Это вы подтолкнули его к этому, женщина! Вы, вероятно, уже заметили, что, когда решаешь надеть кеды, которые носил человек со значительно большим размером ноги, например, вот этот американский баскетболист на фотографии, что, это ваш сын? Нет? Вот видите! А вон тот, со штангой на плечах, тоже не ваш сын, не так ли? Вот видите! Вы, значит, уже заметили, что люди кровью, потом и болью подписывают договор, из которого нельзя просто так выйти. Одни по этому договору получают большие деньги, другие раньше или позже платят деньги врачам, чтобы тем, кто пришел к цели уже после того, как хронометрист спрятал часы в чехольчик, можно было вырезать из колена маленький хрящик. Тогда дела у них снова пойдут на поправку.
Вы видите здесь две совершенно бескорыстные команды, которые служат благой цели: команда австрийского радио играет с командой журнала «Мотылек». «Мотылек» побеждает с разгромным счетом. Средний возраст его игроков меньше, и он получает удовольствие от своей молодости, которую ему хотелось бы увековечить. А вы, женщина, останетесь матерью всегда, что бы ни произошло. Почему же вы хотите лишить юность ее радостей? Если вам хочется образовать с сыном вечно улыбающуюся парочку, вам следовало бы купить себе сразу вместо него плюшевого медвежонка. Вы даже не подозреваете, что бывает, когда недотепа вдруг ощущает любовь к самому себе, любовь, которая исключает кого бы то ни было другого, я имею в виду воспитание такой любви, которая прямиком ведет к государству и его великолепию. Разве что вы укоротите и укротите войну и в конце концов окажетесь в совсем другой стране, чем та, из которой вышли со своей заплечной ношей. Славно, что вы со всем этим боретесь! Вам будет больно, если вы сумеете на что-то повлиять. А потому избавляйтесь, наконец, от своего последа, чтобы я мог с ним справиться. И посмотрим, что там у вас получилось. Свой бархатный шлейф можете отбросить, и свой новый костюм с улицы Морг. Смена марки себя не оправдала. Как не оправдало себя и то, что вы родили себе сына. То-то и оно!
На столь короткое время ему вряд ли стоило появляться на свет, этому ваньке-встаньке из Гинцлинга, где бы этот Гинцлинг ни находился, вы, полагаю, об этом узнаете, мама! Всюду сопровождаемый крикливой толпой фанатов, парень клянется: я вернусь. До сего дня он так и не сдержал слова в своем гробу. Но, как говорится, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Подождем. Мать, говорю я вам, что зачато, еще только начато. Мать дает гостю, которого подарил ей отец, приют в своем теле. И таким образом хранит доверенный ей залог любви. Из залога получается предлог, которым она может спекулировать: отец подарил сына Богу, который обязан его беречь. Как, вы считаете, что никто не может быть отцом без матери, лучше быть матерью без отца? Гнать папу прочь? В таком случае взгляните-ка сюда, я покажу вам человека, которого не вскормило темное лоно, не взрастила чудесная материнская ночь, покажу до одури белокурого детинушку, которого впору родить самой богине: Франца Линзера, прямую противоположность комиссару ЕС Францу Фишлеру. Знаете, что о нем говорят? Что он строен, хорошо тренирован и вообще идеалист, в отличие от Фишлера, который мог бы служить образцом чиновника. Или здесь, на следующей странице: Гейл Паллада Афина Диверс. Она уже почти не женщина, ежели спокойно сосчитать ее гормоны. Любой город, в котором она поселяется, может считать себя счастливым, так как в состоянии провести едва ли не первую олимпиаду нового времени — чтобы Гейл Диверс с нашей помощью могла все это устроить. Ну вот, тело уже сформировано, теперь его следует отправить в сауну и обрезать. Как вы объясните молодому человеку, что он должен идти воевать, если он до этого не занимался спортом? Ваш сын нужен! Мы нуждаемся в людях, которые заботятся о своем теле и готовы в любой момент без раздумий отдать Богу душу, как поведал нам Платон, после того как единственный раз в жизни основательно пропотел. А потом годами не мог собраться с мыслями.
До чего же глупы эти мыслители, до чего односторонни и ленивы! И все дело в том, что их умы слишком уж занимает политика или преступность. Хотя хронометраж раз и навсегда лишил нас времени на преступления. Нет, я вижу: в данный момент вы не боретесь! Большинство людей ведут войны за свое освобождение, которое, в свою очередь, приведет к новому движению. Вот увидите! Здесь, например, вы видите господина, представляющего одно из этих движений, которое в данный момент особенно нас интересует, видите, вот он стоит на улице, с мокрой от пота марафонской лентой, с трудом переводя дыхание, как Христос на кресте, когда у него уже не было сил молиться, стоит, и порывистый теплый ветер — фён — застревает в его коротко подстриженных, рыжих, жестких от химической завивки волосах, а толпа рокочет: как, у него новая прическа? Наверное, из-за спорта, да, именно это он хочет нам сказать! Именно это дает понять! Иногда самые ожесточенные враги становились его друзьями, вот что значит благородство! А она делает его моложе, эта новая прическа! Хорошо, что он ее сделал, теперь мы снова верим всему, что бы он ни сказал, потому что в его волосах уже вряд ли найдется место для волнистой завивки, а тем более для сальто с поворотом назад. Он хочет сказать нам еще что-то? Он говорит: смысл занятий спортом заключается в том, что людям ничего не стоит умереть, они ведь, кажется, и без того созданы для быстрого потребления. Он демонстрирует это на собственном примере. Он жертвует собой. Он готов коснуться нас своими кроссовками, даже всем своим телом, только бы не остаться незамеченным. Людям хочется быть современными, он этим пользуется. Свои упаковки они суют в контейнер с мусором, чтобы не суетиться, когда придет желание купить что-то новое, а в доме и так мало места. Свободное место всегда понадобится. В конце концов, когда люди что-то покупали, важнее всего для них была упаковка. Если его предварительно сунуть в холодильник, он покажется еще вкуснее, этот разделенный на поперечные дольки брусок мюслей в виде вождя человечества, которого мы здесь видим, этот шпион, любивший только себя самого, этот балласт, созданный для того, чтобы и мы могли надлежащим образом сдохнуть. Да, мы, народы и их потомки, и все лишенные мужества и материнства. Поэтому они незаметно выспрашивали даже своих лучших друзей. Чтобы те как можно полнее принадлежали им, этим милейшим друзьям человечества.
Трещат кости, рвутся сухожилия, лопаются вены, растягиваются связки, но каким-то образом все же продолжают функционировать. Человеческие тела в спорте напоминают коробки для пиццы или одноразовые стаканчики, вначале они такие красивые, а потом их просто сминают! Но они тем не менее остаются легко моющимися и поддающимися уходу, благодаря современному фиброволокну, которое творец использовал при их создании, особенно при создании вот этого человека, что с заслуживающей проклятия слащавостью поглаживает своими мускульными волокнами наши телеэкраны с той, обратной стороны. Его бы пожарить часок-другой в собственном соку, чтобы и он каждому из нас показался мягче, или нет, здесь кое-что складывается совсем не так: более мягкие волокна, чем у него, еще не изобретены! Но уже завтра, возможно, их изобретут, и тогда их можно будет встретить повсюду.
