Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
Пришел слуга и передал просьбу императрицы пожаловать к столу, но император отмахнулся, заявив, что пообедает один. Несмотря на внешнее равнодушие, он был по-настоящему встревожен. Не важно, что в бухте разбились два парусных английских корабля, — дело обычное. Но вот галера. Торговцы не ходили на галерах, это боевой корабль, способный поднять сразу много воинов и даже лошадей. Галера под английским флагом. Ее несло бурей, потому она и одна. Означает ли это, что англичанам вздумалось захватить Кипр? Совершенно бессмысленное желание, но от англичан всего можно ожидать...
Хотя, пожалуй, не так уж и бессмысленна эта попытка. На Кипре можно разместить войска франков, и тогда взять Иерусалим станет намного легче. Снабжение войск тоже перестанет быть проблемой.
Он так и думал. Все ясно. Если окажется, что это не просто случайный торговец, почему-то сопровождаемый галерой, то все станет очевидно. Ричарду Английскому понадобился Кипр? Посмотрим. Он слишком самоуверен, у него не так много войск, чтоб захватить целый остров с налету. А там, глядишь, вступят в дело войска Саладина, не зря же с ним заключен взаимовыгодный договор. Султан, конечно, предпочтет расправляться с врагами поодиночке. Сперва с Филиппом Августом, пока Ричард будет занят на Кипре, а потом и с самим Англичанином. Саладину необходимо ликвидировать угрозу, которую представляют собой франки, он будет только рад, если все так обернется. А благодарность султана императору не повредит. Не так ли?
Исаак Комнин немедленно пришел в наилучшее расположение духа и спустился в трапезную.
Моряки и рыцари с погибших кораблей в большинстве своем сумели достичь берега, тем более что берега были довольно пологи, а рифы, на которых разбились парусники, остались позади. Словно зубы в чьей-то старой челюсти, камни и целые скалы, так и не сглаженные волнами, щерились на изрядном расстоянии от берега, защищая бухту неизвестно от кого или от чего. О том, что в этих скальных образованиях есть довольно широкий проход, английские моряки знать, конечно, не могли. Но даже если бы и знали, вряд ли смогли бы найти путь во время шторма. Даже близости острова они не заметили, и винить их за это не стоило.
Когда Дик исчез с корабля, Трагерн сперва испугался, но потом вспомнил, что обладает даром чувствовать окружающий мир, и сосредоточился. Корабль тряхнуло, молодой друид полетел на палубу, крепко ударился и решил, что проще будет воспользоваться своим посохом. Он вызвал его и прижал ладонью, чтоб не унесло волной. Спокойствие и сила, теплом прихлынувшая к нему через руку, убедили его, что и с Диком, и с его странной спутницей все в порядке. А потом раздался треск, корабль резко накренился, и Трагерн полетел за борт, не удержав в руке свой друидический артефакт.
Он плохо плавал, но утопить друида так же трудно, как заставить его заблудиться в лесу. Конечно, море — не лес, но это тоже мир, который друид чувствует всем своим существом. Молодой ученик видел опасные камни, не глазами, конечно, и легко избежал гибели. Море долго швыряло его, валяло по волнам, наконец выкинуло на песчаный берег, напоследок окатив водой пополам с пеной.
Он был далеко не единственным спасшимся.
Рыбачьи деревушки населены людьми, для которых море и все, что оно дает — естественно и привычно. Корабли гибнут на рифах с тех пор, как был построен первый из них, и всегда случается так, что с них спасаются люди. Принять пострадавшего, обогреть его, накормить и напоить, хоть как-то помочь добраться до ближайшего города — долг любого прибрежного жителя. Разумеется, бури приносят не только обузу в виде потерпевших крушение, но и добычу, ведь морю ящики и бочки ни к чему, равно и их содержимое. Что ж, обмен взаимовыгоден, моряки получают заботу и помощь, а местные жители — добычу, и все остаются довольны.
Традиция не была нарушена и на этот раз, хотя путешественники и рыбаки говорили на разных языках. Да им и незачем было общаться. Легко понять, что нужно потерпевшему — еда, питье, теплая одежда, ночлег. Всех моряков и рыцарей разобрали по домам, и хоть им пришлось спать на полу, в грязи и вони, никто не жаловался. Главное — все выжили, остальное не имело значения. Никто из рыцарей не сомневался, что король рано или поздно прибудет на Кипр, хоть сперва и не собирался делать этого — он никогда не бросал своих людей. Когда же поутру моряки разглядели в бухте нарядную галеру двух королев — бывшей и будущей, надежда переросла в уверенность. Не бросит же его величество собственную невесту посреди чужих вод!
— Здесь удивительно приветливый народ, — заметил Джордж Элдли, покачивая баклагой вина, которую ему дал один из рыбаков. — Хочешь?
— Нет, спасибо, — ответил расстроенный Трагерн. В море он потерял свой посох и теперь не мог понять, зачем ему понадобилось призывать его по такому пустяковому делу. Молодому друиду казалось, что он легко мог «справиться» у стихии о друге и без помощи артефакта. Но теперь было уже поздно.
Без посоха Трагерн чувствовал себя бессильным. Он словно ослеп и оглох, хотя это было не так и говорило лишь о его лени. «Учитель прибил бы меня, — подумал молодой друид, чувствуя себя виноватым. — Он, конечно же, был бы прав».
К вечеру в рыбачью деревушку нагрянули солдаты и чиновник в богатой одежде, он представился слугой священного императора Кипра и пригласил всех англичан в Лимассол, где им будет оказан надлежащий прием. Лицо чиновника было спокойным и равнодушным. Он медленно, с видимым трудом выговаривал слова латинского языка, уверяя, что в городе путешественники ни в чем не будут испытывать недостатка.
— Вот что значит служить сильному королю, — развеселился Элдли, подталкивая Трагерна в бок с такой силой, что молодой друид опасался за целость своих ребер. — Согласись, это лучше, чем прислуживать какому-то Исааку Комнину или Мануилу, о которого наши соотечественники только что ног не вытирали.
— В каком смысле?
— Византиец стелился, как коврик, лишь бы рыцари Людовика VII Капета, батюшки Филиппа-Августа, и солдаты Конрада III Германского поскорее миновали его город. Насколько я знаю, местный императришка — только внучатый племянник Мануила и куда слабее его. С такого острова как наберешь достойную армию? Конечно, он будет лебезить перед нашим государем.
Слова рыцаря успокоили всех, кто его слышал. В самом деле, какой сумасшедший рискнет ссориться с Ричардом, заслуженно прозванным Львиным Сердцем?
Поэтому, когда гулявших по городу англичан одного за другим разоружили и отвели в замок, где заперли в большой зале со сводчатым потолком, моряки и рыцари сперва очень удивились. Может быть, потому-то захват потерпевших крушение прошел так быстро и легко. Уже потом запертым была предоставлена полная возможность стучаться и протестовать, но было поздно. Еще до заката секретарь принес императору результат допроса того из рыцарей, которого сочли самым родовитым и, соответственно, знающим больше всех.
Его величество бегло взглянул на протокольную запись и на предложение прочесть, раздраженно качнул головой:
— Ты прекрасно можешь пересказать мне все это. Итак?
— Ваше императорское величество, как показал рыцарь Элдли, на галере, бросившей якорь в бухте, находятся две знатные дамы — ее высочество принцесса Беренгера, которую англичанин называл королевой на том основании, что дочь короля Санхо уже помолвлена с королем Ричардом Английским, и королева Иоанна, вдова Вильгельма Сицилийского.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
