Ребята на жирафов уже не обращают внимания. Сначала – сплошные «охи и ахи», хоровое пение про «желтую, жаркую Африку», а теперь – «подумаешь, жирафы, эка невидаль». Два дня наблюдения за дикими животными, и удивление сменяется равнодушием. Человек ко всему привыкает, даже к экзотике Экваториальной Африки.
Соня уперлась ступнями в торпеду и мазала свои белые ножки кремом от загара – кожа у нее светлая, без защиты мигом обгорает. Костя, упрямо выпятив подбородок, вел джип. Барри дремал, надвинув шляпу на глаза.
Дорогу впереди перебежала пара задравших хвосты бородавочников, достаточно далеко от нас, но Костя все равно успел ругнуться по поводу «беспредела на дорогах».
Он возмущался с тех пор, как сел за руль в Найроби. Непривычный правый руль, недисциплинированные водители, пробки – все это сказалось на его настроении. Я старался приободрить его, время от времени напоминая на суахили, что проблем особых нет, но вскоре прекратил свои попытки, поскольку фраза «акуна матата», похоже, действовала на вспыльчивого Костю, как красная тряпка на быка.
Причиной его скверного настроения был не столько тяжелый характер, сколько его внезапное решение бросить курить. Костик вдруг осознал, что пагубная привычка вредит здоровью, и резко завязал. К несчастью, мы все стали свидетелями последствий этого решения…
Отговаривать его я, разумеется, не собирался. В конце концов, курение действительно плохо влияет на человеческое здоровье. Я – другое дело, мне с моими способностями можно дымить хоть весь день напролет, на самочувствии не скажется, разве что думать начну лучше – никотин хорошо подстегивает мыслительные процессы.
Но Косте, смолившему с шестнадцати лет по две пачки в день, оказалось нелегко отказаться от этой привычки. Первый день он держался – молчал, ходил насупившийся, с «чупа-чупсом» во рту, но о курении даже не говорил.
На второй день он стал вслух размышлять о том, что необходимо бросать постепенно, а не резко, поскольку решительный отказ от курения может повредить здоровью, нужно просто снижать количество сигарет… Несмотря на подобные разговоры, в тот день он сдержался.
На третий день его настроение заметно ухудшилось, вечером он сдался и выкурил одну сигарету. По его собственному признанию, он получил «неземной кайф» и решил, что это отличная идея – сесть на бестабачную диету на три дня, потом позволить себе одну сигарету, «словить кайф», затем снова ждать три дня, потом…
Все уже решили, что Костя сорвался, но в тот день он не выкурил больше ни одной сигареты.
И держался уже неделю. Чувствовал он себя хорошо, если не считать скверного настроения. Я уже подумывал предложить ему сигарету, чтобы приободрить страдальца, но передумал. Пусть мучается. Это тоже закаляет волю.
На горизонте призраками маячили сливающиеся с небом холмы Мето. Хотелось добраться до них до конца дня, но мы не успели. В семь часов, когда село солнце, мы остановились под огромным баобабом, который возвышался прямо у дороги настолько картинно, что в голову приходила мысль о достопримечательности, специально выращенной здесь на радость туристам.
Вытащив из багажника палатки, мы быстро разбили лагерь и развели костер. Соня по моей просьбе соорудила вокруг нашего кемпинга ограду и занялась готовкой, мурлыча под нос какую-то легкомысленную песенку. Костя, уставший от вождения, отказался от ужина и отправился спать. Мы с Барри сели возле палатки, намереваясь обсудить планы на завтра и заодно связаться с другими группами.
Я прихлопнул комара, безрассудно севшего мне на руку, включил фонарик и принялся изучать карту. Три дня назад мы прилетели в Кению на частном самолете – после того как Белый Игрок как-то раз грохнул регулярный рейс, на котором мы летели с Дженни, я решил, что лучше впредь пользоваться частными авиалиниями, так меньше риска, что из-за нас погибнут ни в чем не повинные люди. Благо с деньгами у меня никаких проблем не было.
Из Найроби мы сразу поехали на юг, к границе Кении и Танзании, по вполне сносному шоссе, которое пересекало Экватор.
Конечно, мы могли бы отправиться прямиком, через Магади, но рассудили, что проще доехать по приличной дороге до Наманги, чем с трудом продираться из Магади по саванне. Менять пробитые колеса на жаре – удовольствие ниже среднего. Ну а частный самолет лишил бы ребят удовольствия насладиться красотами дикой Африки. К счастью, время у нас еще имелось, так что поездка по саванне показалась мне удачной идеей.
Позавчера мы покинули Намангу, свернули на запад и поехали по ухабам в сторону озера Натрон, минуя туристические маршруты и мелкие города. Наша цель – низина между холмами Мето и горой Гелай. Там, судя по всему, нас и ждет бой.
Невозмутимый, как скала, Барри сидел рядом и налаживал спутниковую связь. Интересно, он вообще переживает по поводу предстоящего Прорыва? По виду и не скажешь.
Создав сигарету, я закурил и уставился на место, отмеченное на карте жирной красной точкой. Завтра мы окажемся у цели. Что ж, прекрасно. Очередная драка, к которой, как мне казалось, мы вполне достойно подготовились.
После визита Игрока я с головой окунулся в подготовку к очередной Партии. Я вызвал Степана и Егора, которых пробудил еще в прошлом году, и мы отправились на поиски новых Пешек. Временные ограничения, которые я сам себе поставил, заставили нас искать кандидатов в России.
Поиски увенчались успехом. Несмотря на то что некоторые намеченные мной рекруты не прошли проверку, шесть подходящих человек я все же нашел, причем довольно быстро. Комплект получился славный. Четыре женщины и четверо мужчин. Идеальное сочетание. У каждого из них свои способности, которые я после процедуры Пробуждения постарался максимально развить.
К сожалению, на расширенное изучение магических дисциплин у нас попросту не было времени, поэтому девушек я решил тренировать по схеме базовых магических элементов, обучая каждую пользоваться собственными индивидуальными источниками. По замыслу, в физическом воплощении они должны олицетворять четыре стихии – воду, землю, воздух и огонь. На мое счастье, девушки подобрались талантливые, мне, подобно скульптору, оставалось лишь придать форму их природным способностям, направить их Силу в нужное русло. Я остался доволен результатом.
Софья, например, обладала чрезвычайно яркими способностями к телекинезу и созиданию, энергию она черпала из Земли, а фантазия помогала ей находить нетривиальные способы использования Силы в своих целях. Когда обучение подходило к концу, она в качестве подарка соорудила вокруг особняка живую ограду – некий гибрид из плюща и терновника, который цвел круглый год, даже под снегом, и густо источал ферромоны, отпугивающие обычных людей от моего жилья. Тот же самый трюк она проделала и сегодня, когда огородила наш импровизированный лагерь кустами, отгонявшими диких животных и змей.
Что до личных качеств, то, признаюсь, мне очень полюбилась эта веселая и инфантильная блондинка с серо-голубыми глазами и игривым темпераментом. Маленькая девчушка-хохотушка, которая смеется, когда ей хорошо, и плачет, когда плохо. Она никогда не скрывала своих эмоций и, видимо, поэтому производила впечатление беззащитной лани. Глядя на Софью, становилось понятно, почему никто ее так не называет, предпочитая пафосному имени милое, уменьшительное – Соня. Конечно, она еще не полностью приняла всю Силу, что я в ней пробудил. Она часто в себе сомневалась, чему в очередной раз мы и стали сегодня свидетелями. Но я считал, что рано или поздно она обуздает свои страхи и неуверенность.
