Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
– Точно никто ничего не знает. Говорят, что у нее что-то в семье произошло, и она ушла со сцены. Ты же должен был прочитать об этом.
Люси кивнула в сторону газет на столе Мориса.
– Я надеялся, что ты сообщишь мне нечто более существенное, – сказал он с кислой миной. – Вымыслы газетчиков меня мало интересуют. Кстати, я так и не понял, сколько ей лет?
– Если мне девятнадцать, то ей… – нахмурилась Люси, с трудом подсчитывая про себя. – Никак не меньше тридцати. Где-то тридцать один или два.
– Прыткая дамочка, – улыбнулся Морис. – Тридцать лет и четыре мужа. А я то ни капли не сомневался, что ей не меньше шестидесяти.
– Очень смешно, – огрызнулась Люси. – Побереги свое остроумие для более удачных случаев!
В такие минуты она была готова растерзать Шеннона.
– Не сердись.
Морис протянул руку и потрепал девушку по подбородку.
Люси моментально растаяла.
– Знаешь, Морис, будет изумительно, если у тебя получится взять у нее интервью. Ведь Флер не общается с журналистами так давно! А ты будешь первым, и все об этом узнают…
В голубых глазах Люси светилось неприкрытое восхищение. Морис Шеннон казался ей пророком от журналистики, от проницательного взгляда которого не укроется ни одна сенсация. Она представляла себе с замиранием сердца, как он рыщет по городу в поисках острой темы, рискует собой, вступает в контакт с подонками общества, лишь бы добыть стоящую информацию для Даблин Ньюсуик.
– Ах, Морис, мистер Роббер не зря поручил это дело именно тебе!
– Вот оно.
Морис щелкнул пальцами. В то время, как Люси пожирала его восхищенным взглядом, он пытался вспомнить, что еще он хотел у нее выяснить.
– Люси, ты случайно не знаешь, почему старик вдруг заинтересовался этой актриской?
– Мистер Роббер не посвящает меня в свои замысли, – сухо ответила Люси, оскорбленная в своих лучших чувствах. Для этого человека нет ничего святого! «Пари Реситаль» назвала Флер лучшей актрисой десятилетия, а этому источнику доверять можно!
– А если подумать? – настаивал Морис. – Ты же в курсе многого, Люси. Ничто не проходит мимо тебя.
На самом деле мисс Стивенс говорила сущую правду – Джейкоб П. Роббер предпочитал не посвящать ее в дела, ограничиваясь лишь поверхностными указаниями. Все об этом знали, но Морис рассчитывал польстить ее самолюбию и выпытать что-нибудь стоящее. Вдруг она ненароком услышала что-то важное…
– Он просто вызвал меня и сказал, чтобы я собрала как можно больше информации о Флер Конде, – простодушно пояснила Люси. – Упомянул, что поручит тебе взять у нее интервью.
Она беспомощно пожала плечами, давая понять, что ее осведомленность на этом заканчивается.
– Понятно, – вздохнул Морис. – Спасибо, Люси. Если мне понадобится что-нибудь еще, я буду знать, что мне обязательно надо обратиться к тебе.
Люси зарделась. Интересно, что он имеет в виду под чем-нибудь еще? Она мечтательно подперла подбородок рукой и принялась размышлять на эту весьма приятную тему. О Морисе Шенноне грезили все сотрудницы Даблин Ньюсуик моложе сорока пяти лет.
И зачем только Роббер держит секретаря, который ничего не знает? – с раздражением думал Морис, возвращаясь к своему столу, заваленному статьями о французской актрисе. Люси, бесспорно, славная девушка, но не мешало бы ей быть посообразительней…
Морис Шеннон, конечно, не находился в неведении относительно чувств, которые испытывала к нему прекрасная половина Даблин Ньюсуик, но и не был склонен придавать им слишком большое значение.
Морис родился тридцать четыре года назад в пригороде Дублина в семье ревностных католиков-ирландцев. Он с детства отличался живостью нрава и пытливостью ума, и все попытки родителей воспитать из него воинствующего католика были с самого начала обречены на провал. Морис слишком интересовался жизнью и людьми, чтобы ограничить себя набором догм. Родителей очень огорчал беспокойный характер сына, но в целом Морис не вызывал нареканий. Он хорошо учился в школе, помогал матери с младшими братьями и сестрами, и Шенноны надеялись, что он со временем остепенится, возьмется за ум, пойдет по стопам отца и будет работать в какой-нибудь приличной адвокатской конторе нотариусом.
Решение Мориса стать журналистом было воспринято в штыки. Профессия эта считалась в их кругах малопочтенной и низкодоходной, но Морис упорно стоял на своем. Он будет заниматься только этим делом и никаким другим. Шенноны наконец сдались, но Морису пришлось пережить еще немало унижений и насмешек со стороны родни, прежде чем он добился признания.
В возрасте двадцати четырех лет, уже имея за плечами кое-какой опыт работы и несколько интересных, хотя и спорных, статей, Морис впервые переступил порог Даблин Ньюсуик. Ему отчаянно хотелось работать в каком-нибудь крупном издании, и Даблин Ньюсуик подходила ему не меньше, чем любая другая газета.
Морису повезло. Самоуверенный молодой человек заинтересовал главного редактора, и Шеннон был принят на работу внештатным сотрудником. Не прошло и трех месяцев, как Морис был зачислен в штат, и с тех пор судьбы Мориса Шеннона и одной из ведущих газет Ирландии Даблин Ньюсуик были неразрывно связаны.
Мистер Паррингтон, занимавший в то время пост главного редактора газеты, был одновременно ее оплотом, душой и совестью. Он проводил на работе двадцать четыре часа в сутки, ел там, спал там и даже женился на молоденькой стенографистке, которая каждое утро являлась в контору, чтобы перепечатывать его документы. Джейкоб П. Роббер, единоличный владелец газеты, хлопот не знал с мистером Паррингтоном. Под его руководством Даблин Ньюсуик стала одной из самых известных и читаемых газет города и приносила стабильную прибыль.
Морис Шеннон тоже сыграл свою роль в процветании газеты. Именно с его подачи Даблин Ньюсуик стала затрагивать острые социальные и политические темы, которые не всегда находили отклик в душах сильных мирах сего, но неизменно окупались интересом читателей.
Это были золотые деньки. Морис быстро становился знаменитым, его неоднократно пытались переманить конкуренты, но он оставался верен Даблин Ньюсуик и Чарльзу Паррингтону. Так продолжалось около шести лет, и Морис, который со свойственной ему беспечностью никогда не пытался загадывать на будущее, был уверен, что такое состояние вещей сохранится долго.
Но жизнь полна неожиданностей, на первый взгляд не связанных между собой, но способных повлиять на размеренный ход человеческого существования самым кардинальным образом. В тот год, когда Морис Шеннон праздновал свое тридцатилетие, мэром Дублина был выбран некто Кейси О’Шелли, непримечательный на вид человек, но обладающий серьезными связями в деловых кругах. И вольный тон Даблин Ньюсуик все сильнее раздражал влиятельных приятелей мистера О’Шелли. Джейкобу П. Робберу было сделано внушение. Ему аккуратно указали на то, что его газета в последнее время переходит все границы, что абсолютно неприемлемо в цивилизованном обществе. Роббер все понял с полуслова и не на шутку испугался. Гнев этих людей был чреват ужасными последствиями, и бизнесмен стал уделять Даблин Ньюсуик гораздо больше времени.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
