Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
В воскресенье подобный случай повторился: на Вознесенской улице ограблению подвергся магазин готового платья, который держал потомственный почетный гражданин Нур-Галей Салтанбеков. Сценарий был аналогичным: трое в черных масках проникли в магазин, достали из-за пазух револьверы, приказали всем, находившимся в помещении, поднять руки вверх, после чего немедленно обчистили кассу, предупредили «не рыпаться» (то есть не двигаться и не заявлять в полицию) и после свершения «дела» ретировались на пролетке, поджидавшей их у входа.
Когда через четверть часа все же прибыла полиция, вся публика, которую грабители застали в магазине, по-прежнему оставалась в нем с поднятыми руками, поскольку у входа лежал оставленный громилами разрывной снаряд, который на поверку оказался обыкновенной жестяной коробкой, наполненной грязными портами. По Казани пополз слух, что в городе появилась залетная гастролирующая банда отъявленных головорезов, которые средь бела дня, ничуть не опасаясь полиции, грабят известные торговые заведения и, угрожая револьверами и бомбой, преспокойненько вслед за тем удаляются, совершенно не преследуемые полицией. Последнее обстоятельство особенно расстраивало полицейские чины города, да и вообще, вся ситуация выглядела крайне неприятно.
После двух-трех ограблений слух о неуловимой банде «Черных воронов», как их стали называть казанские обыватели, а вслед за ними газетчики и все прочие, достиг все-таки обеих столиц. Исполняющему должность полицеймейстера коллежскому советнику Острожскому от Департамента полиции пришло первое предписание усилить свои действия в направлении поимки и ликвидации банды. Яков Викентьевич бросил все свои текущие дела и вплотную занялся «Черными воронами». Но они и впрямь казались неуловимыми и всегда успевали скрыться еще до появления полиции.
После очередного ограбления ювелирной лавки на Университетской улице Яков Викентьевич Острожский провел расширенное оперативное совещание, на котором приказал приставам всех полицейских частей сосредоточиться на поимке «Черных воронов», а дела, находящиеся у них в производстве, передать своим помощникам и квартальным надзирателям. Руководство и корректировку всех действий против банды, посеявшей в городе настоящий ужас, Яков Викентьевич возложил на Николая Людвиговича Розенштейна. Помощник полицеймейстера с энтузиазмом принял новое назначение, но на обстоятельства дела имел собственный взгляд, заявив, что версия о гастролирующей банде, принятая за основную, возможно, является ложной, по крайней мере, не должна быть единственной.
– Может, есть резон принять к рассмотрению и иные версии касательно банды? – осторожно спросил он Острожского.
– Это какие же? – насмешливо поинтересовался Яков Викентьевич.
– К примеру, что «Черные вороны» – это банда из обнаглевших местных громил…
– Так-так, продолжайте…
– Либо из мест не столь отдаленных вернулся авторитетный громила, ставший мазом у казанских уркаганов. Он-то все и организовал…
– Вздор, – отмел предположения своего помощника Острожский. – У наших громил совсем иной почерк. Попроще. Еще никогда они не были столь дерзки и наглы. Кишка у них на это тонка. Несомненно, действуют гастролеры…
Паршиво, когда начальник и его помощник не находят взаимопонимания и не питают друг к другу симпатии. Наплевать, конечно, на их личные взаимоотношения. Они могут не любить друг дружку, презирать, даже находиться в конфронтации. Важно, чтобы все это не сказывалось на результатах порученных им обязанностей и качестве выполнения их общего дела. А вот когда это выходит за рамки личностных отношений и сказывается на службе – это из рук вон плохо…
Розенштейн, конечно, принял к исполнению приказ своего начальника и начал проверять на предмет уголовного прошлого всех приезжих в Казань начиная с августа месяца. По полученным результатам проверки было выявлено семь человек, могущих иметь причастность к гастролирующей в городе банде. Все семеро были задержаны для выяснения личности. И в то самое время, когда Острожский и Розенштейн лично вели дознание по этим семерым, проясняя их личности и всю подноготную, вплоть до малолетства, в городе случилось еще одно дерзкое ограбление. На сей раз нападению банды «Черных воронов» подвергся дорогой и популярный среди казанских модниц магазин «Французския моды», что находился при Гостином дворе. Все было как всегда: «руки вверх», «не сметь сообщать в полицию», «бомба» на выходе возле дверей. Кассу обчистили всю, так сказать, до последнего рублика. Взяли что-то около семи тысяч выручки – деньги весьма большие, на которые можно было бы прожить безбедно семье из пяти-семи человек как минимум лет семь-восемь.
Бомба и на этот раз оказалась камуфляжем: простым бураком – круглым коробом из бересты, набитым грязным бельем. А вот выстрел в это ограбление прозвучал. Один из «Черных воронов» заметил, что приказчик магазина юркнул в коридор. «Ворон» бросился за ним и увидел, что приказчик открывает дверь черного хода.
– Стоять! – крикнул грабитель.
– Что? – переспросил приказчик, отомкнув дверь.
– Стоять, я сказал!
Приказчик не послушался. И тогда громила выстрелил. Пуля попала приказчику в плечо. Он со стоном упал, истекая кровью, а «ворон» поспешил в зал, чтобы поскорее убраться из магазина: на этой же Воскресенской, только ближе к зданию Имперского университета, находилось Городское полицейское управление, из которого вот-вот могли повыскакивать по их душу фараоны.
Полиция была возле Гостиного двора уже через две минуты. Однако погоня не задалась и на сей раз: свидетели, видевшие пролетку грабителей, на вопрос, куда они поехали, указывали в разные стороны. Совершеннейшая путаница была и в показаниях. Этот случай с выстрелом и ранением приказчика попал на страницы местных газет, а потом и в колонки «Происшествия» газет столичных. На имя исполняющего обязанности казанского полицеймейстера Острожского пришла из Департамента полиции еще одна депеша, требующая скорейшего форсирования действий касательно уже набившей оскомину банды «Черных воронов». Всех задержанных семерых приезжих пришлось с извинениями отпустить, на что пятеро промолчали, а двое угрюмо заявили, что им на извинения «фараонов стремных» начхать с высокой колокольни, а еще плюнуть да растереть.
Острожский скрежетал зубами, рвал и метал, но «Черные вороны» были неуловимы. Со скрипом Яков Викентьевич согласился на разработку версии Розенштейна, что это действуют обнаглевшие местные воры. С бандой и правда надо было что-то делать. Но вот вопрос, как?!
Помощник полицеймейстера за дело принялся со свойственной ему обстоятельностью и педантизмом (немец, он и есть немец!). Розенштейн начал с того, что стал опрашивать всех секретных агентов и осведомителей, работающих на полицию явно и тайно. Кто-то что-то случайно прознал, кто-то чего-то слышал краешком уха, однако достоверной информации, кто именно из местных уркаганов входит в банду и грабит в черных масках и с револьверами магазины, покудова не заимелось.
Тем временем Острожский получил третью по счету депешу, в которой ему предписывалось скорейшим образом разобраться с «Черными воронами». Четвертой, похоже, могло уже не быть…
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
