— Маг от картинок! Воистину честь! — фыркнул отец. — Я-то думал — он уберется с глаз моих, и можно будет Смекалистого наследником назначить, а что вышло? Твой уродливый любимчик по-прежнему сидит у меня на шее.
— Ты тут господин и хозяин, кому какое дело, кого ты назначишь, — напомнила мать.
— А болтать все равно будут! Говорил же тебе, надо было тогда избавиться от мальца, пока можно было, но у баб слишком мягкое сердце.
За стеной воцарилась глухая тишина, а потом снова заговорила мать.
— Даже волки не убивают своих щенков, — сдавленным голосом произнесла она. — А ты, видать, хуже волка…
«Если он ее сейчас ударит…» — пронеслось у парнишки в голове, но он не закончил этой мысли. Что он смог бы сделать? И вообще, решился бы он открыто воспротивиться такому, как Дубовый? Белый Рог знал, что сила его — не меньше, а может, и больше отцовской, но он прекрасно понимал, что после ему уже нечего было бы искать на этой земле.
Тоска сдавила ему желудок невыносимой тяжестью. Он уже давно догадывался (собственно, всегда знал), что отец предпочел бы от него избавиться. Тогда Смекалистый стал бы полноправным наследником земли самым простым и естественным путем. Но сейчас Рог в первый раз услышал, как собственный отец желает ему смерти. Он уже привык жить без отцовской любви, но это… это болело, как ножевая рана. Из груди мальчика вырвался тяжелый вздох. За стеной царила тишина, видно, родители закончили свои споры на сегодня. Рог протянул руку и заткнул дыру пучком пакли.
Рядом пошевелился в темноте Козленок, теплая лапка младшего брата коснулась плеча Белого Рога.
— Ты же никуда не пойдешь, правда? Не пойдешь? — послышался беспокойный умоляющий шепот мальца.
Рог прикусил язык, заглушив проклятие. Видно, малыша разбудили громкие голоса родителей, и он наверняка тоже все слышал.
— Нет, — отвечал паренек, стараясь, чтобы голос его прозвучал нормально. — Никуда я не пойду.
Козленок громко перевел дух, на четвереньках вылез из своей постели. Неловко обнял Рога и поцеловал в щеку, потом приткнулся рядом, положив голову на мускулистое плечо старшего брата.
— Расскажешь мне что-нибудь?
Рог некоторое время прислушивался к дыханию Смекалистого, который спал у противоположной стены, но утомленного тяжелой дневной работой тринадцатилетнего подростка явно можно было разбудить только барабанным боем.
Рог снова глянул на лунный луч.
— Жил-был однажды…
— Король? — тихо подсказал Козленок, умащиваясь поудобнее.
— Король? Король тоже был, но сначала был чародей.
В луче серебряного света появилось изображение мужчины в черно-красных одеждах, перепоясанных знакомым лазурным шарфом.
— Это был очень могущественный чародей…
— Такой, как ты?
— Гораздо более могучий. Он умел читать мысли, летать, как птица, разговаривать со змеями… умел низводить огонь с небес, превращать камень в золото, серебро и… э-э… драгоценные камни.
К могучему чародею подползла огромная пятнистая змея. Мужчина поднял ее, а гибкое тело гада обвилось вокруг его руки. Вокруг появились груды блестящего металла и огромных разноцветных кристаллов.
— Боги, он же тогда жутко богатый был, просто страх!
— Ш-ш-ш… разбудишь Смекалистого.
Белый Рог беспокойно глянул на среднего брата, но паренек только перевернулся на другой бок и продолжал спать.
— А еще был в той стране король… — шепотом продолжил Ткач иллюзий, сотворив новый мираж. — Такой жадный, что и представить трудно. Призвал он чародея и велел все в своих покоях превратить в золото. И чародей исполнил его желание. Но королю все было мало, он приказал превратить в золото весь замок. А жадность его все росла и росла… он велел чародею превратить в драгоценности даже землю вокруг замка, деревья и даже воду в море заменить жидким серебром. А тогда…
Откуда-то снаружи донеслась глухая барабанная дробь. Парень умолк, прислушиваясь. В последнее время по ночам где-то на севере все чаще стучали барабаны, точно билось там неровным ритмом великанское сердце.
— Это они играют? «Белые»? — с испугом прошептал Козленок, еще сильнее прижимаясь к брату. Он забыл про сказку, сейчас важен был только грозный голос боевого инструмента.
— Да, — тихо ответил Белый Рог.
— Они придут сюда, чтобы нас убить?
— Шшш… не говори глупости. Это только барабаны. Те, из-за границы, хотят нас напугать. Но наш король могуч, у него большое войско. Ну и есть еще маги, которые опаснее, чем самые лучшие королевские воины.
— Только те-то ближе к нам, чем король и чародеи, — возразил Козленок.
Белый Рог украдкой вздохнул. Его братишка иногда отличался удивительно трезвыми суждениями — даром что совсем еще сопливый малец. Обмануть его было трудно. Рог набрал воздуху в грудь, чтобы произнести какую-нибудь убедительную ложь, но тут где-то совсем рядом отозвался низкий стон рога, будто отвечая сигналам барабанов. И тут же разлаялись псы.
Козленок прерывисто вздохнул, замирая от страха. Белый Рог вскочил и прильнул к оконному отверстию, пытаясь хоть что-то рассмотреть в ночном мраке и призрачном свете огромной луны, безраздельно господствовавшей на небесных просторах. Снова раздался звук рога. Похоже, доносился он со стороны сарая, в котором спали невольники, но это впечатление могло быть обманчивым. Паренек напряженно вглядывался в темноту. Кажется, что-то пошевелилось в черной тени под стеной дровяного сарая. Он протер глаза и снова вгляделся в то место, но силуэты, которые ночь обесцветила, погрузив в серость и черноту, беспрерывно колебались и дрожали, жили своей призрачной жизнью. Белый Рог скорее почувствовал, чем увидел, что Козленок стоит рядом с ним и тоже выглядывает наружу.
— Видишь что-нибудь? — шепнул он.
— Нет…
Из сеней донесся стук — отодвинули тяжелый засов, заскрипели двери, и вскоре мальчики увидели плечистую фигуру отца и троих знакомых парней с палками. Четверо мужчин разбежались по двору, слышно было, как они обыскивают все вокруг. Дубовый, должно быть, заглянул в сарай невольников, откуда доносился его возбужденный голос. Но вскоре все вернулись ни с чем. Кто-то из слуг прикрикнул на псов, которые еще какое-то время отзывались коротким лаем, но в конце концов замолчали.
— И не впервой ведь так-то, — бурчал хозяин, когда они возвращались домой. — Точно волки заводят. Утром обыщем этот сарай, хоть бы его пришлось раскатать по бревнышку.
* * *
Но на следующий день на горизонте с севера и запада поползли темные пятна, которые быстро растеклись и слились в широкий пепельный пояс на небе.
— Может, это тучи… — предположил Смекалистый, но голос его прозвучал, будто сам он в это не верил.
— А может, птицы задом наперед летают, — так хмуро буркнул Белый Рог, что брат глянул на него с удивлением. Рог обычно бывал очень спокоен и крайне редко выказывал злость или волнение. Подавленное настроение Смекалистого усугубилось: если уж Рог тревожится, то и впрямь дела плохи.
