- Пошли перекурим, - предложила Маня, отсмеявшись.
- Пошли, - согласился ее сосед. - Забодался я уже бодаться с бодливыми коровами и их жирными быками. - Кинув своей игрой слов увесистый камешек в огород сидящей напротив супружеской четы, Петрушка поднялся первым и пошел к выходу из ресторанного зала, за ним потянулась стайка сокурсников.
- Ба! Вот так сюрприз! - удивилась Алла, открыв дверь и увидев на пороге своей квартиры двух неразлучных подруг. Творец броских фраз, которые она называла “иронизмами”, или “опилками мышления”, тут же выдала перл в тему: - Нора, ты же избавилась от критических дней сроком на 9 месяцев!
Десять дней назад Нору Гонтарь, с которой Алла Королева познакомилась во время недавнего расследования[2], госпитализировали в отделении патологии беременных, а сейчас она пришла без живота, бледная, осунувшаяся и печальная.
- Выписали, - лаконично ответила девушка, входя в прихожую.
По ее тону и выражению лица хозяйка поняла, что “иронизм” оказался неуместен, согнала с лица улыбку и пригласила подруг в гостиную. Аллин любимый мужчина Жека Ермаков встал с кресла и поздоровался с гостьями.
- Ну, рассказывай, - велела Алла, когда все сели.
- Меня обследовали. Ребенок оказался нежизнеспособен. Врачи предложили прервать беременность, я согласилась. Все.
Нора достала из сумочки сигареты, Жека поднес ей зажигалку. Алла никогда не видела девушку курящей, но сейчас воздержалась от комментариев. Некоторое время она молчала, с искренним состраданием глядя на Нору и не зная, как ее утешить. Не хотелось произносить банальные слова: “Ты еще молода, у тебя будут дети”. Когда-то сама Алла была в аналогичном положении и тоже слышала подобные ничего не значащие фразы. Сейчас ей тридцать шесть, и почти нет шансов стать матерью. Упаси Боже, чтобы Нора повторила ее судьбу...
- Я и сама удивлялась, почему мой ребенок не шевелится, - по срокам давно пора. Когда узнала причину, в первый момент было, конечно, тяжело... - Нора опустила голову, глядя на тлеющий кончик сигареты, и говорила тихим, безжизненным голосом. - Со мной лежали женщины и даже девчонки, которым делали искусственные роды на сроке шесть - шесть с половиной месяцев. У многих ребенок рождался живым, и его тут же уносили в отделение интенсивной терапии новорожденных. Теперь врачи выхаживают даже при весе восемьсот граммов, и вырастают нормальные дети, а потом их забирают бездетные женщины. В таких случаях не нужны документы на отказ от материнства - считается, что просто прерывается беременность, мать ребенка не видит и потом не страдает, что лишилась его. Хотя, спустя годы, некоторые, может быть, переживают... Но в тот момент они настроены избавиться от беременности и относятся как к аборту. А вообще-то это самые настоящие роды, пусть и в облегченном варианте. Я тоже хотела взять крошку одной четырнадцатилетней девочки, - она родила на моих глазах, - но оказалось, за этими детьми уже большая очередь, даже многие сотрудницы клиники числятся в списках. Как ни удивительно, этот восьмисотграммовый кусочек плоти потом становится полноценным человечком. У меня-то срок был всего пять с половиной месяцев. Мне ребенка не показали, сразу унесли, потом врач сказала, что он мертворожденный.
Голос девушки немного окреп, она подняла голову и посмотрела на Аллу грустными глазами.
- Знаешь, дорогая, все это я тоже пережила, - призналась та.
- Я тоже хочу ребенка, но не получается, - подала голос Регина.
- В таком случае мы все запишемся в очередь на восемьсотграммовых крошек и через некоторое время обзаведемся младенцами, - решила расшевелить печальных подруг Алла.
- Что это вы ударились в пессимизм?! - вмешался в их разговор Женя, по специальности абдоминальный хирург[3], именующий себя “несостоявшимся гинекологом”. - Утверждаю со всей ответственностью: у каждой из вас есть возможность стать матерью.
- Жека - неисправимый оптимист. - Алла с нежностью посмотрела на него, подумав: “Есть мужчины, ради которых стоит рискнуть всем, и даже жизнью. Мой Женька как раз такой”.
Не скажи он на одном дыхании, с потрясающей экспрессией: “Я искал тебя, я нашел тебя, я люблю тебя, я хочу тебя!”[4]- она вряд ли смогла бы расстаться со своим гражданским мужем Олегом Меркуловым. А спустя некоторое время Жека уверенно произнес: “Мы с тобой родим ребенка”, - и Алла ему поверила. Она догадывалась, что у нее злокачественное новообразование, но подыгрывала своим врачам, делая вид, будто верит, что опухоль доброкачественная[5].
“Ради такого, как мой Женька, стоит рискнуть жизнью”, - еще раз мысленно повторила Алла.
Она прекрасно сознавала, что риск велик, но будучи такой же неисправимой оптимисткой, как и ее любимый мужчина, Алла не потеряла бы надежды даже при шансе один к тысяче.
Давным-давно она смотрела шведский фильм “Принцесса” - о том, как парень полюбил девушку с болезнью Ходжкина[6], потом та родила ребенка и излечилась. Пусть и сказка, но красивая. А все женщины верят в сказки.
В юности этот фильм удостоился лишь иронической реплики любительницы острого словца: “Если сказка стала былью, то кто победил - идеалисты или реалисты?” А сейчас вспомнился - в памяти нередко всплывает что-то в тему, - но уже с позитивной оценкой.
“Сказки живут среди нас, надо только разглядеть, где и когда они начинаются”, - утешила себя Алла.
Любимый мужчина будто подслушал ее мысли:
- Во вторник батя вернется из командировки и разъяснит вам, что для оптимизма есть все основания.
Услышав о Жекином отце, Нора сразу приободрилась. В известного гинеколога профессора Валерия Петровича Ермакова были влюблены все его пациентки, и она не исключение.
- Жень, как только я полностью приду в норму, устрой мне с ним свидание, ладно? - попросила девушка.
- Не вопрос, - заверил Жека. - Могу и в отношении Регины посводничать.
- Я, пожалуй, воздержусь, - смутилась та.
- А зря. - Нора уже успокоилась и выглядела, как обычно, а она была веселой и острой на язык девушкой. - Мой девиз: “Лучше быть сто первой у настоящего мужчины, чем единственной - у дерьмового”.
- Вся в меня! - с одобрением отметила Алла. - Пожалуй, позаимствую твой девиз. Жека тоже славится бешеным успехом у особ прекрасного пола и честно заслужил свои прозвища “половой разбойник-рецидивист” и “бык-осеменитель”. В папашку вышел, тот тоже большой ходок и до сих пор отбоя нет от дам, желающих поинтимничать с профессором Ермаковым.
