Книга Кольцо Соломона - Михаил Палев

– Это как на кол? – опешил Тавров. – В каком смысле?

– В прямом. Насадили на тонкий кол и вкопали в землю, – пояснил Скавронов. – Аккуратно так насадили: кол не вышел наружу, а застрял в основании черепа. Когда делали вскрытие, то обнаружилось, что кол заканчивался съемным деревянным наконечником: когда кол извлекли из тела, то наконечник намертво застрял в теле. Тут вообще есть несколько странностей: если верить описаниям казни «сажание на кол», то обычно кол выходил наружу из плеча казнимого или под мышкой, а тут…

– Избавьте меня от патологоанатомических подробностей, – поморщился Тавров. – Убийство изуверское, только непонятно, почему вас к нему пристегнули.

– А я сам, как вы выразились, «пристегнулся», – ответил Скавронов. – Сразу помчался в это Донце. Знаете почему? Потому, что за последние полгода два точно таких же убийства были совершены в Москве и Подмосковье. Точно так же жертвы аккуратно нанизаны на тонкий кол, увенчанный съемным деревянным наконечником, остающимся в теле жертвы после извлечения орудия убийства.

– Наконечник, надо полагать, осиновый? – поинтересовался Тавров.

– Совершенно верно, – подтвердил Скавронов. – Вот вы тоже заподозрили некий ритуал! И недалеки от истины. Проведенное расследование показало, что убитые в Москве и Подмосковье женщина и мужчина позиционировали себя как ведьма и колдун, промышляли разного рода «приворотами-отворотами» и прочими подобного рода вещами. Да и сам Федун пользовался репутацией колдуна далеко за пределами не только родного села, но и Порховского района.

– И вы решили, что неизвестные московско-подмосковные борцы с колдунами и ведьмами добрались до псковской глухомани?

– Разумеется! Уж больно характерный почерк!

– А если работал имитатор?

– После двух почти не освещенных в прессе случаев – сразу имитатор? Нет, имитаторы любят громкие преступления, большие серии! – убежденно заявил Скавронов. – Так что связь налицо.

– И какие успехи в расследовании?

– Для начала я отработал дачников из Москвы: есть там две семьи, купили дома в Донце в погоне за уединенностью и экологией. Но это ничего не дало. Зато отставник Зверев сказал, что за неделю до убийства Федуна он видел в лесу, недалеко от деревни, черный «Мицубиси Паджеро». А дело в том, что к нему в гости приятель наезжает точно на такой же машине, московский профессор Жарков. Приятель накануне в Псков уехал, и Зверев обеспокоился: как это его машина вдруг в лесу оказалась? Ну и пошел выяснять, а как приблизился, из машины вышел парень лет тридцати пяти: накачанный, в кожаной куртке и спортивных штанах. Велел Звереву убираться, и тот счел за благо не вступать в дискуссию, а поскорее исчезнуть, поскольку решил, что это псковская братва на стрелку приехала.

– А наш осмотрительный отставник номер запомнил?

– Нет, номера были грязью заляпаны.

– Как и следовало ожидать! – констатировал Тавров. – Ну а парня этого он хоть опознать сможет?

– Фоторобот составили. В Порховском РОВД оперативники уверенно сказали, что не из местных. В ГИБДД припомнили, что видели пару раз черный «Мицубиси Паджеро» с московскими номерами, но не принадлежащий Жаркову. Правда, инспекторы ГИБДД, похоже, памятью на лица не отличаются.

– Да уж… – проворчал Тавров. – Тут тупик. Но ведь кто-то сейчас у вас на подозрении есть? Ладно, москвичей отработали, но ведь в Донце еще люди остались, не так ли? Очевидно: если бы эти на черном «Паджеро» долго выслеживали Федуна с целью убийства, то их бы обязательно видел бы не один Зверев, да и не один раз.

– То есть вы хотите сказать, что у них свой осведомитель в Донце должен быть? – спросил Скавронов.

– Именно! И необязательно из дачников. Кстати, Федун часто ездил в Порхов или еще куда?

– В Порхов ездил раз в неделю на мотоцикле. Был у него старый «Урал», в сарае возле дома стоял. А вот примерно за месяц до смерти попросил Жаркова подвезти его до станции Дно. Там купил билет на поезд до Санкт-Петербурга и действительно туда поехал. Спустя две недели снова поездом приехал до станции Дно и, видимо, там нанял машину заезжего жителя Пскова, чтобы тот довез его до Донца. И вернулся обратно в деревню лишь через неделю. И что интересно: приехал на частной машине с псковскими номерами, да еще водителю деньги заплатил.

– А далеко от Дна до Донце? – спросил Тавров, улыбнувшись невольному каламбуру.

Скавронов тоже усмехнулся и ответил:

– Если по расстоянию брать, то километров шестьдесят будет. С учетом состояния дорог такой путь в один конец займет часа полтора. Да и чтобы повезли в такую глушь, оба конца придется оплатить. Не меньше восьмисот рублей выйдет. Очень приличные деньги по местным меркам!

– Похоже, при деньгах вернулся Федун из поездки, – заметил Тавров.

– Зверев сообщил, что Федун вернулся из поездки явно навеселе и в хорошем расположении духа, – подтвердил Скавронов. – И деньги у него были: на следующий день он долг отдал Звереву, полторы тысячи рублей.

– А когда получил бандероль из Чехии?

– За пять дней до поездки в Питер. Это точно: я по почтовым документам проверял.

– На чем же он так разбогател? Не выяснили?

Скавронов развел руками.

– Мы при обыске в доме Федуна нашли деньги, всего четыре тысячи двести рублей. При этом четыре тысячи лежали в конверте с надписью, сделанной рукой Федуна: «На похороны и поминки».

– Это что же выходит: в пятьдесят семь лет он твердо помереть решил? – удивился Тавров. – Чем же он болел?

– Ничем, – ответил Скавронов. – Никаких хронических заболеваний, все в норме. Врач сказал: с таким здоровьем спокойно до ста лет дожил бы.

– Тогда на чьи же похороны и поминки деньги оставил?

Скавронов пожал плечами.

– Может, знал, что его убьют. Дело тут явно нечистое, Валерий Иванович. А все знают, что вы спец по делам с этаким мистическим душком! Может, поможете разобраться? Я вам поездку в Донце за счет прокуратуры организую. На месте осмотритесь, может, и найдете что… Ну, как?

Тавров задумался. А что, не съездить ли на природу? Август месяц – хорошо сейчас в лесах, в полях! Да и Ефросинья не зря Скавронова к нему направила – ох, не зря! Чувствует ясновидящая, что не все тут просто.

– Я готов оказать посильную помощь следствию, – ответил наконец Тавров. – Только у меня есть два условия.