Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
– Даже фамилию заказчика помню: Чарльз Мак-Грегор… Президент фирмы «Скотланд-билдинг промоушн», которая оказалась фальшивкой-однодневкой. Деньги якобы перевели после получения грузов, но ни денег, ни фирмы.
– Через Интерпол до сих пор ищем. Убытка на 3 миллиона фунтов.
– Деньги нашли?
– Деньги уже не вернешь, удовлетворение хочу получить. Нашли человека, который затеял большую стройку под Эдинбургом, расстроил старинный замок и вширь, и вглубь.
– Мак-Грегора?
– Мак-Грегор давно покоится на дне Северного моря…
– И после получения страховки наши убытки составили…
– Цифры теперь уже не важны. Ты понял – во всех случаях речь идет об одном человеке, Владимире Михайловиче Осинском.
– Понял, Станислав Андреевич. Но какая связь между шокшинским камнем, венским музеем, Камеруном и Осинским?
– Ты как к растяжению времени относишься?
– Положительно. Времени всегда не хватает. Чаще – на отдых, но иногда и на работу.
– Время, утверждают ученые, при благоприятных обстоятельствах растяжимо. Командир всегда говорил: «Кто меня обидит, тот до утра не доживет». На самом деле такая срочность возникает редко. И понятие «до утра» можно растянуть на несколько лет. Тут, как говорит генерал Кадышев, главное не мера наказания, а его неотвратимость. Для начала смирись с тем, что я лечу в Австрию. Будь на связи…
Рейс «Москва – Вена», слава Богу, не задерживался. Нет ничего ценнее времени. Через два часа он был уже в Музее истории искусств, где его ждали. В залах африканских древностей Чижевского встретил человек, которого он хорошо знал – Командир. Они поздоровались.
– Рассмотрение моей просьбы приостановили. Почему?
– А почему просил раскороновать? Секрет?
– Официально – здоровье шалит. Диабет мучает. А тут еще острый тиреотоксикоз сил много отнял.
– Это что такое, почему не знаю?
– Твое счастье, что не знаешь: щитовидная железа полетела.
– Плохо. Но я не помню прецедента, чтобы коронованный авторитет в ранге третейского судьи – Координатора – был раскоронован по болезни.
– Так никто на всей территории бывшей Российской империи из числа координаторов еще до семидесяти не доживал.
– Это так, всегда находится отморозок, который не соблюдает закон. А закон гласит: персона Координатора неприкасаема. Кстати, ты в Лондон летишь. Погода плохая, дождик-мождик… Может, для защиты… зонт хороший прислать?
– Спасибо. У меня свой, старый. От непогоды всегда оберегал, менять нет смысла. За заботу спасибо. Но если понадобится, я знаю, как твоих людей в Англии найти можно.
– Так почему раскороноваться хотел? Скажешь?
– Я ведь в нарушение закона живу: профессор кафедры истории искусств Российского гуманитарного университета…
– Так и я профессор Тбилисской консерватории. Это нарушение в Обществе давно негласно обходят.
– У меня семья – жена, дочь, внуки…
– И у меня внук растет. Назвали в твою честь. А те, кто внешне закон соблюдает – все равно в гражданских браках живут. Для авторитета это уже не укор. Главное – умеет человек держать слово или нет. Ты умеешь.
– А наш лондонский «сиделец» – нет. Тебя обманул, меня обманул, шахматного князя обманул…
Глава шестьдесят третья
Профессор Милованов-Миловидов
– Батоно Ираклий?
– Да.
– Гамарджоба, батоно! Это Милованов, Командир.
– Юрий Федорович, дорогой, ты, как всегда, кстати. Много есть проблем для обсуждения. Если что-то болит – идем к доктору, если умирать собираемся – к священнику. А если жить хочется? Тогда к кому?
– Правильно, батоно. Лучше пять раз посоветоваться, чем один раз ошибиться. И у меня разговор есть.
– Конечно, наши проблемы – не для телефонного разговора. И все же дорожу каждой минутой общения с мудрым человеком.
– А кто знает, в чьей науке больше мудрости? Ты тоже, батоно Ираклий, доктор наук, крупнейший специалист по творчеству Шекспира.
– Да, батоно, вся наша жизнь – театр, и люди в нем – актеры…
– Но если актер играет плохо…
– Режиссер его увольняет…
– А если он еще и спектакль сорвал, то театр репутацию потерять может…
– Но ведь ничто не стоит так дорого, как репутация: зарабатываешь всю жизнь, а потерять можно в одну минуту.
– Слышал, ты в Лондон собираешься, Юрий Федорович?
– Откуда знаешь, Ираклий?
– Сорока на хвосте принесла.
– Да. Тебе давно стало тесно в твоей благословенной Грузии. А мне вот в России тесновато. Много дел по всему миру…
– Малява была – ты просил общество раскороновать тебя. Вопрос не решен?
– Об этом отдельно поговорим. Компромисс нужен.
– Раз нужен, обсудим. Он – я имею в виду нашего умника в Лондоне – сумел обмануть даже первых людей в стране. И не боится?
– Очень сильно боится. Просто дрожит от страха.
– Так, может, можно договориться?
– Умный и сильный стал бы договариваться. Дурак и трус попытается сбежать. Но от нас он не сбежит. От совести своей сбежит – потому что ее у него нет. А от нас вряд ли.
– Конечно, никуда не денется. Такие грехи сурово наказывается.
– Не спеши с наказанием. Мне ты доверяешь?
– Как можно, Командир?
– Я взял это дело на себя. Собрал все его долги, и сам их ему предъявлю к оплате…
– Мне от него денег не надо.
– Значит, договорились. Наказание сам подберу, обществу сообщу. Ты третий, от кого карт-бланш получил. Шахматный князь дал добро. Оружейный генерал дал добро, ему вообще в это дело опасно влезать. С ним согласовали по вертикали. Еще двое высоко сидят, далеко глядят, лишних проблем и головной боли не хотят. А сучонок этот сидит в замке и как прыщ на заднице свербит. Ты понял меня? Я на себя все взял. Остальное решим прямо сегодня. Где и во сколько?
– В 19, ресторан «Тбилисоба».
– Специально под меня народ собираешь?
– Нет. Вопрос мы решили. А там просто отметим мой юбилей.
Глава шестьдесят четвертая
Чижевский
Экспозиция африканского собрания Венского музея истории искусств полна таинственности. Из темноты залов на тебя надвигаются то статуи египетских фараонов, то росписи стен с иероглифами, то огромные саркофаги, то стеклянные кубы кругового обзора с поразительными произведениями древних ювелиров.
Задержав взгляд на одном из таких кубов, Чижевский обратил внимание на то, что в ювелирных украшениях Древнего Египта преобладали камни голубоватого и зеленоватого оттенков, а в украшениях из Центральной Африки чаще встречались рубины, обычно красные, реже – розовые. Чаще небольшие, очень редко – крупнее 40 карат.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
