Уже позднее, когда Она уже могла без слез вспоминать тот кошмарный вечер и все, что за ним последовало, перед глазами Эшли всегда вставала мелькающая игла, и у девушки было такое ощущение, словно она пронзала ее собственную кожу.
— Жаль, что вы напрасно потратили время, — сказала Эрика после обычного обмена приветствиями. — Наверное, было бы разумнее позвонить и выяснить, здесь ли Джо.
Эшли, естественно, не стала сообщать, что уже два дня не может дозвониться жениху.
— И вы, конечно, не знаете, где он? — как можно более небрежным тоном спросила она.
— Не имею ни малейшего представления. — Эрика выбрала нить другого цвета. — Джайлс — всего лишь кузен, а не опекун Джо, а тот уже взрослый мужчина. Он приезжает и уезжает, когда захочет, и мы стараемся не задавать ему нескромных вопросов. — Игла снова замелькала в ее пальцах. — К тому же, вы ведь знаете, Джо здесь пока еще не живет.
— Знаю, — отозвалась Эшли. — Но я подумала… у меня создалось впечатление, что в последнее время он бывает здесь гораздо чаще, чем в своей квартире.
— Отнюдь. — Игла вонзилась в канву. — В конце концов, ему недолго осталось ходить в холостяках, и, насколько я понимаю, он хочет насладиться последними днями свободы. Джо и так уже многим пожертвовал, — как бы невзначай бросила она. — Надеюсь, «Лэндонс» того стоит.
— Боюсь, я не совсем вас понимаю, — сдвинула брови Эшли.
— И правильно делаете, — промурлыкала Эрика. — Мы с вами принадлежим к обществу, в котором принято соблюдать условности. Так что гораздо лучше сделать вид, что тебя взяли в жены — какое емкое выражение, мне оно всегда нравилось — по любви, а не из материальных соображений.
Эшли вдруг почувствовала, как ее горло словно сдавила ледяная рука.
— Вы намекаете, что Джо женится на мне только ради того, чтобы получить свою долю в «Лэндонс»?
— Ради какой-то там доли он не стал бы стараться, дорогая. — Эрика невозмутимо продолжала вышивать. — Вы ведь, по сути, дитя, лишенное каких бы то ни было способностей или интеллекта, и не можете стать… э-э… промышленным магнатом. Естественно, вашему отцу нужен человек, которому он мог бы оставить свое дело. Зять — как нельзя более подходящая для этого кандидатура. Джо очень честолюбив, а вы готовы хоть сейчас бежать с ним к алтарю… Так что все останутся довольны.
Последовало молчание. Затем Эшли резко заявила:
— Я вам не верю.
— Еще бы, — засмеялась Эрика. — Да и с какой стати? К тому же, вам не о чем беспокоиться. Джо — порядочный малый, он никогда не забудет о том, что вы папенькина дочка, которой он многим обязан, так что его внимание и забота вам обеспечены. Но сейчас вам следует дать ему — как бы это сказать — порезвиться, прежде чем он наденет на шею хомут. Так что будьте умницей, отправляйтесь домой и ждите звонка. Он обязательно позвонит, пусть даже и не скоро. У Джо очень хорошо развито чувство долга.
Должно быть, в течение всего пути из Гринхолла к квартире жениха над Эшли витал, оберегая ее, ангел-хранитель, ибо она не помнила, как вела машину.
— Этого не может быть, это неправда, — шептала она.
Однако сомнение, раз посеянное, уже дало свои ядовитые всходы. Оно разрасталось, как сорняк, и душило Эшли; Ей было отчаянно необходимо увидеться с Джо и поговорить с ним, чтобы раз и навсегда выяснить правду.
Ибо, как она была вынуждена признать, их роман действительно развивался как-то уж очень стремительно. Джо она знала с детства, но виделась с ним очень редко. И только когда Сайлас решил, наконец, осесть недалеко от головной конторы фирмы, молодые люди стали встречаться регулярно.
Сначала Джо вызывал у Эшли лишь робкое восхищение. В его присутствии она смущалась, чувствуя себя неловкой и неуклюжей. Но поскольку у него с отцом были общие деловые интересы, встречи становились все более частыми. Джо держался с ней по-разному: то был приветлив и ласков, то немилосердно дразнил ее. Постепенно и незаметно для нее самой восхищение переросло в преклонение: Джо стал казаться ей сказочным героем.
Очень скоро Эшли обнаружила, что уже не может и дня прожить без него. И когда он впервые подбросил Эшли до дома из библиотеки, она была на седьмом небе от счастья, которое омрачало только то обстоятельство, что на переднем сиденье его машины восседала роскошная длинноногая блондинка.
Впрочем, Эшли никогда больше ее не видела. По роду своей работы Джо часто разъезжал и, судя по всему, ту девушку быстро сменила какая-то другая.
— Он далеко пойдет, этот парень, — не раз с удовлетворением отмечал Сайлас.
Однако для Эшли ни профессиональные способности, ни амбиции ничего не значили. Джо стал для нее сказочным принцем из девичьих грез, и когда однажды он позвонил и пригласил ее поужинать, она едва не умерла от счастья.
Для нее наступило время райского блаженства. Он водил ее в рестораны, танцевал с ней, играл в теннис, вывозил на пикники, в театры и кино.
И когда, после шести недель этой безоблачной идиллии Джо предложил ей руку и сердце, Эшли, не раздумывая, ответила согласием, готовая, по злорадному выражению Эрики, «хоть сейчас бежать с ним к алтарю».
Эшли поежилась, вспомнив эти слова. Однако от правды никуда не денешься. Слепая наивная дурочка, она попалась в ловушку, устроенную ей двумя мужчинами, и была счастлива, не зная, что отдает себя в обмен на империю «Лэндонс».
После разговора с Эрикой Эшли впервые задумалась над этим, и все части головоломки стали складываться в одно целое с устрашающей ясностью. Она снова вспомнила жадное нетерпение Джо и его разочарование при виде ее испуга. Какая резкая перемена по сравнению с нежной сдержанностью, которую он демонстрировал в первые дни их встреч!
Он был осторожен, пока не закрепил ее за собой, злорадно подсказал Эшли внутренний голос.
Если бы Джо любил меня по-настоящему, то сделал бы скидку на мою неопытность, разве не так?
Но хуже всего было то, что он ни разу не признался ей в любви. Он явно стремился к близости, но когда Эшли приняла его предложение, всего лишь сказал:
— Эш, родная, я постараюсь сделать тебя счастливой.
В то время ей было вполне довольно и этих слов, но сегодня они показались ей исполненными мрачного значения.
Добравшись до квартиры Джо, Эшли позвонила. Ответа долго не было, и она уже собиралась уйти, решив, что его все еще нет дома, как вдруг дверь распахнулась.
Какой у него жуткий вид, ужаснулась она. Джо стоял в домашнем халате, накинутом на голое тело, с бледным как мел лицом и глазами, налитыми кровью.
— Ты заболел? — встревоженно спросила Эшли и бросилась к нему, но тут же замерла — от Джо разило перегаром.
Эшли еще ни разу не видела его в таком виде, и ее охватила паника.
Он смотрел на нее, словно не узнавая, но постепенно его глаза стали наполняться ужасом.
